Рыцарь Родриго и его оруженосец - Михаэль Андреас Гельмут Энде
Дракон Вак, чёрный как ночь, выдохнул облако вонючего дыма. Он услышал шаги вниз по лестнице. Лестничную шахту озарил отблеск огня. Приближался Рабанус Рохус, и Вак зажмурил жёлтые глаза – частью от недоверия, частью оттого, что свет факела слепил его. Он опять провёл в чёрной темнице много часов.
– Вак, друг мой! – воскликнул Рабанус Рохус, держа в руке капающий смоляной факел.
Чёрная чешуя Вака блестела в отблесках пламени. Один жёлтый глаз угрожающе открылся. Длинный хвост дракона толщиной с дюжину удавов опасно мёл и хлестал по полу подвала.
– Чего ты хочешь, Рабанус? – прогремел Вак, выдержав некоторую паузу для устрашения чародея. – Помочь мне наконец обрести мои сокровища? Сегодня же, Рабанус?
Но как бы грозно ни звучал голос дракона, Рабануса Рохуса не так легко было испугать. А если он чего и боялся – например, снова очутиться в придорожной канаве, – то сам этого не замечал, потому что его постоянный гнев перекрывал любой испуг. Если Малыш не имел страха оттого, что не знал зла, то Рабанус Рохус не знал страха, потому что всегда был зол.
Вак исторг особенно вонючее облако дыма и ждал, когда Рабанус Рохус прокашляется.
– Скоро, – прохрипел наконец чародей с противным привкусом серы во рту, – скоро я помогу тебе заполучить твои сокровища, мой бесценный Вак, но, правда, не сегодня. Возникло некоторое препятствие, мой дорогой. Кто-то встал между тобой и сокровищами короля.
– Кто? – спросил Вак с вулканическим грохотом. – Кто посмел?
– Филиппа Аннегунде Роза, – сказал Рабанус Рохус со слезящимися глазами. Этот предпоследний подвал был уже весь заполнен едким дымом. – Она единственная родственница короля, и Килиан против моей воли назначил её принцессой и престолонаследницей.
Вак презрительно зашипел. Белый пар гнева повалил из его ноздрей.
– А ты знаешь, Вак, – продолжал Рабанус Рохус, – что я должен прежде стать королём и только после этого смогу передать тебе сокровища. Король Рабанус! Рабанус Единственный! – Теперь горели не только глаза Вака, но и глаза Рабануса Рохуса, и зажглись они не из-за гудипанского дыма.
– Тогда стань же наконец королём, Рабанус! – прогремел дракон, и это прозвучало как камнепад. – Неужто этот жалкий Килиан проснулся и нынешним утром? А ты точно смотрел в свою надзиральную трубу через замочную скважину, Рабанус?
– Сразу же, как только встал, – заверил его чародей и подавил новый приступ кашля. – Он жив. И в настоящий момент это даже хорошо, мой друг. Потому что умри он сейчас – и на трон воссядет Филиппа Аннегунде Роза, понятно тебе? Поэтому мы должны убрать её с дороги как можно скорее.
Вак прекратил дымить. Он поднял свой могучий драконий череп, который до сих пор сонно покоился на его мощных лапах.
– Да! – воскликнул Рабанус Рохус. – Ты должен убрать её с дороги! Мой друг… – Тряся бородой, чародей нагнулся вперёд. – Сегодня ночью ты должен её похитить. Она на пути сюда. Ты должен её подкараулить. Я…
Рабанус Рохус как раз хотел начать описание кареты, которая была послана за принцессой, но тут его перебил пронзительный звук рожков. Во дворце трубили к началу охоты, а Рабанус Рохус как придворный чародей был обязан сопровождать своего короля на охоту. Не то чтобы Килиан Последний так уж любил ездить верхом на охоту – Килиан ничего в жизни не любил делать, – но Рабанус Рохус всё равно должен был ехать с ним. Чародей негромко выругался.
– Мне надо возвращаться в замок, – сказал он тайному дракону. – Мой друг, я потом ещё зайду к тебе!
С горящим факелом чародей поспешил к лестничной шахте. В густом дыму он очень быстро превратился в тень.
– Сегодня ночью, Вак! – крикнул он на прощание дракону.
Затем шаги Рабануса Рохуса стихли, и Вак снова погрузился в привычную дремоту.
Рабанус Рохус спешил через парк к королевскому замку – между великолепными деревьями, мимо сверкающего замкового пруда, в котором толстые лягушки сидели на листьях кувшинок, а гордый лебедь совершал свои круги почёта. В развевающейся мантии, с трепещущей на ветру бородкой маг поднялся по ступеням, ведущим к террасе замка, мимо трёх выстроившихся в ровный ряд трубачей, долгом которых было ставить маленькое королевство в известность о планах свободного времени короля.
Притом что, как уже было сказано, скакать в этот погожий день на охоту вовсе не было планом короля Килиана Последнего. Скорее всего, эту охоту королю Килиану прописал в лечебных целях придворный медик Падрубель. Придворный медик Падрубель верил в целительное действие занятий и свежего воздуха. Охота должна была послужить лекарством против хандры Килиана.
Рабанус Рохус встретил придворного медика Падрубеля перед драгоценно украшенной двустворчатой дверью в спальные покои Килиана, и эта встреча не улучшила его настроения, потому что Рабанус Рохус терпеть не мог придворного медика. Если Рабанус Рохус был лихорадочно нетерпелив, то Падрубель проявлял терпение. Если Рабанус Рохус строил коварные планы, то Падрубель всегда был нацелен на добро. Ну и, как вы уже, наверное, можете догадаться, Падрубель проявлял к Рабанусу Рохусу ощутимое недоверие. Слишком часто – на взгляд придворного медика – придворный чародей осведомлялся о здоровье короля Килиана, причём это звучало не озабоченно, а скорее нетерпеливо. И сегодняшний день тоже не был исключением.
– Бесценный Падрубель! – крикнул, подбегая, Рабанус Рохус. – Вы ещё ждёте короля? Что, плохи его дела сегодня?
Вокруг королевского замка снова протрубили охотничьи рожки. Падрубель терпеливо ждал, когда они смолкнут, чтобы ответить, и поглаживал свою седую окладистую бороду. Он был мудрый человек и выглядел так, как порой и
