Нина Артюхова - Избранные произведения в двух томах: том I
— Что видно? Про что ты говоришь?
Но Вовка уже вспомнил, что Наташа не только соседка, которую ему за три дня знакомства уже несколько раз успели поставить в пример, но и ученица в маминой школе, даже в мамином классе.
Он устыдился, что так разоткровенничался в минуту раздражения, и больше Елена Павловна не могла вытянуть из него ни одного слова.
На следующий день она нарочно опять вызвала Наташу к доске. Уверенные, толковые ответы. Елена Павловна с досадой вспомнила вчерашний разговор с сыном. Нужно же выдумать такое! Но вечером, снимая пальто в передней, она услышала через дверь, как Наташа говорила отцу:
— Папа, сочинение дописал? Давай скорее! Ведь еще переписывать долго, ошибки проверять.
Елена Павловна была поражена. Конечно, может иногда отец проверить ошибки в домашней работе, но самому писать сочинение вместо девочки — это уже никуда не годится! И каким требовательным тоном говорила Наташа!
И Наташа и ее отец легли в этот вечер очень поздно.
В школе после занятий, увидев на столе в учительской тетради с домашними сочинениями, Елена Павловна спросила Наташину классную руководительницу:
— Ольга Васильевна, разрешите полюбопытствовать, прочесть сочинение моей соседки, Наташи Северцевой.
Ольга Васильевна придвинула ей тетрадь:
— Пожалуйста.
Шесть страниц, исписанных ровным, аккуратным почерком.
Ни одной ошибки, даже запятые все на своих местах, не больше и не меньше, чем требуется.
Впрочем, приглядевшись, Елена Павловна заметила несколько поправок: вот здесь «а» переправлено на «о», а на следующей странице добавлены тире и точка с запятой.
Значит, даже списать не могла внимательно, отец поправил потом.
Впрочем, это понятно: Наташа переписывала сочинение поздно вечером.
— Немножко по-взрослому она выражается. Вы не находите? — осторожно заметила Елена Павловна.
— А это ее манера. — Ольга Васильевна улыбнулась, видимо гордясь своей ученицей. — Вообще она очень развитая девочка. Да вы, наверно, это и сами заметили. А ведь ей нелегко учиться! Мать у нее умерла вот уже три года. Все хозяйство на ней. Хорошо, что отец заботливый.
«Заботливый — это, конечно, хорошо, — подумала Елена Павловна, — но как часто родители, желая избавить ребенка от забот, приносят ему не пользу, а вред!»
Елена Павловна преподавала первый год. Ей очень хотелось поделиться своими сомнениями со старым, опытным педагогом. Но может быть, лучше сначала разобраться самой?..
Домой она вернулась поздно. Вовка уже давно спал.
Заглянув в кухню, Елена Павловна увидела Наташу и ее отца. (Кухня была такая новенькая и симпатичная, что вполне заменяла столовую.) Александр Михайлович сидел, подперев голову рукой. На круглом обеденном столе рядом со стаканом недопитого чая лежали тетрадь и Наташин учебник — задачник по геометрии для шестого класса.
Наташа, зевая, сидела тут же, посматривала в тетрадь и медленно вытирала тарелку.
— Так вот, Наташенька, треугольник этот равнобедренный. Это будет у нас высота, а это — основание…
Александр Михайлович написал несколько цифр, тоже зевнул и сказал виноватым голосом:
— Основание-то у нас какое-то неосновательное получается. Да и высота не на высоте положения. И с ответом, Наташенька, не сошлось.
Наташа переспросила сонным голосом:
— Не сошлось?
Она наклонилась над тетрадью и вдруг, засмеявшись, стала теребить отца за плечо:
— Папа, да ты заснул! Папа!..
Елена Павловна хотела возмущенно сказать: «Как же тебе не стыдно, Наташа! Разве не видишь, что папа устал? Неужели не могла сама днем приготовить уроки?» — но как раз в эту минуту девочка, услышав ее шаги, повернулась к ней:
— Елена Павловна, не ставьте чайник, у нас есть кипяток. Вот, пожалуйста!
Потом ласково подняла голову отца:
— Папа, ты совсем спишь. Давай лучше утром встанем пораньше.
«Усталый он, — подумала Елена Павловна. — Да и поздно уже». Она решила поговорить с девочкой отдельно, не при отце.
Опять наступила тишина.
«Нет, — возмущенно подумала Елена Павловна, — в школе или дома, но сегодня же поговорю с Наташей! Отец ни свет ни заря встает перед работой, чтобы за нее задачи решать!»
Она сама не заметила, как задремала опять.
