Джоан Роулинг - Гарри Поттер и философский камень
Рон неохотно отпустил Малфоя, которого уже успел схватить за грудки.
– Его спровоцировали, профессор Снегг, – пояснил Хагрид, высовываясь из-за дерева. – Этот Малфой его семью оскорбил, вот!
– Может быть, но в любом случае драки запрещены школьными правилами, Хагрид, – елейным голосом произнёс Снегг. – Уизли, из-за тебя твой факультет получает пять штрафных очков, и можешь благодарить небо, что не десять. Проходите вперёд, нечего здесь толпиться.
Малфой, Крэбб и Гойл с силой протиснулись мимо Хагрида и его пихты, едва не сломав несколько веток и усыпав пол иголками. И ушли, глупо ухмыляясь.
– Я его достану, – выдавил из себя Рон, глядя в удаляющуюся спину Малфоя и скрежеща зубами. – В один из этих дней я обязательно его достану…
– Ненавижу их обоих, – признался Гарри. – И Малфоя, и Снегга.
– Да бросьте, ребята, выше нос, Рождество же скоро, – подбодрил их Хагрид. – Я вам вот чего скажу – пошли со мной в Большой зал, там такая красота сейчас, закачаешься!
Гарри, Рон и Гермиона пошли за волочившим пихту Хагридом в Большой зал. Там профессор МакГонагалл и профессор Флитвик развешивали рождественские украшения.
– Отлично, Хагрид, это ведь последнее дерево? – произнесла профессор МакГонагалл, увидев пихту. – Пожалуйста, поставьте его в дальний угол, хорошо?
Большой зал выглядел потрясающе. В нём стояло не менее дюжины высоченных пихт: одни поблёскивали нерастаявшими сосульками, другие сияли сотнями прикреплённых к веткам свечей. На стенах висели традиционные рождественские венки из белой омелы и ветвей остролиста.
– Сколько там вам осталось до каникул-то? – поинтересовался Хагрид.
– Всего один день, – ответила Гермиона. – Да, я кое-что вспомнила. Гарри, Рон, у нас есть полчаса до обеда, нам надо зайти в библиотеку.
– Ах, да, я и забыл, – спохватился Рон, с трудом отводя взгляд от профессора Флитвика.
Профессор держал в руках волшебную палочку, из которой появлялись золотые шары. Повинуясь Флитвику они всплывали вверх и оседали на ветках только что принесённого Хагридом дерева.
– В библиотеку? – переспросил Хагрид, выходя с ними из зала. – Перед каникулами? Вы прям умники какие-то…
– Нет, к занятиям это не имеет никакого отношения, – с улыбкой произнёс Гарри. – С тех пор, как ты упомянул имя Николаса Фламеля, мы пытаемся узнать, кто он такой.
– Что? – Хагрид был в шоке. – Э-э… слушайте сюда, я ж вам сказал, чтобы вы в это не лезли, да! Нет вам дела до того, что там Пушок охраняет, и вообще!
– Мы просто хотим узнать, кто такой Николас Фламель, только и всего, – объяснила Гермиона.
– Если, конечно, ты нам сам не расскажешь, чтобы мы не теряли время, – добавил Гарри. – Мы уже просмотрели сотни книг, но ничего так и не нашли. Может быть, ты хотя бы намекнёшь, где нам о нём прочитать? Кстати, я ведь уже слышал это имя, ещё до того, как ты его произнёс…
– Ничего я вам не скажу, – пробурчал Хагрид.
– Значит, нам придётся всё разузнать самим, – заключил Рон, и они, расставшись с явно раздосадованным Хагридом, поспешили в библиотеку.
С того самого дня, как Хагрид упомянул имя Фламеля, ребята действительно пересмотрели кучу книг в его поисках. А как ещё они могли узнать, что пытался украсть Снегг? Проблема заключалась в том, что они не представляли, с чего начать, и не знали, чем прославился Фламель, чтобы попасть в книгу. В «Великих волшебниках двадцатого века» он не упоминался, в «Выдающихся именах нашей эпохи» – тоже, равно как и в «Важных магических открытиях последнего времени» и «Новых направлениях магических наук». Ещё одной проблемой были сами размеры библиотеки – тысячи полок вытянулись в сотни рядов, а на них стояли десятки тысяч томов.
