Леденцы и тайная библиотека - Саманта Джайлс
Мы пошли вслед за Джонатаном мимо камер, обитатели которых снова напустили на себя угрожающий вид. Вскоре мы добрались до Т-образного перекрёстка, в левом углу которого находилась комната со столом, лампой и пушистым ковром. Там была целая стопка журналов, открытых на страницах с изображением грызунов в различных позах – большие чёрные крысы вращали хвостами, а маленькие полевые мыши грызли сыр.
– Не обращайте внимания, – сказал Джонатан, поспешно собрал журналы и бросил их в угол. – Искал идеи для рецептов.
Мы уселись, и Джонатан вытащил откуда-то из-за спины кувшин с зелёной жидкостью.
– Фу-у, отвратительно! – воскликнула моя сестрёнка: она явно не привыкла думать, прежде чем говорить.
– Лоис! – сердито сказала я, смущённая её поведением.
– Всё нормально. Идя вперёд, не оглядывайся назад – именно так я и думаю. Но порой, друзья мои, вещи не такие, какими кажутся. Кто-нибудь из вас осмелится попробовать?
– Я! – отозвался Эди и откашлялся. – Ужасно хочется пить!
Джонатан налил немного отвратительной зелёной слизи в стакан и подал его Эди, который осторожно отхлебнул глоток.
– Ух ты, здорово! – воскликнул он. Мы все от удивления распахнули глаза, потому что жидкость в его стакане стала оранжевой.
– Наверное, твой любимый напиток? – поинтересовался Джонатан, и Эди удивлённо кивнул. – Да, он может превращаться в ваше любимое питье. Я вам покажу! – И Джонатан наполнил свой стакан.
Мы зачарованно смотрели, как он сделал глоток, и зелёная жидкость приобрела приятный золотисто-коричневый оттенок. Джонатан довольно причмокнул губами.
– Ах да, ячменный сироп, мой любимый.
Мы с Лоис не нуждались в дальнейших уговорах. Мы быстро наполнили стаканы, и напиток Лоис тут же превратился в розовую шипучую жидкость.
– Ура! Розовый лимонад! – взвизгнула она.
Мой напиток стал кремовым и пенистым. Моё любимое угощение: ванильный коктейль.
Вскоре мы уже ели печенье и крошечные канапе с огурцами, ветчиной и шоколадной пастой – естественно, по отдельности – но я всё равно не могла избавиться от чувства тревоги, которое повисло в животе, как тяжёлый камень. Я бросила взгляд на притихшую сестрёнку и заметила, что она ужасно побледнела.
– Ты хорошо себя чувствуешь, Лоис? – обеспокоенно спросила я.
Она покачала головой, и её веки задёргались, как будто она боролась со сном.
– Я так устала, Рози, и мне холодно.
В комнате Джонатана не было холодно. У нас за спиной пылал камин, и комната была уютной, но я поняла, о чём говорит Лоис. И хотя мне удавалось избавиться от этого ощущения, я тоже его заметила. Я посмотрела на Эди и увидела, что вид у него несчастный.
– Что такое, Эдс? – спросила я, обеспокоенная его мрачным лицом.
– Мне очень, очень грустно, – прошептал он, и его глаза наполнились слезами.
Это было странно. Он даже не рассердился за то, что я назвала его Эдс.
Я посмотрела на Джонатана, который аккуратно слизывал с когтей шоколад. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем он взглянул на меня, а потом на Лоис и Эди.
– Ах да! – произнёс он, как будто это стало для него откровением. – Конечно, вам пора идти.
– Что происходит, Джонатан? – спросила я, недоумевая, почему он вдруг стал выглядеть таким озабоченным.
– Немагический груз вроде вас не может долго находиться в Туннеле Вечной Тьмы. Она просачивается внутрь, как коварный туман, оплетая щупальцами ваше счастье, пока у вас не останется лишь глубокий, тёмный, гнетущий ужас.
В этот момент Лоис закрыла глаза и завалилась на Эди, который начал бесшумно плакать. Слёзы текли по его лицу, и он выглядел ужасно напуганным.
– Джонатан, – взмолилась я, – пожалуйста, вытащи нас отсюда прямо СЕЙЧАС!
16
Прикосновение тьмы
Джонатан вскочил, засуетился и нежно поднял Лоис пушистыми крыльями.
– Вы можете идти? – обеспокоенно спросил он, выходя из офиса и направляясь в тёмные туннели.
– Всё нормально, – ответила я и посмотрела на Эди, который был сам на себя не похож. Он низко опустил голову, а очки почти спадали с носа. – Эди, – ласково спросила я, – ты можешь встать, чтобы мы могли уйти отсюда?
Он жалобно кивнул и даже позволил мне взять себя за руку, что меня ужасно удивило, потому что, хотя он и ниже меня ростом, он постоянно называет себя «маленьким, но сильным».
– С Лоис всё будет хорошо, Джонатан? – Я ужасно переживала за неё и впервые подумала, не была ли мама права, запретив нам иметь дело с магией.
– Да, да, милые, с ней всё будет в порядке. Именно поэтому я и сказал, что это не место для детей. Тёмные энергии слишком сильны для ваших маленьких тел и слишком сложны, чтобы вы могли их просто-напросто стряхнуть. – Джонатан слегка запыхался. Он шагал так быстро, что мы с Эди едва за ним поспевали.
– Джонатан! – крикнула я. – Мы не можем улететь отсюда у тебя на спине? Ты ведь нас уже однажды переносил.
– Я бы с радостью, но, к несчастью, эти туннели слишком низкие для переноски груза. В главной тюрьме потолки выше, но туда вам вход воспрещён.
– Хочешь сказать, что там ещё больше камер, чем здесь? – удивилась я.
– Да, здесь содержатся мелкие преступники, которых обвиняют, к примеру, в незаконном обороте, полётах на мётлах, нарушении магического кодекса и всё такое. А настоящие закоренелые преступники вроде Мела Вайна содержатся в другой части туннеля, где три этажа камер. Боюсь, у нас слишком мало места. Нам надо построить больше комнат света для содержания сложных преступников.
– Комнат света? – переспросила я.
– Да, – продолжал Джонатан, – самым гнусным преступникам мы каждые несколько дней даём одну дозу в комнате света. Это помогает сжечь тьму у них внутри, иначе у них не будет шанса на исправление. – Джонатан энергично наморщил клюв.
– Что такое? – спросила я, по-прежнему волоча за собой беднягу Эди.
– Не могла бы ты почесать мне нос? У меня руки заняты этой юной леди, которая, должен сказать, выглядит, как пёрышко, но весит, как камень.
– Конечно. – Я протянула руку и почесала Джонатану клюв.
– Так-то лучше, спасибо, милая. Так о чём я говорил? Ах да, о том, что наша тюрьма переполнена, – продолжал он. – Сейчас в мире больше зла, чем когда-либо. Твоих приятелей-колдунов отправили в Египет, поскольку там заметили Мела Вайна. Они должны были приглядывать за ним.
– Тогда почему Геката поручила Филлис и мистеру Фоггерти работать в Британском музее? Она знала, что «Книга мёртвых» в опасности? Разве этим она не подвергала опасности и Филлис? В конце концов, он ведь так
