Леденцы и тайная библиотека - Саманта Джайлс
– Так жарко! – простонала Лоис, выпячивая нижнюю губу и дуя на себя, чтобы охладиться. – У тебя есть водичка, Фрэнсис?
Фрэнсис извлекла из сумки бутылку воды, и мы набросились на неё.
– Где мы, Фрэнсис? – тяжело дыша, спросила я. Никогда прежде я не была на такой жаре.
– Полагаю, мы в пустыне Сахара, – ответила она, робко улыбаясь, – а это, – добавила она, указывая на реку, – египетская река Нил.
– Египет? – выпалил шокированный Эди.
Но я почему-то не удивилась. Ведь в конце прошлого года Фрэнсис прислала нам открытку именно из Египта, и я знала, что здесь что-то происходит, хоть она и уверяла, что они всего-навсего ездили отдыхать.
– И что такого особенного в Египте, Фрэнсис? – медленно спросила я.
– Один из туннелей ведёт сюда, милочка, потому что это очень духовное место, где находится библиотека Акаши.
– Будьте здоровы! – хихикнула Лоис.
Мы с Эди удивлённо уставились на неё.
– Что? – спросила я, недоумённо морща лоб.
– Это похоже на чих, поэтому я сказала «будьте здоровы», – объяснила сестрёнка, ужасно довольная своей логикой.
Мы с Эди расхохотались.
– Мне это нравится, Лоис, здорово! – сказала я и похлопала её по голове.
Лоис приняла позу, наклонила голову и театральным жестом отбросила с лица волосы.
– Да, взмахни волосами, – довольно произнесла она.
Я покачала головой, изумлённая её глупостью.
– А что такое библиотека Акаши, Фрэнсис? – Эди снова был готов к новым открытиям.
– Будь здоров! – хором выпалили мы с Лоис и расхохотались.
– Библиотека Акаши… Как бы объяснить? М-м-м… Это огромная библиотека в другом измерении, в которой хранятся записи о каждой мысли, каждом слове, поступке, чувстве или намерении в прошлой и будущей истории мира.
– Ух ты! – воскликнул Эди, усаживаясь на горячий песок. – Потрясающе!
– Согласна, – улыбнулась Фрэнсис.
– Значит, мы можем пойти туда и посмотреть, что думает любой человек? – потрясённо спросила я.
– Любой может получить доступ к своим личным записям. Например, ты хочешь узнать, где будешь жить, когда тебе исполнится тридцать лет. Тогда ты можешь просто прийти и посмотреть. В библиотеке хранится описание того, что случалось, случается и случится с каждой душой. Так что это вполне серьёзно.
– Ух ты! Фрэнсис, а можно посмотреть, получу ли я на Рождество приставку «Нинтендо Свитч»? – попросила Лоис, радуясь, что ей удастся узнать, что именно ей подарят на Рождество.
Фрэнсис рассмеялась.
– Ах, милая моя, это всё не так-то просто! Эти записи не высечены в камне. Они могут меняться в зависимости от того, какие обстоятельства на тебя влияют. Так что сегодня там может быть написано, что мама и папа подарят Лоис «Нинтендо Свитч», а на следующей неделе появится отличная скидка на другую вещь, о которой ты тоже мечтаешь, и тогда они купят её…
Лоис скорчила гримасу.
– Глупые записи.
– Лоис! – укоризненно произнесла я и добавила: – Но я её понимаю. Какой в них смысл, если они могут меняться?
– Хороший вопрос, Рози. Смысл в том, что, если знаешь, что тебя ожидает, ты можешь это изменить, если захочешь.
– А как же прошлое? – спросил Эди. – Вы ведь не можете изменить прошлое.
– А это, молодой человек, уже за пределами моего понимания. Думаю, дядя Вик сказал бы, что прошлое можно изменить. Там, где хранятся записи Акаши, время не линейно. Это другое измерение в другом времени, там, где события сегодняшнего дня, к примеру, идут параллельно с событиями 1066 года. – Фрэнсис подняла руки, как будто сдаваясь. – Это очень сложно понять. А теперь идёмте, у меня тут одна голодная леди, которой скоро захочется выпить чаю. Правда, Лоис?
– Фрэнсис, – сказала Лоис, беря её за руку, – ты так хорошо меня знаешь.
– А где эта библиотека? – спросила я, когда мы открыли люк, который быстро начало засыпать песком, и стали спускаться. – Кажется, это потрясающее место!
– В получасе ходьбы на запад, под потайными залами Большого сфинкса из Гизы.
– Большого сфинкса… – задумчиво протянул Эди. – Я про него читал. У него под ухом потайная дверь, ведущая внутрь.
– Эди, ты такой умный. Мне не придётся ничего тебе рассказывать, – хмыкнула Фрэнсис.
Когда мы шли по тёмному туннелю, прочь от Египта и его тайн, я всё думала о библиотеке Акаши. Она казалась очень важной для нас, но почему и каким образом, я пока не могла понять.
Когда мы вернулись к перекрёстку, где сходились все туннели, Лоис принялась настаивать, чтобы мы пошли по выбранному ею пути, и мы решили послушаться.
– Давай пойдём с Лоис. Потому что, если она окажется права, а мы её не послушаем, она нам этого не простит, – шепнула я Эди.
– Я не понимаю её логики, – громко прошептал он в ответ.
– Я права, потому что так сказала Палома, – уверенно ответила Лоис.
– А где ты видела Палому, малышка? – ласково спросила Фрэнсис.
– Я её не видела, но она сказала мне, какой туннель нам нужен, когда мы вернулись из Лондона. – Лоис замолчала и принялась прихорашиваться, совсем как Палома. – А ещё она сказала, Арадия видела, как мы уходили из музея.
Тишину нарушило тихое чмоканье, которое могло исходить только от Лоис.
– Ты, что, пукнула? – громко прошептала я.
Она не ответила.
– Арадия? – переспросила Фрэнсис. – Милая, ты уверена, что Палома сказала именно это?
– Конечно, уверена, – сердито ответила Лоис. – Она сказала, что хочет нас предупредить, потому что она мой друг.
– Кто? Палома или Арадия? – серьёзно спросил Эди.
Лоис закатила глаза.
– Конечно же, Палома. Она больше не дружит с Арадией, но у неё всё равно конспак.
– Контракт, – поправила я. – Откуда нам знать, что Палома говорит правду? Что если она шпионит за нами для Арадии? Ты об этом подумала, Лоис?
– Розмари права. Почему мы должны доверять Паломе? Она ведь никогда не была слишком дружелюбна с нами. – Эди указал на меня.
Я кивнула и с отвращением вспомнила мерзкую жидкую какашку у себя на плече.
– Палома – мой друг. Мы разговариваем. Часто. Она не будет мне врать, – возразила Лоис.
И с этими словами она пошла вперёд, обдав нас ароматом газов.
Мы последовали за Лоис, чтобы быстрее скрыться от запаха, и вскоре я с облегчением и удивлением увидела, что мы снова оказались в коридоре.
Я была ужасно рада вернуться домой и наконец-то поесть. Мне казалось, что мы отсутствовали несколько дней, а не три часа. Папа пришёл около половины восьмого, когда мы уже собирались умываться и ложиться спать. Я знала, что он скучает по маме, которая осталась ночевать в Бирмингеме, хотя и старался притворяться весёлым перед Фрэнсис.
– Огромное вам спасибо, мисс Фидлфадл.
