Джек Лондон - Это было в каменном веке. Сборник
Ун и Зур пробрались сквозь чащу к самому краю обрыва, выглянули из-за деревьев и невольно вздрогнули: слева от их стоянки, на противоположном берегу, мерцал огонек… Скоро пламя разгорелось, багровые языки взвились к ночному небу. Красноватый дым стелился по земле. Пламя росло и ширилось, побеждая темноту. Отсветы его озаряли степь далеко вокруг. Видно было, как вокруг огня суетятся люди; в колеблющемся свете костра их силуэты казались то черными, то медно-красными.
Постепенно все лесные люди присоединились к Уну. Осторожно раздвинув густые ветви, они горящими глазами следили за движениями своих вековечных врагов, временами вздрагивая от страха. Самые старые вспоминали паническое бегство сквозь густой лес, трупы сородичей, зверски убитых ударом копья или каменного топора…
Когда костер людей огня разгорелся, Ун смог подробно рассмотреть вражеское становище. Он увидел, как люди огня насаживали на заостренные палки куски мяса и жарили их на горячих углях. Врагов было семеро; все мужчины. Вероятно, это был охотничий отряд, наподобие тех, которые существовали у многих первобытных племен: и у кзаммов, и у рыжих карликов, и у самих уламров, а в прежние времена— и у людей без плеч. Один из охотников обжигал на огне острие деревянного копья, чтобы сделать его более твердым. Казалось, люди огня не догадывались о наличии другого костра на противоположном берегу. Стоянка их была расположена ниже стоянки Уна и Зура; вдобавок заросли деревьев образовывали перед костром почти непроницаемую завесу. Но скоро Ун понял, что люди огня все же что-то заметили: время от времени то один, то другой охотник поворачивал голову к обрыву и пристально смотрел вверх.
— Они видят свет нашего костра! — догадался Зур.
Спокойствие врагов удивляло его. Вероятно, люди огня думали, что в пещере находится другой охотничий отряд их племени. Зур стал расспрашивать Вао. Она показала рукой на реку сначала вверх, затем вниз по течению, и объяснила, что переправы нигде поблизости нет; течение такое бурное и стремительное, что ни человек, ни зверь не могут перебраться через поток вплавь. Нужно идти всю ночь до утра, чтобы достигнуть вражеского лагеря. Таким образом, на короткое время обе стороны могли чувствовать себя в полной безопасности.
Долго еще наблюдал Ун за этими существами, которые по образу жизни и развитию были ближе к уламрам, чем лесные люди, но вместе с тем так сильно напоминали исконных противников его племени— свирепых людоедов кзаммов. Несмотря на разделявшее их расстояние, сын Быка отчетливо видел короткие кривые ноги и удлиненные туловища людей огня, но не мог рассмотреть достаточно ясно их головы, более массивные, чем у кзаммов, с мощными челюстями и громадными надбровными дугами.
— Люди огня не нападут на нас этой ночью, — сказал он наконец. — Осмелятся ли они напасть завтра?
В мужественном сердце громадного уламра не было страха перед грядущей схваткой. Он верил в победу. Пусть лесные люди физически слабее своих противников, но зато их значительно больше. Кроме того, сын Быка рассчитывал на свою собственную силу и на хитроумие человека без плеч. Он спросил:
— Есть ли у людей огня копья и дротики?
Зур снова обратился к Вао. Некоторое время женщина силилась понять смысл вопроса, затем, в свою очередь, стала расспрашивать самого старого из своих сородичей.
— Они бросают камни, — сказал Зур, когда разобрался, наконец, в беспорядочных словах и жестах лесных людей.
— И не умеют добывать огонь! — торжествующе воскликнул сын Быка.
И он указал на два маленьких огонька, мерцавших на некотором расстоянии от большого костра. Если убить этот огонь, как некогда враги убили огонь уламров (до того, как Нао узнал секрет добывания его от племени ва), люди огня будут вынуждены вернуться к своим сородичам…
Ночь прошла спокойно. Ун, вставший на стражу первым, мог с легкостью следить за всеми действиями противника, поскольку луна в этот вечер зашла позднее, чем в предыдущий. Вместе с Уламром бодрствовали, сменяя друг друга, двое лесных людей.
