Хаим Оливер - Великий поход династронавтов
Вечером, вернувшись домой, Наско первым делом полез в словарь иностранных слов, чтобы узнать, что означает "Dum spiro, spero". И чуть не подскочил от изумления: да ведь это… это были те самые слова, что пришли ему на ум в тот тревожный миг, когда на горизонте появились бандиты с фонариком, а ему нестерпимо захотелось чихнуть. Честное слово! "Пока дышу, надеюсь".
10. САША КОБАЛЬТОВЫЙ КУЛАК — ПРИЧИНА СЕМЕЙНЫХ РАЗДОРОВ
На другое утро, когда мама разбудила Сашу — пора было в школу, — он лениво потянулся и сказал:
— Дай поспать, мне больше в школу не надо. Его одежда, грязная, мятая, валялась на стуле, взъерошенная голова была вся в песке и в извёстке.
— Вставай, сынок, вставай! — стала ласково уговаривать мама, думая, что мальчик просто капризничает. — Вставай, опоздаешь!
— Да я правда больше в школу ходить не буду, — упрямо твердил он. — Меня вчера классная руководительница выгнала.
Мама заахала, заохала, и Саше пришлось ей всё рассказать, утаив, разумеется, истинную причину, не позволяющую ему стричься. Не выбалтывать же в самом деле такие тайны!
Мама всё же уговорила его встать и позавтракать. Отец пил на кухне чай. Он очень удивился, что сын дома, да ещё в таком виде: башмаки нечищены, штаны заляпаны грязью.
— Ты почему не в школе? — спросил он.
— Он больше в школу не ходит, — робко сообщила мама.
— Не ходит? Это почему же? — нахмурился папа.
— Потому что не хочет стричься, — сказала мама таким тоном, как будто это совершенно естественно.
— А отчего, позвольте узнать, он не хочет стричься? — неумолимо продолжал допрашивать папа. На этот вопрос Саша ответил сам:
— Я свободный человек.
Папа побагровел, сжал челюсти, поднялся со стула. По всему было видно, что он очень сердит.
— Я тебе покажу, какой ты "свободный"! — процедил он сквозь зубы. — Марш в парикмахерскую!
— Не пойду! — буркнул Саша. Папа угрожающе шагнул к нему, но мама заслонила сына.
— Что ты! Что ты! — воскликнула она. — Мы обязаны уважать волю ребёнка…
Тут следует в скобках сказать несколько слов о педагогических принципах Сашиных родителей. Папа полагает, что детей следует воспитывать в строгости, иной раз не мешает и поколотить, а мама придерживается диаметрально противоположной точки зрения. И поскольку папа работает большим начальником в одном институте и у него нет времени заниматься сыном, то это делает мама, которая гораздо свободнее, хотя она тоже служит — в музее. С того дня как Саша появился на свет, мама его непрерывно балует, исполняет малейшие прихоти, называет деточкой и прощает все провинности. Не случайно он такой норовистый, упрямый и любит покомандовать. Не случайно он был вожаком Отряда динамичных, причём этот отряд одно время стал походить на шайку разбойников… Само собой разумеется, став династронавтом, Саша переменился, привык к дисциплине, почувствовал интерес к науке и книжкам и в настоящее время, как нам известно, усиленно изучает язык племени банту, чтобы поехать в Южную Африку. Мы знаем также, что на этот раз его упорство вызвано вовсе не каким-нибудь капризом, и поэтому воздержимся от упрёков.
Но папа ничего этого не знал и поэтому повернулся к Саше, окинул его с ног до головы грозным взглядом и сказал:
— Вот, полюбуйтесь па него! Ведь, кажется, уже в пятом классе, а умываться не умывается, никогда не притронется щёткой к своим вещам, ногти длиннее, чем у бабы-яги, волосы как у пещерного человека… И всё потому, что надо "уважать волю ребёнка"!..
Саша чуть не ревел от обиды. Ну как сказать родителям правду? Им не понять. Лучше пускай считают его лодырем и хулиганом, чем выболтать тайну интербригад!
Отец взялся за шляпу и на прощание гневно крикнул:
— Ладно, как хочешь! Бросай школу, оставайся неучем!
Хлопнул дверью и ушёл.
Саша и мама долго сидели молча. Саша угрюмо уставился в пол. Он думал о том, что после этого скандала дома оставаться незачем. Он укатит в Южную Африку и никогда не вернётся сюда, посвятит всю свою жизнь делу освобождения колониальных народов… Левский тоже никаких университетов не кончал, а стал народным героем!
Он ласково погладил маму по голове.
— Не горюй, мамочка, — сказал он, — я буду учиться заочно, и тебе не придётся за меня краснеть.
