Роберт Тайн - Бетховен
— Тихо! Тихо! — орал мистер Ньютон. — Стойте!
Эмили знала, что щенки просто забавляются — но она также знала, кому придется расплачиваться за эти забавы. Мистеру Ньютону подобные шуточки придутся совершенно не по вкусу. Она стояла у самой воды, умоляя щенков утихомириться.
— Пожалуйста, пожалуйста, ну пожалуйста, щеночки… Папа так страшно рассердится… Пожалуйста, вылезайте на берег!
Наконец Тэд бросился на глубину следом за Долли и ухитрился поймать ее поводок — но при этом окунулся с головой. Долли была так захвачена игрой, что протащила мальчика по воде несколько шагов, словно намереваясь поиграть в водные лыжи.
Увидев, что Тэд более или менее преуспел в отлове щенков, Райс и мистер Ньютон попытались развить его успех. Они падали на щенков, хватали их за поводки и вытаскивали из воды на поросший травой берег.
Все четверо сенбернаров, равно как Тэд, Райс и мистер Ньютон, промокли насквозь и были сплошь перепачканы грязью и илом. Люди тяжело дышали, утомившись от погони за щенками, но Мо, Чайковский, Чубби и Мо считали, что игра все еще продолжается. Они прыгали, пританцовывали и лаяли, пытаясь пригласить людей поиграть с ними еще.
«Ладно! Ладно! — тявкал Мо. — Вы выиграли первый раунд! Отлично! А теперь начнем второй!»
— Тише, Мо, тише! — сказала Райс.
— Плохие собаки, — произнес Тэд как можно более сердитым тоном. — Пло-охие, пло-о-охие собаки…
— Я вам говорил! — гневно воскликнул мистер Ньютон. — Эти щенки испортили нам всю поездку!
— Нет, Джордж, все не так плохо…
Мистер Ньютон закатил глаза и потряс головой.
— Мне пришлось сражаться с быком! Мне пришлось спать в машине! Я два раза ударился головой! Я обжег руку! Теперь я промок насквозь! Запомните, больше я ни единого раза не намерен…
Он прервал свою обличительную речь на середине, заметив, что возня Ньютонов и их собак в пруду привлекла внимание огромной массы народу. Вокруг собралась такая толпа, словно весь город сбежался посмотреть, что еще выкинут эти сумасшедшие туристы и их сенбернары.
Мистер Ньютон оглянулся на толпу, чувствуя себя полным дураком. В общем-то, и все его семейство выглядело сейчас по-идиотски.
— Добрый вечер! — с широкой фальшивой улыбкой произнес мистер Ньютон.
Миссис Ньютон помахала рукой.
Райс закрыла глаза, желая, чтобы земля разверзлась и поглотила ее.
— Мне так стыдно, — прошептала она. — Папа, попроси их уйти. Пожалуйста!
— Ну ладно, сказал мистер Ньютон. Сделав шаг вперед, он обратился к толпе: — Извините за этот инцидент. Наши собаки сорвались с поводков и… ну, они всего лишь… э-э… щенки, и они решили, что мы с ними играем, но… Все уже кончилось. Все в порядке. Прошу прощения.
Мистер Ньютон обернулся к своему семейству и беспомощно признался:
— Я чувствую себя полным идиотом.
И тут раздался уверенный командирский голос:
— Ладно, господа, расходитесь, спектакль окончен… — Из толпы выбрался полицейский и не спеша направился через лужайку прямо к Ньютонам.
— О-ох… — промолвил мистер Ньютон.
— Добрый вечер, господа, — сказал полицейский. — Как дела?
Все Ньютоны жалобно заулыбались.
— Чудесно, — ответили они хором.
— Это хорошо. Полагаю, вы не местные, верно?
— Верно, — признался мистер Ньютон.
Полисмен извлек из кармана книжечку штрафных квитанций.
— Не скажете ли вы мне, что тут произошло?
— Ну, мы были на прогулке, — начал мистер Ньютон, — любовались вашим прекрасным, замечательным городом. Элис, дети, разве вам не кажется, что этот город просто прекрасен?
— О да! — согласилась Райс.
— Он очарователен, — подтвердила миссис Ньютон.
— Итак, — продолжал мистер Ньютон, — мы гуляли по городу, тратили деньги на различные покупки и увеселения, но тут наши щенки сорвались с привязи и принялись гоняться за утками в этом совершенно очаровательном маленьком пруду. — Джордж приложил все усилия, чтобы выжать из себя некое подобие смеха. — Вы же знаете, что такое маленькие щенки. Они немножко слишком разрезвились и не слушались команд… Признаю, что события несколько вышли из-под контроля…
— Но от этого не было никакого вреда, — вмешалась миссис Ньютон.
Слушая это сбивчивое объяснение, полицейский даже глазом не моргнул.
