Путеводные осколки - Оксана Вениаминовна Смирнова
Нельзя сказать, что новая четверть не принесла ничего хорошего. В первую очередь хорошее коснулось Петюни. Тётя Катя устроила в своих владениях грандиозную разборку и нашла много Вовкиных вещей, которые уже давным-давно стали ему малы. Всё это было сложено в две здоровенные сумки, и Вовка покорно отнёс к Петюне и отдал его маме, которая чуть не расплакалась от радости. Петюня очень быстро рос, а денег на новую одежду у них не было. И вдруг сами собой явились и башмаки, и куртка, и хорошие штаны. Теперь Петюня Комаров стал выглядеть не хуже других ребят. Только учился он по-прежнему с двойки на тройку, а домашние задания совсем забросил, потому что играл в Вовкину технику. У самого Петюни никогда такой роскоши не было. Все эти вездеходы и пожарные машины дразнили его из витрин, и вот он наконец до них дорвался: ползал по полу своей комнаты, издавая невразумительные звуки и двигая то одно, то другое сокровище.
Как ни удивительно, но справился с этим безобразием всё тот же Вовка. Он, как и обещал, стал помогать Петюне делать уроки. Это оказалось на редкость удачной затеей. Вовка и сам учился не ахти. Ему всё время помогали то Тюхин папа, то её же мама. Зато Вовка прекрасно знал, что именно бывает непонятно такому же, как он, страдальцу от образования.
Одна лишь тётя Катя ворчала, что, мол, Вовка ходит к Петюне не заниматься, а играть в машинки. Тюха полагала, что в подозрениях тёти Кати есть доля правды. Но так или иначе, а к концу четвёртой четверти все – школа, сам Петюня и его мама – увидели: Комаров из 6 «А» благополучно перейдёт в 7-й.
Наконец первым утром мая пришла весна. Как раз такая, какой её увидел герцог, сидя под Главным Дубом.
Семья Стрешневых отправилась гулять в Измайлово. Любоваться первой зеленью, есть мороженое и щуриться на солнышко. И там родители торжественно объявили Тюхе, что у них есть две новости.
– Плохая и хорошая? – насторожилась Тюха.
– Да нет, обе хорошие, – ответил папа бодро, но не совсем уверенно. И мама поняла, что говорить, пожалуй, лучше ей.
– Во-первых, у тебя будет сестричка или братик, – сказала мама. И с радостью увидела, что дочка пришла от этой новости в восторг.
– А когда? – спросила Тюха, подпрыгнув от нетерпения.
– Ближе к зиме, – сказала мама. – Ты только никому пока не говори, хорошо?
– Конечно, – кивнула Тюха. – Это будет наша страшная семейная тайна.
Мама с папой рассмеялись, и мама перешла ко второй новости, за которую совсем не беспокоилась – в отличие от папы.
– А во-вторых, наш дом признали аварийным и пустят на слом вместе с сараями.
Лицо у Тюхи из восторженного сразу стало никаким.
– Кто признал? – спросила она.
– Комиссия, – терпеливо объяснила мама. – Они приходили, когда ты была в школе. Смотрели, ужасались. Особенно когда увидели бревно-подпорку.
– А почему вы раньше мне не говорили? – спросила Тюха, и лицо её по-прежнему оставалось никаким.
– Они не любят давать квартиры, и мы до последнего не верили, что это всерьёз, – объяснил папа. – Думали: опять напишут заключение, на том дело и встанет. Но они сразу после праздников начнут выдавать смотровые ордера.
Тюха кивнула. Она уже знала, что это такое. Значит, часы пробили и для её родного дома.
– Вовкиным родителям квартиру даёт гобеленовая фабрика, – сказала мама. – Как раз тут, возле парка. Они уже начали собирать вещи.
– Но как же… – прошептала Тюха, – как же братик или сестричка будет расти без тёти Кати?
Она могла бы добавить: без всего их двора. Без тополей и клёнов, без голубятни, без вьюнков, без пустыря, без Тоси с дядей Лёшей. Без ребят из соседних дворов, без пожарного сада. Без кирпичной стены и тайного костра на старом асфальте. И смогут ли они на новом месте встречаться с принцами? Но Тюха понимала: говорить об этом бесполезно. Дом всё равно сломают.
– Без тёти Кати будет трудно, – серьёзно согласился папа. – Но мы рассчитываем на тебя.
– Да, я, конечно, буду помогать, – сказала Тюха. – Дело не в этом…
И тут она заплакала. Папа взглянул на маму с выражением: «Ну я же говорил!» Мама в ответ развела руками: «А что поделаешь?» Она прижала к себе Тюху, стала гладить по голове и говорить, что они постараются выбирать новое жильё, как Стёпкины бабушки, чтобы Тюха продолжала учиться в своей школе, а не переходила в другую.
Об этом Тюха ещё даже не подумала. Но она перестала плакать и твёрдо про себя решила, что такого быть просто не может. Уж в своей-то школе она точно останется.
На обратном пути Стрешневы заметили возле пожарного бревна ребят, которые что-то бурно обсуждали.
– Если хочешь, беги к ним, – сказал папа. – Играйте, пока выходные и погода хорошая.
Тюха кивнула и присоединилась к знакомой компании.
– Мы обсуждаем, как играть в «казаки-разбойники», – сказал Антон. – Теперь, наверно, по сараям можно будет бегать.
– Да, мне сказали, что их скоро сломают, – согласилась Тюха. Добавить, что и дом будут ломать, у неё язык не повернулся. Это сказала Валя.
– А ваш? – спросила Тюха.
– Нет. Все остальные дома во дворе не тронут. Только ваш, потому что он аварийный, – объяснил всезнающий Мишка.
– Ты не расстраивайся, – сказала Валя (хотя сама была очень расстроена). – Вот мы же переехали сюда, и оказалось, что всё к лучшему.
– Подумаешь, новость! – вдруг фыркнула Нинка. – У нас все давно уже про это знают. Когда мы только начинали играть, я же вам говорила, что мы делим эту территорию. Которая освобождается.
– Заткнись, – сказал Антон. – Мы ничего не делим. Мы просто играем. Ведь ещё неизвестно, когда всё будут ломать.
– А в новом доме жить, наверно, здорово, – сказал Петюня.
Тюха пожала плечами:
– Не знаю…
О том, что у неё скоро появится брат или сестра, Тюха, как