— Хорошо, деточка, хорошо, — улыбнулась мама сквозь слезы. — Но я всё-таки попрошу классную руководительницу, чтобы она тебя простила и разрешила вернуться в класс.
Однако учительница была непреклонна: пока Саша не подстрижётся, школы ему не видать. Таким образом, командир Второй Африканской бригады за пятнадцать дней до окончания учебного года и за три недели до отъезда в Южную Африку оказался за порогом школы.
11. СЕРЖАНТ МАРКО ВСТРЕВОЖЕН
Да, сержант Марко был встревожен не на шутку! Странные вещи творились в последнее время во вверенном ему квартале.
Во-первых, многие жаловались, что неизвестные лица шарят у них на чердаках. Ничего ценного похищено не было, но всё же…
Затем из управления милиции сообщили, что по непроверенным данным в его квартале прячется и вершит свои тёмные дела опасный уголовник — торговец контрабандными товарами и наркотиками…
Наконец, в одно прекрасное утро он обнаружил, что исчез его собственный ятаган — память о деде, участнике освободительной войны против турок. Злоумышленник, должно быть, проник в квартиру через окно и снял ятаган прямо со стены, где тот висел столько лет подряд.
А накануне вечером к нему в комнату неожиданно ворвался сам товарищ Антонов. Он был вне себя.
— На что это похоже! — вопил он. — Какой вы после этого блюститель порядка и законности? Я пять недель готовлю передачу, а её срывают… Срывают! И никому из соседей не удалось её посмотреть!
— Прошу прощения, товарищ Антонов, я ничего не понимаю…
— Что тут понимать? Надо действовать! Куда смотрит милиция? Схватить бандитов, которые вот уже час мешают работать телевизорам во всей округе!
Супруга сержанта угостила товарища Антонова вкусным кофе, сержант постарался как-то его успокоить, и лишь после того как к гостю вернулась членораздельная речь, выяснилось следующее. Сегодня по телевидению шла передача режиссёра Антонова. Но не успела она начаться, как в телецентре стали звонить телефоны: зрители жаловались, что на голубых экранах творится нечто невообразимое, ничего не видно и не слышно. Телецентр навёл справки, и было установлено, что в этом квартале действуют два коротковолновых передатчика, по вине которых и возникли помехи. Пытались эти передатчики засечь, но они умолкли. Однако передача всё равно сорвана.
— Прошу принять энергичные меры, потому что скоро предстоит ещё одна передача, а затем большое историческое кинополотно. В фильме заняты тысячи людей, и я сейчас в разгаре подготовки, — нам понадобится множество мечей, щитов, бород и усов. Будут разыграны грандиозные сражения, бои на колесницах. Вот посмотрите, какая изумительная будет картина! И я не желаю, чтобы повторилось сегодняшнее безобразие. Очень вас прошу…
Сержант Марко обещал принять меры и проводил товарища Антонова до двери.
Все эти события привели сержанта в большое беспокойство. Воровство, подозрительные хождения по чужим чердакам, контрабандная торговля опиумом, исчезновение ятагана, таинственные радиопередатчики… Гм! За все годы службы он ещё не сталкивался со столь серьёзными нарушениями. До сих пор что было? Ну, подерётся кто спьяну, соседки поругаются, стащит кто антенну с автомобиля или разобьёт окно — словом, пустячные дела, с которыми он легко справлялся. На этот раз, однако, предстояло схватиться с серьёзным противником и бой следовало дать по всем правилам.
Сержант погрузился в размышления, но тут в дверь постучали, и на пороге вырос один из династронавтов. Сержант избегал иметь дело с этим беспокойным народом. Когда посетитель рассказал ему о таинственных знаках в водосточном канале, он воспринял это как очередную фантазию.
Тем не менее он притворился, будто всему поверил, и династронавт ушёл в полной уверенности, что сержант им поможет.
Двумя часами позже явился Наско, рассказал в точности то же самое, что и первый династронавт, и попросил помощи для поимки агентов империалистической разведки. Сержант заколебался: вдруг в этих россказнях что-то есть? На всякий случай он сказал Наско, что подумает, но обещать ничего не обещал…
Сержант лёг спать, но сон не шёл: тревожные мысли не давали покоя. Около полуночи он встал, оделся и на цыпочках, чтобы не разбудить Кынчо, бормотавшего во сне "Вива Куба", вышел за дверь.
Он шагал по безлюдным улицам, вслушиваясь в каждый звук, вглядываясь в каждую тень… Что происходит в этом квартале, всегда таком тихом, спокойном, завоевавшем первое место в соревновании за чистоту улиц и жилищ, а также по сбору утильсырья?
