Сказка о весёлых чудесах и их маленькой хозяйке - Ирина Анатольевна Богданова
Дусик понимающе наклонял голову, щёлкал клювом, тряс хвостом, но присоединяться к фее не собирался. Видимо, стать великим попугайским писателем он был совершенно не готов.
Вея прилегла на кроватку, заложила ногу на ногу и принялась обдумывать грандиозную книгу.
О чём бы написать?
Первой ей вспомнилась сказка «Репка».
«Что если написать сказку про…, – она запнулась, но тут же нашлась, – про морковку! Начать её надо так: «Посадил дед морковку. Выросла морковка большая-пребольшая…»
– Хорошее начало, – похвалила себя фея, – но что дальше?
А дальше получалось всё то же самое, как в сказке «Репка».
Нет. Это неинтересно. Надо выдумать нечто совсем новенькое. С иголочки!
Крепко зажмурившись, Вея принялась перебирать в уме знакомые сказки, чтобы случайно не написать точно такую же. Сказок оказалось много. Даже слишком много. Что бы юная писательница ни выдумала – всё уже было. Только задумала написать сказку про вылепленную из снега девочку, как вспомнила про Снегурочку. Хотела приняться за роман о волке, но её взгляд упал на картинку волка с козлятами, да ещё перед глазами постоянно маячила кукла в наряде Красной Шапочки.
Про деревянного мальчишку книжка есть, про мальчика-луковицу – тоже, даже про крокодила, и то написано!
Нет! Оказывается, сочинять интересные книги совсем непросто.
Перевернувшись на бок, фея обратила внимание на половую тряпку, выглядывающую из ведра в ванной комнате. Вот оно! Про половую тряпку точно ещё никто не писал.
Вея облегчённо вздохнула, мысленно поаплодировала своей блестящей находке и приступила к сказке, сразу определившись, что для мальчиков сказки должны быть страшные, а для девочек – романтические.
«Жила-была одна половая тряпка, – записала Вея в своём блокноте. – Она была очень страшная: с острыми зубами и длинными когтями.
Пошла раз тряпка погулять и встретила…».
Кого встретила страшная половая тряпка, фея додумать не успела, потому что пришла няня и унесла ведро с тряпкой мыть прихожую.
«Ну и ладно, – подумала малышка, – не удалось написать ужасную сказку для мальчиков, напишу красивую для девочек».
Придумывать сказки для девочек оказалось куда проще. Главное, чтобы в сказке был розовый бантик. И готово. Можно сочинять.
Послюнив для верности простой карандаш, фея быстро застрочила в своем блокноте:
«Жила-была, – на этом месте карандаш дрогнул, но тут же уверенно выправился, – жила-была воспитательница. Она была очень красивая и всегда носила на голове розовый бантик. Один раз воспитательница потеряла свой бантик и принялась плакать и причитать:
– Бантик, бантик, куда ты подевался? Если я тебя не найду, то умру от горя».
Фея Вея прервала работу, перечитала написанное и довольно улыбнулась: замечательно! И романтично, и страшно, и, главное, необыкновенно захватывающе.
Скорее писать дальше, пока не ушло вдохновение!
Строчки ровно ложились на бумагу, продолжая повествование:
«…Услышал плач воспитательницы мальчик Серёжа, взял свой игрушечный лук и пустил стрелу в белый свет: куда улетит стрела, там и бантик воспитательницы. Улетела стрела далеко-далеко, за синие моря, за высокие горы, где живёт огромный великан.
Не испугался мальчик Серёжа великана, смело подошёл к гиганту и говорит:
– Великан, великан, отдай мне розовый бантик.
– Не отдам, – отвечает ему великан, – я сам его носить буду.
Хотел великан съесть Серёжу, но Серёжа не дался, а поборол великана одной левой. Отнял бантик и отдал воспитательнице.
Она так обрадовалась, что сразу же провела занятие по рисованию, где все ребята нарисовали смелого Серёжу с розовым бантиком в руке!»
Записав сказку, фея почувствовала неимоверную усталость. Она откинулась на подушки, но сон не шёл. Перед глазами мелькали образы великанов, пробежал мальчик Серёжа с розовым бантиком на голове и половой тряпкой в руке.
– Ох, и трудно приходится нам, писателям, – сказала Вея попугаю и, подлетев к книжному уголку, гордо поставила на полку крошечный блокнотик с новой сказкой – пусть дети читают!
Бяка-закаляка
«Дали Мурочке тетрадь,
Стала Мура рисовать…», – начала читать стихотворение Чуковского воспитательница Светлана Михайловна.
«…Это – елочка мохнатая.
Это – козочка рогатая.
Это – дядя с бородой.
Это – дом с трубой.
Ну, а это что такое,
Непонятное, чудное,
С десятью ногами,
С десятью рогами?
Это Бяка-закаляка
Кусачая,
Я сама из головы ее выдумала».
Что ж ты бросила тетрадь,
Перестала рисовать?
Я ее боюсь!».
Всем ребятам очень понравилось смешное стихотворение. Они громко хохотали над глупенькой Мурочкой: ну как можно бояться собственного рисунка?
Не улыбался только Вова Помидоров. С самого утра у него было отвратительное настроение: мама заметила его в кухне, когда он ложками ел сахар из сахарницы. И хотя она ничего не сказала сыну, а только сурово сдвинула брови, Вова понял – сахара ему больше не видать.
Потом под руку подвернулся Петя с новенькой пожарной машинкой.
– Дашь поиграть? – спросил Вова.
Петя насупился и отвернулся:
– Не дам. Я ещё сам не наигрался.
– Ну и не надо. Жадина-говядина, пустая шоколадина, – ответил ему Вова, но настроение совсем пропало.
Именно поэтому, как только воспитатель закончила занятие, Помидоров взял синий карандаш, тайком прокрался в раздевалку, и в укромном уголке нарисовал жирную Бяку-закаляку. Точно такую, какая была в стихотворении: с десятью ногами и с десятью рогами. Немного подумал и дорисовал ей ещё один рог. Одиннадцатый. Для верности.
Нарисовал и забыл, потому что вскоре Петя дал ему покатать машинку, а на улице выглянуло солнышко и дети побежали играть в мячик.
А Бяка-закаляка осталась и принялась набираться вредности не по дням, а по часам.
Придут дети с улицы, начнут раздеваться – Бяка злится: шумно ей, суетно.
Уйдут гулять – Бяке опять плохо – скучно, нерадостно.
Губы у Бяки вниз перекошены, изо рта острые зубы торчат, мешают рот закрыть, вот она и злится, всем недовольна. Злилась она, злилась и так злобой налилась, что зашевелилась и спрыгнула со стены.
Встала посредине раздевалки, огляделась, прошагала в группу, два пальца в рот засунула, да как свистнет:
– Я теперь буду здесь хозяйкой! Эй, куклы-муклы, все меня слушайтесь! И ты, попугай, мне подчиняйся, а не то укушу!
И зубами лязг-лязг. Одиннадцатью рогами трясёт, руками машет, словно вентилятор.
Испугался Дусик, крыльями захлопал, стал фею Вею на помощь звать:
– Фея, фея!
А Бяка-закаляка знай себе от смеха покатывается, ногой топает, да приговаривает:
– Кричи, кричи, я твоей феи не боюсь, она из рисунка сделана и я из рисунка. Ещё посмотрим, кто из