— Ага… Позвольте мне узнать, сколько у вас тут щенков? Четверо? — Он открыл книжечку. — Итак, четверо животных, оставшихся без присмотра, плюс двадцать пять долларов за…
— Что происходит? Вы хотите выписать мне штраф?
— Никак нет, — ответил полицейский.
— Слава Богу! — вздохнул мистер Ньютон.
— Я собираюсь выписать вам три штрафа.
— Три!
— Один штраф за оставленных без присмотра животных, один штраф за нарушение спокойствия, и один штраф за распугивание уток.
— Распугивание уток? Вы не можете так поступить?
— Вы можете назвать мне хотя бы одну причину, по которой я не могу так поступить?
— Потому что…
— А-а-а-а-а-а! — громко зарыдала Эмили.
— О, девочка моя, — простонала Элис, бросившись рядом с Эмили на колени. — Не плачь, не надо! Ведь совершенно не из-за чего плакать. — Она оглянулась на полицейского. — Ну, или почти не из-за чего.
Но Эмили не желала прислушиваться к успокаивающим доводам матери. Они выкрикнула сквозь слезы:
— Этот полицейский выпишет папе штраф, и из-за этого штрафа папа отошлет прочь Мо, Чайковского, Чубби и Долли!
Щенки услышали свои имена и узрели, что Эмили плачет. Они знали, что это ужасно плохо. Щенки тоже начали скулить и подвывать, вид у них при этом был очень, очень несчастный.
— Я не хочу, чтобы у меня забирали моих собачек! — рыдала Эмили. Потом она с размаху обхватила руками ногу полицейского. — Пожа-а-а-алуйста, мистер полицейский! Пожалуйста, не позволяйте им забрать у меня моих щенков!
— У-у-у-у-у! — подвывали щенки.
Полицейский обратился к мистеру Ньютону:
— Вы… ведь вы не заберете у вашей дочки ее собак, верно?
Мистер Ньютон медленно покачал головой.
— Ну… трудно сказать. Мы с Эмили заключили договор, а этот небольшой инцидент с утиным прудом показывает, что договор был нарушен, причем с ее стороны…
— Папочка! Пожалуйста! Они будут вести себя хорошо! — всхлипывала Эмили. — Я обещаю, что они больше так не сделают. Я буду за ними присматривать.
— Но, Эмили, если мне придется платить штраф всякий раз, как твоим щенкам взбредет в голову порезвиться…
Полицейский был ужасно смущен всем происходящим. Он не мог вынести, что маленькая девочка плачет, да еще так жалобно.
— Понимаете, — торопливо начал он, — у меня самого есть маленькая дочка. Я знаю, какими могут быть дети, так что если я не стану выписывать вам штраф, вы позволите своей дочки оставить щенков у себя?
— Ну-у… — протянул мистер Ньютон, — я не знаю…
— Пожалуйста, папочка.
— Прошу вас, мистер, — взмолился полицейский. — Будьте милосердны! Вы послушайте, как она плачет! Вы же просто разбиваете ее сердце!
— Ну… ладно.
— Вот и отлично! — Полицейский разорвал штрафные квитанции и выкинул их в ближайшую урну. — Что ж, боюсь, я задержал вас слишком надолго, господа и дамы. Желаю вам и дальше наслаждаться пребыванием в Саттоне.
Он попытался было повернуться, чтобы уйти прочь, но Эмили все еще цеплялась за его ногу.
— Послушай, девочка, ты уже можешь отпустить меня.
— О, — искренне сказала Эмили, — извините. — Она разжала руки и доброжелательно улыбнулась полицейскому. — Спасибо вам огромное! До свидания.
— Желаю счастливого путешествия.
Слезы Эмили высохли, и она стала такой же веселой и милой, как обычно. Перемена была изумительной — как будто солнце вышло из-за туч и высушило капли легкого летнего дождя.
— Фью, — произнес мистер Ньютон, глядя, как полицейский удаляется к своей патрульной машине. — Едва не влипли.
— Но тебе же не пришлось платить штраф, папа, — заметил Тэд.
— Да, я помню. И слава Богу, что не пришлось.
— Это все благодаря Эмили, — сказала Райс. — Отличный ход, Эмили. Ты сохранила папе кучу денег.
Миссис Ньютон посмотрела на младшую дочь и прищурилась, словно пытаясь проникнуть в мысли девочки.
— Эмили, — строго вопросила она. — Ты по-настоящему плакала или только притворялась?
Эмили взмахнула ресницами и умильно взглянула на мать.
— А этого я никому никогда не скажу, — ответила она.
Глава тринадцатая
Мистер Ньютон ни за что не позволил бы четырем грязным сенбернарам ступить на борт его чистенькой яхты. Когда вся семья вернулась в порт, у мистера Ньютона возникла замечательная идея.
— Подержите-ка щенков и постойте вот здесь, — велел он детям. — Я вернусь через пару минут.
