Удивительные сказания Дивнозёрья - Алан Григорьев
– Так. Значит, Танюшку не заберёте? – спросил Пушок у Лины, когда прожевал лакомство.
– Не-а.
– И Людочку?
– Не заберём.
– И Сашеньку?
– Да что ты прицепился как репей?! Сказала же: нет. А будешь приставать, тебя украдём, понял?
– Меня нельзя красть! – ахнул коловерша и на всякий случай придвинулся поближе к Тайке. – У меня ведьма есть! И вообще, я самец. Меня к вам не пустят.
– Да шучу, шучу, – усмехнулась Лина. – Уж больно ты забавный.
Тайка, хихикнув, потрепала Пушка по холке. Коловерша порой и впрямь увлекается. Упрётся – не переупрямишь. Ничего, рано или поздно смирится, что вилы – благие существа, хоть и гуси-оборотни. Не в чем их подозревать.
Остаток вечера они проболтали о всяком разном. Гусыни рассказывали о южных краях, где Тайка только мечтала побывать. Ей так хотелось однажды своими глазами увидеть синее-синее море, по которому ходят кораблики и плавают белые лебеди. А в небе кружат чайки. Даже не верилось, что на родине Лины и Лиды весна наступает уже в феврале. А снег порой вовсе не выпадает. Разве что где-нибудь высоко в горах. А холодов всего пара недель в году. Да и то не холода, а так, одно название.
Когда они допили третий чайник чая, настала пора укладываться спать. Тайка устроилась под любимым одеялом, Пушок свернулся калачиком в её ногах, а Лина с Лидой попросились на постой в курятник. Мол, надоело в человеческом облике ходить, хочется перекинуться в птиц. Для сна оно полезнее. Так и заснули.
А наутро Тайку разбудил коловерша – опять взволнованный донельзя:
– Тая, полундра! Просыпайся скорее. Наши гусыни-вертихвостки сбежали!
– Ну что ты опять кричишь? – Тайка протёрла заспанные глаза. – Не сбежали, а ушли. А что не попрощались, так они же птицы вольные. Решили лететь – полетели.
– Опять не веришь? – надулся Пушок. – А между прочим, зря! Они не полетели, а пешком пошли. Я сам видел. И с ними кто-то третий был. Ты понимаешь, что это значит? Они всё-таки кого-то увели, заманили в свои сети. А обещали! Обещали!
Ну что тут скажешь? Пришлось быстро одеваться и бежать на холодную улицу – даже без привычного утреннего какао. Коловерша от неё ни за что не отстал бы.
* * *
Они успели догнать гусынь уже за околицей. Тайка издалека увидела три фигуры и прибавила шаг – а Пушок-то, похоже, был прав. Только вот спутница Лины и Лиды девочкой не выглядела. Наоборот, была самой грузной из них. И вообще казалась очень знакомой…
Подбежав, Тайка узнала продавщицу из магазина.
– Тётя Надя? А вы-то что здесь делаете?
Гусыни переглянулись и хором выдали:
– Не то, что ты думаешь.
– А по-моему, очень даже то! – насупился Пушок, выпуская когти. – Нарушаем, гражданочки? Похищение людей – это статья, между прочим. Ни с места! Я вас арестую!
– Это, наверное, больно?! – ахнула Лида.
А тётя Надя всплеснула руками:
– Ой, это ж мой любимый рыженький котик. Я его прикармливала. Твой, что ль, Таюшка?
Она почесала коловершу за ушком, и тот растерялся.
Разве можно чесать за ушком детектива при исполнении обязанностей? Но так приятно… Мр-мр-мр…
– То ли он – мой, то ли я – его, мы ещё не определились, – улыбнулась Тайка.
– Такой хороший… – Тётя Надя гладила и гладила коловершу. А потом тихо – Тайка едва расслышала – сказала: – Прощай, рыжик.
– Что значит «прощай»?! – встрепенулся Пушок. – Тая, она по-коловершьи не понимает. Спроси у неё.
– Вы уезжаете?
У Тайки на глаза навернулись слёзы.
Они с тётей Надей не были близки – так, болтали о природе, о погоде, – но «прощай» явно означало, что та покидает Дивнозёрье навсегда. От этого почему-то стало очень грустно.
– Можно и так сказать… – Продавщица глянула на Лину, потом на Лиду, и те кивнули: мол, говори всё как есть. – Таюшка, я слышала, о чём вы там болтали. Про Волшебную страну. Закрыла магазин, пошла следом. И – ты уж извини – под окном простояла до вечера, ваши беседы слушая. А как вы разошлись, пошла в курятник – договариваться. Разве можно такую возможность упускать?
– Я думала, что вилы забирают только молодых девушек… – захлопала глазами Тайка.
– Так и есть. Но для меня сделали исключение.
– Тая, спроси: она точно-точно сама решила? – нахмурился Пушок. – А кто же мне будет давать рыбку?
– Пушок, тётя Надя – взрослая женщина и может решать, куда и с кем ехать.
– Так-то оно так, но…
– Я очень больна, – тихо призналась тётя Надя. – Врачи говорят, мне недолго осталось. А тут – целый волшебный мир, новая жизнь и крылья… Знаешь, я всегда мечтала летать. С тех пор как мама меня маленькую отвезла на юг. На самолёте. Я запомнила домики внизу – будто игрушечные. И облака. А море… Оно такое огромное. Там я смогу видеть его каждый день. И буду снова здоровой, потому что вилы не болеют. Это ли не счастье?
Тайка вздохнула. Вот так живёшь всю жизнь рядом, ходишь в магазин, покупаешь носки или резинки для волос – и не знаешь, что за прилавком стоит несчастный человек с большой светлой мечтой. Может, тётя Надя и не умела творить чары, но всегда помогала другим – словом и делом – и ничего не просила взамен. Это, если подумать, тоже настоящее волшебство.
Первым опомнился Пушок:
– Счастливого пути!
И Тайка повторила вслед за ним:
– Счастливого пути, лёгких крыльев.
Ей очень хотелось увидеть, как тётя Надя превратится в птицу, но гуси-оборотни ревностно хранили свою тайну.
До дома они с Пушком добрались молча. Тайка вошла, повесила куртку на гвоздик, скинула сапоги.
– Будешь какао?
Коловерша прежде никогда не отказывался от угощения, а тут словно не услышал вопроса:
– Тая, а ты уже думала, какое желание загадаешь, когда придёт время повязывать мартеничку на дерево?
– Нет. А что?
– Можно я загадаю? Очень надо!
Тайка ожидала, что коловерша заведёт свою обычную песнь про горы мороженого и тонны пирожных, но ошиблась.
– Я хочу, чтобы тётя Надя нашла своё счастье. – Пушок неотрывно смотрел в окно. – Она была так добра ко мне. Рыбкой угощала. Она заслужила!
Ну как тут откажешь? Конечно, Тайка согласилась.
И в этот самый миг над их домом сделали круг три дикие гусыни, а потом, выстроившись клином, полетели на юг: далеко-далеко, к тёплому синему морю.
– А знаешь, Тая… – Сегодня коловерша выглядел особенно
