Константин Сергиенко - Увези нас, Пегас!
За ним девочка Белая Коробочка. А там братец Опоссум вынул свою заначку. Доллар и тридцать два цента. Ничего, взяли у него денежки. Потом, говорят, доплатишь.
А мистер Лис с мистером Кроликом? Неужто в таком деле отстать? Но ведь поумней других будут. Сказали:
– Пока покупать билеты не будем. Заплатим потом, как вернемся. А где этот Леденцовый Каньон?
– Эх ты! – сказал Кривой Початок. – Хоть кукурузы мешок, подкиньте. Неужто задаром везти?
– Ладно, – говорит мистер Кролик, – есть тут у братца Лиса мешок кукурузы. Давай, братец Лис, отдай им мешок кукурузы. Я, как в Леденцовый Каньон сходим, мешок пряников тебе уступлю.
Обрадовался мистер Лис. Мешок пряников куда как слаще мешка кукурузы! Притащил свою кукурузу. Руки потирает.
– Как все-таки в этот Каньон добраться? – спрашивает.
– Да просто, – говорят приятели. – Видели, какие у Белого Дымка колеса? Передние маленькие, а задние большие. Стало быть, что ты на это скажешь, братец Лис?
– Да что сказать? – отвечает тот. – Прямо не знаю.
– Да ты, видно, скажешь, что большие колеса когда-нибудь догонят маленькие. Вот что ты скажешь, братец Лис.
– Ей-богу, верно, – говорит тот.
– А когда большие колеса догонят маленькие и чикнут по ним, тогда и начнется Леденцовый Каньон.
– Скажи как просто! – удивляется мистер Лис. – Как же я сам не догадался? А где ваш Белый Дымок?
– Ну, это еще проще, – отвечают приятели. – Сейчас доставим.
Ох и смекалистые ребята! Помчались к Белому Дымку. Тот в это время перед зеркальцем красуется, песенку поет:
Пых-пых, хорошая погодка,Пых-пых, побегаю в охотку.
– Вот-вот! – говорят приятели. – Самое дело.
Народу собралось пропасть. Хозяин Тутовый Лоб пригласил всех на варенье. Но чтоб, говорит, первым был Белый Дымок. А за ним, говорит, все остальные. Бочку варенья ставит.
– Батюшки! – Белый Дымок обрадовался. – Ужас как варенье люблю!
– Значит, прямой дорогой к нему, – советуют приятели. – Да не больно беги. Чтоб все за тобой поспевали.
А сами вприпрыжку к мистеру Лису, мистеру Кролику, братцу Опоссуму, Смоляному Малышу и Белой Коробочке.
– Быстрей, значит, – говорят. – Белый Дымок вон уже в пути.
Бежит потихоньку Белый Дымок, красуется. За ним мистер Лис с мистером Кроликом поспевают, а дальше братец Опоссум пыхтит, а дальше Белая Коробочка и Смоляной Малыш семенят.
Кривой Початок да Чихни-Понюхай – те хлеще всех нажимают. Прямо страсть как мчатся. Первыми прибежали к хозяину Тутовому Лбу. Спрашивают:
– Ты обещал награду за мистера Лиса и мистера Кролика, которые разорили твой огород и курятник?
– Ну, стало быть, я, – отвечает Тутовый Лоб. – Только мне чтоб без болтовни. Мне их живыми подай, тогда и награда будет.
– Ну, ясное дело, – говорят приятели. – Сейчас они к тебе прямым ходом за Белым Дымком прибегут. Давай награду.
Взяли награду приятели, порадовались, убежали. А Белый Дымок – вон он уже во двор въезжает. За ним мистер Лис, мистер Кролик, братец Опоссум да Смоляной Малыш вместе с Белой Коробочкой.
– Неужто это Леденцовый Каньон? – удивляется мистер Лис. – Тогда мне это место знакомо. Я тут хороших курочек брал.
– А я капустку, – говорит мистер Кролик. – Только не нравится мне это местечко, братец.
А тут хозяин Тутовый Лоб как выскочит, да с ружьем двадцать второго калибра.
– Руки вверх! – кричит.
Мистер Лис с мистером Кроликом побледнели и руки подняли. Все поняли, все сообразили.
– Здравствуй, хозяин, – говорят. – Помним, помним, одолжались. Теперь, значит, решили должок вернуть. Получай.
– Чего получать? – спрашивает Тутовый Лоб.
– Работничков привели. Белую Коробочку, Смоляного Малыша, братца Опоссума да и паровозик. Будешь на нем кукурузу возить. Бери их совсем. Они наш долг отработают. А нам так пора. До свидания.
И как дунули! В одно мгновение. Были и нет их.
Схватил хозяин Тутовый Лоб Смоляного Малыша, девочку Белую Коробочку, Белого Дымка и заставил их на себя работать. Как те ни отпирались, ничего не вышло.
А братец Опоссум – тот сумел удрать. Хозяин Тутовый Лоб за хвост его попробовал удержать, но братец Опоссум вырвался, только шерсть в руках хозяина осталась. С тех пор братец Опоссум ходит с голым хвостом.
