Кот Тихон и новые знакомые - Маша Трауб
Новость о том, что Нора и Марыся больше не работают в театре, распространилась быстро. Из «Небесного театра зверей» – другого известного на весь мир театра, где мечтали работать все животные всего мира, – уже на следующее утро для них пришло приглашение.
Нора читала письмо, а строчки прыгали перед глазами. Ведь когда-то это была её заветная мечта – попасть в «Небесный театр», самый знаменитый, самый лучший, самый красивый, где показывали самые сложные и рисковые до безумия трюки. «Небесный театр» был основан в далёком заграничном княжестве, но на самом деле жил на колёсах – путешествовал по разным странам. Там работали только звёзды, показывавшие уникальные номера.
Ещё маленьким котёнком Нора однажды увидела их представление и сразу же влюбилась в театр, твёрдо решив стать звездой, чтобы попасть именно туда. И вот оно – долгожданное приглашение. Нора держала его в лапах и даже не могла поверить, что это происходит именно с ней.
– Приглашение? – спросила Марыся. Она тихонько лежала на подстилке. Её лапка была полностью перевязана.
– Да, – ответила Нора, ещё раз перечитав текст.
– Тебе обязательно надо ехать, – сказала Марыся, – ты ведь к этому и стремилась.
– А ты?
– Мне о театре лучше забыть – ты сама слышала, что сказал врач, – во всяком случае? на ближайшие полгода, пока не восстановлюсь. Почему ты не радуешься?
Нора действительно не почувствовала радости от получения приглашения. Когда-то она думала, что будет прыгать на всех четырёх лапах от счастья и восторга. А сейчас ей стало невыносимо грустно. И почему-то совсем не хотелось ехать в театр, репетировать, начинать новую жизнь.
– Может, я устала? – спросила она Марысю.
– Может. Но в «Небесном театре» тебя никто ждать не будет. Или ты едешь, или нет, – напомнила морская свинка.
– Да, я знаю, – сказала Нора. – Тогда… тогда я не поеду.
– Подумай, хорошенько подумай.
– Нет, не поеду. Я не готова. Не могу так быстро переключиться – бросить один театр и выйти на сцену в другом. Нет, я не могу. И без тебя я никуда не поеду. Это нечестно. Давай мы знаешь что с тобой сделаем? – воскликнула Нора.
– Что?
– Уедем в какую-нибудь деревушку и будем там жить-поживать. Ты будешь восстанавливаться, а я просто гулять, спать, отдыхать. Сколько лет мы не были в отпуске? Да никогда не были! Давай устроим себе отпуск! Надо уехать туда, где нас никто не узнает, не станет просить автограф и задавать вопросы. А там видно будет. К тому же о тебе должен кто-то заботиться.
– Нора, ты понимаешь, что такого шанса больше может не быть? – спросила грустно Марыся. – Ты понимаешь, от чего отказываешься?
– Очень хорошо понимаю… Всё, завтра же едем, – ответила Нора и топнула лапой.
– Куда? – Марыся была ошарашена, но не решалась спорить.
– В деревню. Билетёрша как-то рассказывала про одно место – там никто не живёт, дома пустуют, а рядом река, тишина. Пойду спрошу, как называлась та деревня.
– А как же Захар Антонович? Ты… мы сможем его бросить? Вот так? – Марыся заплакала.
– Он уже не с нами. Он человек. А люди любят своих детёнышей больше, чем звери. Они не отпускают их от себя, как делают это звери. Они готовы их кормить, поить и защищать, когда уже сами едва стоят на ногах. Люди не замечают, что их детёныши уже выросли и сами должны заботиться о стариках. К сожалению. Помнишь, Захар Антонович часто повторял, что звери лучше людей. Вот сейчас я ему поверила.
– Хорошо, поехали, – согласилась Марыся.
Нора с Марысей поселились в доме с красной крышей. Им он сразу понравился. Там была тропинка, по которой Марыся могла ходить, чтобы тренировать ногу.
Правда, в деревне и у Норы, и у Марыси обнаружились интересы, о которых те даже не подозревали. Морская свинка погрузилась в чтение, найдя в старом шкафу книги. А Нора увлеклась охотой и садоводством, устраивая клумбы и розарии, охотясь на воробьёв и прочих птиц.
Их единственным соседом оказался пёс по имени Вениамин, который, казалось, имел не лапы, а руки. Он умел буквально всё – починить кран, размотать шланг, прочистить трубу, растопить камин. Мастер на все руки, как называла его Марыся. Именно Веня, как первый жилец деревни, встретил их и помог устроиться в доме, за что Нора не переставала его благодарить.
Веня по происхождению был японским хином – псом очень редкой и красивой породы. Полное имя не знал даже он сам – в его паспорте значилось бесконечное перечисление имён его знаменитых предков – победителей многочисленных соревнований. Веню купили с конкретной целью – чтобы он достиг уровня, а то и превзошёл достижения своих папы и мамы, дедушек и бабушек и даже прадедушек и прабабушек. Тогда бы он стал не просто гордостью собачьего клуба, но и приносил приличный доход своим хозяевам. Веня, которого, кстати, выбрала маленькая девочка – дочка будущих хозяев, – был очень хорошим, просто чудесным. Добрым, ласковым, отзывчивым, верным… Только, к сожалению, не соответствовал классическим стандартам своей породы. В щенячьем возрасте вроде бы всё казалось идеальным, но уже подростком Веня рос не так, как все собаки из его семьи. И даже заводчики не могли предположить, в какую сторону вдруг вытянутся его лапы и какими станут уши. Порода же требовала жестких стандартов, в том числе поведенческих. Веня же умудрялся расстегнуть ошейник, как бы крепко его ни застёгивали. Он рос умным псом, чересчур сообразительным и изобретательным. Заставить его делать что-то против воли было невозможно. А Веня точно не мечтал бегать по кругу на соревнованиях и спокойно стоять, пока судьи измеряют его параметры. Ему это было скучно и неинтересно. Он никогда не смог бы победить ни в одном состязании. Об этом его хозяевам сообщили не сразу, а уже тогда, когда Веня стал молодым псом и сам всё понимал.
Не понимал он одного – почему для его хозяев так важны эти титулы, медали и звания? Почему в нём разочаровались папа с мамой? Ведь он, Веня, научился делать больше, чем любой чемпион породы. Он умел любить и заботится. Он изо всех собачьих сил пытался сделать так,