Ее разбудили голоса в передней. Вовка уже оделся и, по своему обыкновению, выходя из комнаты, неплотно закрыл дверь.
Наташа говорила с упреком:
— Папа, ты что же не разбудил меня? Как же треугольники-то?
И веселый голос Александра Михайловича:
— Треугольники на высоте положения! Все в порядке! Тетрадь на письменном столе. Чай я уже пил, сейчас убегаю.
Когда Елена Павловна вышла в переднюю, они уже стояли у выходной двери.
У Наташи в руках была тетрадь с вчерашними треугольниками. Александр Михайлович, в пальто и шапке, энергично чертил пальцем невидимые углы в воздухе и на стене, около двери.
Наташа радостно кивала головой. Потом она привстала на цыпочки, а он наклонился. Прощальный поцелуй — и дверь захлопнулась.
Елену Павловну всегда трогало, как нежно провожала Наташа отца каждое утро.
Вовка вступал как раз в самый неуютный возраст, когда мальчики уже стесняются быть ласковыми. Поэтому Елену Павловну очень удивило, когда сынишка выбежал из кухни ей навстречу со словами:
— Мама, чайник уже вскипел! Я нарочно тебя не будил, чтобы ты хорошенько выспалась. Ты не думай, я не сам зажигал, мне Наташа.
И он, приставив к буфету стул, начал вынимать чашки, хлеб и сахарницу.
Несомненное влияние соседки. Слов нет, милая, внимательная девочка. Но все равно, как это ни неприятно, поговорить с ней придется.
* * *В этот день математика была на последнем уроке. После звонка, когда одни ребята еще списывали с доски заданные примеры, а другие уже вставали, укладывая в портфели книжки, Елена Павловна спросила:
— А как вы делаете домашние задания? Как дома распределяете свое время? Помогает вам кто-нибудь заниматься или сами справляетесь?
— Мне мама помогает иногда, если задачи трудные, — откровенно призналась Люся Воронова, сидевшая на передней парте.
— А мне бабушка проверяет ошибки в домашних работах, — сказала ее соседка.
Ребята, которые были уже в дверях, приостановились, некоторые опять присели за парты.
— А мы с Галей Федоренко всегда вместе готовим уроки.
— А я — сама, мне никто никогда не помогает!
— Елена Павловна, а как нужно?
Наташа Северцева молча сидела на своем месте у окна и как-то очень настороженно прислушивалась к разговору. Она не спросила и не переспрашивала Елену Павловну, как другие девочки, но было видно, что слова учительницы очень задевают ее и волнуют.
Почему-то Елена Павловна была уверена, что домой они пойдут вместе.
Она зашла в учительскую, потом спустилась в раздевалку.
Так и есть.
За окном мелькнули светлые косы и пестрая вязаная шапочка.
Наташа поджидала на крыльце.
— Ты что же это, Наташа? Подружки все ушли, а ты одна осталась?
Наташа ответила:
— Я вас ждала. Я знала, что вы сегодня рано уйдете… Вы прямо домой?
Несколько минут они шли молча, осторожно обходя голубые сияющие весенние лужи.
Наташа как будто собиралась с духом.
— Елена Павловна, — сказала она наконец, — вот вы говорите, что домашние задания рассчитаны на самостоятельную работу… Ну, а если кому-нибудь трудно, неужели это нехорошо — попросить помочь?
— Отчего же нехорошо? Обязательно нужно помочь, если трудно. Бывают, например, неспособные ученики…
— Отчего же только неспособным может быть трудно? — видимо задетая, возразила Наташа. — Может быть, просто устают… если, например, много пропущено.
— Если много пропущено, тогда, конечно, нужно помочь. Наташа, я же говорила: помогать нужно так, чтобы научить обходиться без помощи. Если, скажем, трудная задача, можно попросить кого-нибудь объяснить, как ее делать, но не ждать, что кто-то сделает ее за тебя. Например…
— Мама, здравствуй! А я сегодня по чтению пятерку получил.
Вовка бежал им навстречу, гордо улыбаясь. Разговор оборвался.
«Ничего, — подумала Елена Павловна. — Завтра воскресенье, мы обе будем целый день дома, найду время, обо всем договоримся».
Вечером Наташа не хлопотала, как обычно, в кухне. Александр Михайлович сам поджаривал что-то на сковородке. Тут же, около плиты, лежали неизменный Наташин учебник (на этот раз алгебраический задачник) и тетрадь.
— Где же ваша молодая хозяйка?
— К бабушке уехала. Бабушка у нас за городом живет.
Елена Павловна покосилась на тетрадь:
— Александр Михайлович, я все хочу вас спросить… про ваши вечерние занятия с дочкой.
