Таинственный сад. Маленький лорд Фаунтлерой - Фрэнсис Ходжсон Бернетт
Каждый день в назначенное время Мэри садилась за стол, и Марта подавала ей еду; больше ею никто не занимался. Раз или два в день заглядывала миссис Медлок, но никто не спрашивал Мэри, что она делает, и не советовал, чем заняться. Должно быть, в Англии все так обращаются с детьми, думала Мэри. В Индии айя не спускала с неё глаз – ходила за ней по пятам, всё приносила и уносила. Мэри она часто надоедала. Теперь же никто за ней следом не ходил, и она училась одеваться сама, ибо Марта смотрела на неё чуть ли не с жалостью, если она ждала, чтобы ей что-то подали или надели.
– Неужели у тебя самой на это ума не хватает? – спросила она как-то, когда Мэри стояла в ожидании, пока Марта натянет на неё перчатки. – Наша Сьюзен Энн раза в два тебя сообразительнее, а ей всего четыре годика. Ты иногда ведёшь себя так, будто ты совсем дурочка.
Мэри потом целый час дулась, но этот случай заставил её задуматься.
Когда Марта выгребла золу из камина и ушла вниз, Мэри минут десять постояла у окна. Она обдумывала план, пришедший ей в голову, когда она узнала о библиотеке. Она так мало читала, что библиотека сама по себе её не интересовала, но, услышав о ней, она вспомнила про сто комнат с закрытыми дверьми. Интересно, все ли они заперты на ключ? И что там у них за дверьми? Нельзя ли заглянуть? Неужели комнат и вправду сто? А что, если пересчитать двери? По крайней мере, будет чем заняться в это дождливое утро, когда из дома нос не высунешь. Просить разрешения её не учили, такое ей и в голову не приходило. Даже если б она увидела миссис Медлок, она бы ни о чём не стала её просить.
Отворив дверь своей комнаты, Мэри выскользнула в коридор и начала обход. Коридор был длинный, от него отходили другие коридоры, и во всех были ещё лесенки и повороты. В коридоры выходило множество дверей, а по стенам висели картины – тщательно выписанные потемневшие пейзажи или (этих было ещё больше) портреты мужчин и женщин в великолепных старинных костюмах из шёлка и бархата. Потом Мэри оказалась в длинной галерее, где все стены были увешаны портретами. Она и не подозревала, что их может быть так много в одном доме. Она медленно прошлась по галерее, вглядываясь в лица на полотне; ей казалось, что и они на неё смотрят, словно интересуются: что эта девочка из Индии здесь делает? Были там и детские портреты – девочки в пышных шёлковых платьях до щиколоток и длинноволосые мальчики в больших кружевных воротниках, буфах или жабо. Перед этими портретами она останавливалась – ей бы хотелось знать, как зовут этих детей, куда они подевались и почему так странно одеты. Был там портрет чопорной некрасивой девочки, немного похожей на неё. Она была в зелёном парчовом платье, а на пальце у неё сидел попугай. Глаза девочки смотрели умно и с любопытством.
– А сейчас ты где живёшь? – громко спросила её Мэри. – Жаль, что тебя здесь нет.
Странно прошло это утро! Казалось, в огромном доме со всеми его лестницами и коридорами, кроме неё, не было ни души: она поднималась и спускалась по лестницам, брела по широким и узким переходам, где словно бы никогда не ступала нога человеческая. Раз настроили столько комнат, думала Мэри, значит в них когда-то кто-то жил. Но сейчас они были пусты, и в это трудно было поверить.
Поднявшись на третий этаж, Мэри решилась наконец повернуть ручку одной из дверей. Конечно, все двери были заперты, как и говорила миссис Медлок. Вот почему Мэри чуть не отскочила в испуге, когда ручка без труда повернулась; Мэри толкнула – массивная дверь медленно отворилась. Она вела в большую спальню с вышитым панно и с инкрустированной, как в Индии, мебелью. Широкое окно в частом переплёте выходило на пустошь, а над камином висел ещё один портрет той некрасивой чопорной девочки, которая с любопытством взирала на Мэри.
«Может, это её спальня, – подумала Мэри. – Она так на меня смотрит, что просто оторопь берёт».
Мэри открывала всё новые и новые двери. Она пересмотрела столько комнат, что очень устала и стала склоняться к мысли, что их и в самом деле не меньше ста, хотя она их и не считала. Во всех висели старинные картины или гобелены с вытканными на них странными сценами. И почти всюду стояла вычурная мебель и причудливые безделушки.
В одной из комнат, которая, скорее всего, служила какой-то даме гостиной, на окнах висели вышитые бархатные портьеры, а в шкафу за стеклом стояло множество слоников из слоновой кости. Слоники были разной величины, у некоторых сидели на спине погонщики-магуты или возвышались паланкины. Одни были побольше, а другие – совсем крошечные, верно слонята. Живя в Индии, Мэри видела много фигурок из слоновой кости, и слоны ей были хорошо знакомы. Она открыла шкаф, встала на скамеечку и поиграла с ними. А наигравшись, поставила слоников на место и закрыла дверцы шкафа.
Сколько она ни бродила по длинным коридорам и пустым комнатам, ей ни разу не встретилось ни души; впрочем, в этой комнате она кое-кого увидела. Закрыв дверцы шкафа, она услышала какой-то тихий шелест. Она вздрогнула и оглянулась на диван, стоявший возле камина; ей показалось, шелест шёл оттуда. В одном углу дивана лежала подушка, а в бархатной наволочке виднелось отверстие, из которого выглядывала крошечная головка с испуганными глазками.
Мэри тихонько подкралась к дивану. Внутри подушки сидела серая мышка – она прогрызла в наволочке дырочку и устроила себе там норку. Шестеро крошечных мышат спали у неё под боком. Пусть все эти бесчисленные комнаты и пусты, но мышки жили здесь всемером и им ничуть не было одиноко.
«Жаль, они испугаются, а то бы я взяла их себе», – подумала Мэри.
Она так долго бродила по дому, что вконец утомилась и решила, что пора возвращаться. Раза два она сбивалась с пути, сворачивая не в ту сторону; приходилось возвращаться назад и снова спускаться и подниматься по лестницам; наконец она вышла на свой этаж; до её комнаты было неблизко, к тому же она не вполне представляла себе, куда идти.
«Должно быть, я опять не туда свернула, – подумала она, остановясь в конце короткого коридора перед висевшим на стене гобеленом. – Не знаю, куда мне теперь идти. Как всё тихо!»
В эту