Вот ведь какая история, милые господа. Непросто попасть в Леденцовый Каньон. Скорей угодишь в сарай к хозяину с ружьем двадцать второго калибра и кожаной плеткой.
Глава 16.
Я и Моррис
После Цветочного бала Моррис впал в спячку. Он завесил окна вагончика мешковиной и спал до полудня, а иногда и дольше. Теперь мы ложились поздно, когда начинало светать.
Моррис отказался от всех рейсов и загнал «Пегаса» на «пеликаний пруд», самое грязное место во всем Гедеоне. Здесь чистили котлы паровозов. Стоящий машинист по крайней мере два раза в месяц отправляет сюда свою машину. На «пеликаньем пруду» все черное и блестящее, как в преисподней. Стоит пройтись по нему разок, как потом неделю не отмоешь башмаки.
Теперь нашлось у нас времечко поговорить. Стояла жара. Только к вечеру горячая Черная Роза начинала дышать прохладой. Звезды сияли в полную летнюю силу. Даже казалось, можно различать их грани.
Моррис сказал:
– Ты ведь не ходишь в церковь?
– Нет, – ответил я.
– А что ты носишь на шее?
Я объяснил, что это память о матери. Простая железная цепочка с таким же простым плоским камешком. Я снял и дал посмотреть Моррису. Верно, с цепочкой я не расстаюсь никогда, даже во время купания.
В такой вечер, когда мы, задумавшись, глядели в небо, Моррис рассказал мне про Старого Кестера.
Старый Кестер работал машинистом на линии Каир—Сентрейлия в нижнем Египте. Египтом называют места на юге Иллинойса, и виной тому темнота местных жителей. Я, правда, не думаю, что хозяева оттуда глупее плантаторов Черной Розы, но ведь клички придумывают северяне, а у них еще руки не дотянулись до Черной Розы.
Старый Кестер взял Морриса подручным, когда тому было всего тринадцать. Ни отца, ни матери Моррис не знал, вырос у какого-то дальнего родственника, потом и тот помер. Моррис долго скитался по Иллинойсу и вот попал к Старому Кестеру.
Старый Кестер полюбил Морриса да и Моррис его. Кестер научил Морриса всему, что знал о паровозах. За два года Моррис научился водить машину и гонял по линии так лихо, что все диву давались, а кто не видел, просто не верил. Моррис Аллен был машинист, что называется, от бога.
Когда Старый Кестер стал умирать, он вырыл в своем садике железную коробку, доверху набитую золотыми франками. Откуда у него эти франки, Кестер не сказал. Он просто заказал фирме «Кук—Данфорт» небольшой быстроходный локомотив типа «крэмптон» и подарил его Моррису.
Моррис не сработался с компанией линии Каир—Сентрейлия. Иллинойс все-таки не Дикси-кантри. Расписание там налажено. Если уж впрягся – работай. Катай туда-сюда по часам. И только на нашей захудалой линии, где поезд может опоздать на полдня, Моррис нашел то, что нужно.
А что было нужно Моррису? Он сказал:
– Ты раньше слышал про Белый Дымок?
– Нет, – ответил я, – не слышал. Наверное, дядюшка Париж его придумал.
Моррис покачал головой.
– Старый Кестер тоже знал про него.
– Значит, и в Иллинойсе рассказывают такие истории?
– Нет, – сказал Моррис. – Он его видел.
– Белый Дымок?
– Да. Несколько раз, ночью. Белый Дымок обходил Кестера на большой скорости.
– По встречной колее?
– Нет, справа по полотну. Он мчался как по воздуху.
– Чудеса, – сказал я. – Ему показалось.
– Несколько раз, – повторил Моррис. – Кестер не сумасшедший. Он хорошо видел. Он даже заметил пар на манометре Белого Дымка. Там было девяносто футов.
– Белый Дымок простой чайник, – сказал я.
– Нет, нет, – Моррис снова покачал головой.
Что нас свело с Моррисом? Когда в саду «Аркольского дуба» он кинулся ко мне с горящими глазами, я сразу понял, что с этим парнем мы сразу не разойдемся. Потом он назвал меня братом. А почему бы и нет? Ни он ни я не знали своих родителей. Мы оба бродяжничали, долго скитались, обоих нас жизнь колотила, обколачивала. Вот только разницы в годах у нас почти не было. А то, как знать, могло статься, что и родители у нас одни.
Я рассказывал Моррису про созвездия. Летом Большой Квадрат поднимается над горизонтом выше, чем в мае. Вокруг горят звезды Андромеды, Пегаса, Кассиопеи, Цефея, Персея и Кита.
Есть целая легенда. Жили-были царица Кассиопея и царь Цефей, правили большой страной. Но слишком похвалялась своей красотой Кассиопея, говорила, что ни одна морская нимфа с ней не сравнится. За это рассердился на нее бог моря Посейдон, послал на страну Кассиопеи страшного Кита. Чтобы спастись от Кита, Цефей и Кассиопея отдали Киту юную дочку Андромеду. Андромеду ждала страшная смерть, но ее спас храбрый воин Персей, а крылатый конь Пегас примчал Андромеду и Пегаса к родителям.