Когда Зур, после полуночи, в свою очередь стал на стражу, луна уже скрылась за горизонтом. Костер на том берегу угасал, бросая вокруг лишь слабые отблески. Все вражеские воины спали; только караульный бодрствовал. Видно было, как тень его двигалась взад и вперед в полумраке. Вскоре Зур перестал различать движения караульного, но зоркие глаза Ра продолжали следить за противником, несмотря на расстояние и сгустившуюся темноту…
Медленно текли ночные часы. Мириады небесных светил тихо склонялись к западу; другие непрерывно появлялись на восточной половине неба и поднимались к зениту. Только одна красная звезда неподвижно мерцала на севере. Перед самым рассветом густой туман, поднявшись с поверхности реки, постепенно заволок противоположный берег.
Стоянка людей огня стала невидимой.
Уже совсем рассвело, но туман не рассеивался. Утренний ветерок иногда разрывал его, восходящее солнце понемногу растапливало плотную белую пелену. Очертания противоположного берега выступали все явственнее. Сначала показались верхушки деревьев, затем медленно стал открываться береговой откос…
Жалобный вопль вырвался из уст лесных людей. Вражеского отряда на противоположном берегу больше не было. Только кучка золы да несколько обгорелых головешек указывали место его ночной стоянки.
IV
Невидимый враг
Большую часть дня Ун и Зур вместе со всеми лесными людьми потратили на укрепление своего убежища, стараясь сделать его неприступным для врагов. Те средства защиты, которые могли обезопасить пещеру от хищных зверей, были явно недостаточны против двуногих врагов. Хищники ведь в конце концов всегда уходят. А уламр и человек без плеч хорошо знали, что кзаммы и рыжие карлики были способны держать осаду в продолжение многих недель.
После полудня охотники убили несколько антилоп, мясо которых закоптили на костре. Лесные люди набрали много съедобных растений.
Суровые условия жизни приучили первобытных людей быть постоянно настороже. К счастью, их убежище было расположено так удачно, что враги не могли подобраться к нему незамеченными. На юге подступы к убежищу преграждала река и обрывистые береговые скалы; на востоке— обширная пустошь; на западе — непроходимое болото.
Враги могли напасть только со стороны леса, который начинался позади пещеры на севере. Однако и здесь между лесной опушкой и входом в пещеру лежало открытое пространство, за которым осажденным удобно было наблюдать.
Таким образом противник не мог захватить Уна и его союзников врасплох. Для того чтобы достигнуть убежища, люди огня должны были пройти от пятисот до девятисот шагов по открытому месту под обстрелом дротиков и копий.
До самого вечера ни один подозрительный запах не возвестил о приближении неприятеля. В сумерках лесные люди, рассыпавшись цепью, обследовали местность вокруг пещеры. Ун поднимался на самые высокие скалы. Но людей огня нигде не было видно. Если они и находились где-нибудь поблизости, то предпочитали держаться на недосягаемом расстоянии.
Постепенно к Уну вернулась его обычная уверенность в себе.
— Людей огня было только семь, сказал он Зуру. — Они ушли.
Он хотел сказать, что, увидев большой костер, люди огня побоялись натолкнуться на многочисленный и боеспособный отряд и отступили. Но Зур продолжал тревожиться.
— Если люди огня не пришли сейчас, — ответил он Уну, — значит, они отправились за подкреплением.
— Их становище далеко! — беззаботно сказал уламр. — Зачем им возвращаться?
— Затем, что лесные люди не зажигают костров. Люди огня захотят узнать, что за новые существа появились в лесу.
Ответ Зура заставил Уна задуматься. Однако, расставив караульных так, чтобы исключить всякую возможность внезапного нападения, сын Быка снова успокоился. Как всегда, он встал на стражу первым. Луна, более полная и яркая, чем в предыдущий вечер, должна была зайти лишь к середине ночи. Это обстоятельство, благоприятное для Уна и Зура, мало интересовало их союзников, которые видели в темноте так же ясно, как днем. Ночной мрак скорее давал им преимущество перед неприятелем.
Торжественную тишину ночи лишь изредка нарушал голос хищника, вышедшего на охоту. Сидя около огня, Ун погрузился в полудремотное состояние. Остальные дозорные, казалось, тоже дремали, однако малейший подозрительный запах или шорох заставил бы их мгновенно вскочить на ноги. Слух и обоняние у лесных людей были не менее острыми, чем у дхолей.
Луна уже прошла в небе две трети своего пути, когда Ун внезапно поднял голову. Он увидел костер, превратившийся в груду раскаленных углей, и машинально подбросил в него дров. Затем втянул ноздрями воздух и тревожно посмотрел на остальных дозорных. Двое уже вскочили на ноги; через мгновение к ним присоединился третий.
