Станислав Рассадин - В стране литературных героев
В пылу разговора Архип Архипович и Гена совсем забыли про недавнего победителя, и он наконец прерывает их с раздражением.
Янки Послушайте, прекрасные сэры! Не так-то уж вежливо с вашей стороны вести все эти ученые разговоры, пока я задыхаюсь в этих окаянных латах!
А.А.: (смущенно). Простите, дорогой янки! Мы действительно заболтались.
Гена, помоги нашему другу разоблачиться!
Гена: Это я пожалуйста! Что мне делать?
Янки (ворчливо). Для начала сними с меня этот ночной горшок.
Гена: (его коробит такое отношение к рыцарским доспехам). Шлем?
Янки Ну да, что же еще?.. Уф! Сразу стало легче... Теперь давай стащим нагрудник... Та-ак! Спасибо! Ну и ненавижу я эти латы!
Гена: Почему?
Янки Ты же сам видишь, что за тяжесть. А потом, ни кармана в этих латах, ничего. Носовой платок - и тот спрятать некуда. А уж если вдруг захочется высморкаться, так и до собственного носа не дотянешься...
С грохотом сбрасывает на землю паты и, сразу повеселев, обращается к собеседникам.
Янки А теперь, джентльмены, если хотите, я вам покажу мой Камелот.
А.А.: С удовольствием. Это будет очень интересно!
Янки Я думаю! Сейчас вы увидите, чего может добиться предприимчивый человек, если он занимается делом, а не шляется по большим дорогам в поисках рыцарских приключений.
Гена: А чего он может добиться?
А.А.: Ну, Гена, тут и спрашивать нечего. Стоит тебе оглянуться вокруг!
И, словно в подтверждение его слов, судьба дарит Гене первое чудо. Раздаются велосипедные звонки и...
Гена: Ой! Смотрите! Рыцарь на велосипеде! Ну и смехота!
Янки Представь себе, мальчик, наверно, изобрести велосипед было куда проще, чем научить этих остолопов ездить на нем.
Гена: А что это у него на спине? Плакат, что ли?
А.А.: Насколько я понимаю, это не плакат, а рекламный щит. И написано на нем... Минуточку... "Покупайте только рубашки святого столпника. Дешево и удобно. Их носит вся знать. Патент заявлен".
Гена: Что это значит?
Какой такой святой столпник? И при чем тут рубашки?
А.А.: Видишь ли, Гена, в старину верующие люди давали порой очень странные обеты богу. Столпником назывался человек, который решил часть своей жизни провести, стоя на столбе.
Гена: Да быть этого не может!
А.А.: Честно говоря, я и сам думаю, что это просто легенды.
Янки Какие там легенды! Посмотрите налево!
Гена: И правда, столб! Огромный какой! А на самом верху человек стоит! Как это он не падает?
Янки Не волнуйся за него, мальчик. Там наверху такая площадка устроена. Техника безопасности у меня на высоте - в полном смысле!
Гена: А что он там делает?
Янки Ты же видишь: кланяется!
Гена: Кому кланяется?
Янки Ясное дело, богу.
Гена: Да зачем?
Янки Это он так молится.
Гена: И давно?
Янки Да лет двадцать.
Гена: Но это же чистая бессмыслица!
Янки Вот и я так подумал. И решил приспособить этого святого к настоящему делу. Я подсчитал с часами в руке: за двадцать четыре минуты сорок шесть секунд он отбил тысячу двести сорок четыре поклона. Неплохо, а?
Гена: Да уж... неплохо!
Янки Жаль было, что такая энергия пропадает даром. Ведь поклоны, которые он там отбивает, для механики чистый клад!
Гена: И что же вы сделали?
Янки Видишь вон те ремни?
Гена: Которые к этому столпнику привязаны?
Янки Ну да! Я приспособил к нему систему мягких ремней и заставил его вертеть колесо швейной машины. Он так работает у меня вот уже пять лет - и за это время сшил восемнадцать тысяч рубах из домотканого холста - по десять штук в день.
А.А.: (он все гнет свое). Ну как, Геночка? Понял теперь, как издевается Марк Твен над всей этой "средневековой рыцарской чепухой"? Вот потому-то и чужд ему Вальтер Скотт с его идеализацией...
Гена: (нетерпеливо). Да это я давно понял. Только вот что мне все-таки непонятно: кто из них изобразил рыцарей более похоже? Вальтер Скотт или Марк Твен?
А.А.: А ты сам как думаешь?
Гена: Да наверно, Вальтер Скотт:
А.А.: Почему же?
Гена: Потому, что у Марка Твена - это же просто карикатура какая-то. Столпник машину крутит! Рубашки шьет-это надо же!
Янки (силясь понять смысл их разговора). Что вы там болтаете, джентльмены? Какая карикатура? Вот же этот столпник прямо перед вами!
А.А.: Да нет, дорогой янки, Гена прав. Марк Твен нарисовал карикатуру.
Гена: (удовлетворенно). Ну вот!
А.А.: А что, по-твоему, карикатура не может быть похожа на оригинал?
Гена: Да нет, похожа. Только ведь она все уродует, искажает.
А.А.: Правильно! Карикатурист искажает, заостряет, преувеличивает какие-то черты. Но ведь он их не выдумывает! Карикатура не скрывает правду, она открывает ее, выпячивает, делает более очевидной. Конечно, святой столпник, который крутит машину, - это карикатура. Но разве не обнажает она бессмысленность такого служения богу, таких предрассудков? Или-рыцари, испугавшиеся трубочного дыма. Тоже карикатура, тоже искажение. Но для чего?..
Гена: Вот этого я все-таки не понимаю. Зачем Марк Твен решил нарисовать карикатуру на рыцарей? Что они ему сделали?
Янки (опять, не выдержав, взрывается). Как-что сделали? Ты же сам видел, что это за болваны и негодяи!..
Но Архип Архипович снова мягко прерывает непонятливого янки, продолжая свою мысль.
А.А.: Маркс однажды сказал, что человечество. смеясь, расстается со своим прошлым. Марк Твен и написал книгу, в которой язвительно высмеял то, чему человечество поклонялось долгие века и чему больше не хочет поклоняться. Он помог человечеству расстаться с прошлым смеясь!..
Путешествие четырнадцатое
История с географией
Архип Архипович и Гена одни возле своей машины.
А.А.: Знаешь, Геночка, по-моему, нам с тобой пора бы уже начать вести путевой дневник. А может, даже составить небольшую карту.
Гена: Какую карту?
А.А.: Ясно какую. Географическую. Вспомни-ка, в каких областях, городах и королевствах нашей удивительной Страны мы с тобой побывали?
Гена: Ну, во-первых, в Королевстве Плаща и Шпаги. Где мушкетеры живут!
А.А.: Верно. Еще?
Гена: Еще-в Тридевятом царстве. Потом - в Городе Чудаков...
А.А.: А больше ничего не можешь припомнить?
Гена: Да нет вроде...
А.А.: Разве? А что мы делали в прошлый раз?
Гена: Про смех говорили...
А.А.: Вот именно! В прошлый раз мы с тобой были в Великом Царстве Смеха.
Гена: Да, верно! (С удивлением.) Архип Архипыч! Ведь и правда, настоящая географическая карта получается! А теперь мы куда отправимся?
А.А.: Погоди, Геночка. Мы же с тобой еще только начали путешествие по Царству Смеха.
Гена: Ничего себе - только начали!
А.А.: Представь себе, это так. Ведь это Царство поистине необъятно. И мы, в сущности, пока что обследовали только одну его область, которая называется - Юмор...
Гена: А какие есть еще?
А.А.: Ну, прежде всего - Сатира.
Гена: Так давайте поедем туда.
А.А.: Это я и собираюсь сделать. Мы поедем в область Царства Смеха под названием Сатира. А точнее - в город Каламбург. Потому что именно в этой географической точке область Сатиры непосредственно граничит с областью Юмора. Зная характеры тех, с кем я хочу тебя познакомить, я не сомневаюсь, что все они сейчас как раз там...
Мост через реку, отделяющую одну половину города Каламбурга от другой. Посередине моста - опущенный шлагбаум и полосатый пограничный столб. На одной стороне столба надпись "Юмор", на другой, противоположной, "Сатира". Там, где начинается область Юмора, пока что нет ни души. Зато там, где написано "Сатира", довольно внушительная толпа литературных героев. Сперва мы слышим многоголосый гул, затем доносятся отдельные голоса. Их обладателей узнать совсем не трудно: очень уж они знамениты. С появлением наших героев все внимание обитателей Сатиры обращается на них.
Унтер Пришибеев По какому полному праву?! Нешто в статье свода законов такое сказано?
Собакевич Разбойники! Христопродавцы! Я бы их перевешал за это!
Манилов (стремясь загладить грубость своих собратьев). Ах, любезнейший Михаиле Семенович! Ну, право, стоит ли так горячиться? Все уладится! Надобно только обворожить их приятностью обращения... Не правда ли, мсье Тартюф?
Тартюф (елейно). Ничтожнейший из всех, живущих в мире сем, Я к силам всеблагим взываю об одном: Пусть злейший враг, воздав мне по заслугам, Меня признает истиннейшим другом.
Бармалей (ибо и он тут). Карабас! Карабас! Пообедаю сейчас!
А.А.: Постойте! Только не все сразу!
Гена: Вот именно! А то ничего не поймешь! Дайте сначала разобраться, кто вы такие! Я не всех узнаю. Вот вы, например, - вы кто?
Бармалей (поет на мотив "Цыпленок жареный"). Я кровожадный, Я беспощадный, Я злой разбойник Бармалей! И мне не надо Ни мармелада, Ни шоколада, А только маленьких Да, очень маленьких! Детей!!!
Гена: Ах вот это кто! Это же Бармалей! А остальные кто, Архип Архипыч?
А.А.: Все еще не узнал? Ну как же! Вот это - чеховский унтер Пришибеев. А это - сам Тартюф, герой комедии Мольера. Читал про них?