Гермиона вытащила из кармана список книг, которые она запланировала просмотреть, Рон пошёл вдоль рядов, время от времени останавливаясь, наугад вытаскивая ту или иную книгу и начиная её листать. А Гарри побрёл по направлению к Особой секции, раздумывая о том, нет ли там чего-нибудь о Николасе Фламеле.
К сожалению, для того чтобы попасть в эту секцию, надо было иметь разрешение, подписанное кем-либо из преподавателей. Гарри знал, что никто ему такого разрешения не даст. А придумать что-нибудь очень убедительное ему бы вряд ли удалось.
К тому же книги, хранившиеся в этой секции, предназначались вовсе не для первокурсников. Гарри уже знал, что эти книги посвящены высшим разделам Тёмной магии, которые не изучали в школе. Так что доступ к ним был открыт только преподавателям и ещё старшекурсникам, выбравшим в качестве специализации защиту от Тёмных сил.
– Что ты здесь ищешь, мальчик?
Перед Гарри стояла библиотекарь мадам Пинс, угрожающе размахивая перьевой метёлкой, предназначенной для стряхивания пыли с книг.
Гарри не нашёлся что ответить.
– Тебе лучше уйти отсюда, – строго произнесла мадам Пинс. – Давай, уходи, кому сказала!
Гарри вышел из библиотеки, жалея о том, что не смог быстро придумать какое-нибудь оправдание. Они с Роном и Гермионой давно решили, что не будут обращаться к мадам Пинс с вопросом, где им найти информацию о Фламеле. Они были уверены, что она знает ответ. Но им не хотелось рисковать – поблизости мог оказаться Снегг, а ему не следовало знать, что именно их интересует.
Гарри стоял в коридоре у выхода из библиотеки и ждал, когда появятся его друзья. Особых надежд на то, что они преуспеют в своих поисках, у него не было. Ребята уже две недели пытались что-нибудь найти, но свободного времени, если не считать изредка выпадавших между уроками свободных минут, не было, так что вряд ли стоило удивляться, что они ничего не нашли. Всё, что им было нужно – это несколько часов в библиотеке, и обязательно в отсутствие мадам Пинс, чтобы она не присматривалась, что они делают.
Через пять минут из библиотеки вышли Рон и Гермиона, при виде Гарри сразу замотавшие головами. И все вместе пошли на обед.
– Вы ведь будете продолжать искать, когда я уеду на каникулы? – с надеждой спросила Гермиона. – И если что-то найдёте, сразу присылайте мне сову.
– Между прочим, ты вполне можешь поинтересоваться у своих родителей, не знают ли они, кто такой этот Фламель, – заметил Рон. – Это ведь родители – так что риска никакого…
– Абсолютно никакого, – согласилась Гермиона. – Особенно если учесть, что мои родители – стоматологи…
* * *Когда каникулы наконец начались, Гарри и Рон слишком весело проводили время для того, чтобы думать о Фламеле. В спальне их осталось только двое, да и в Общей гостиной было куда меньше народа, чем во время учёбы. Поэтому они придвигали кресла как можно ближе к камину и сидели там часами, нанизывая на длинную металлическую вилку принесённые из Большого зала кусочки хлеба, лепёшки и кругляши зефира, поджаривая их на открытом огне и с аппетитом поедая.
Разумеется, они ни на секунду не умолкали даже с набитым ртом – ведь им было о чём поговорить. Главной темой, разумеется, был Малфой. Они изобретали десятки планов, как подставить Малфоя и добиться его исключения из школы. И неважно, что эти планы были явно неосуществимы, – об этом всё равно приятно было поговорить.
Ещё они играли в волшебные шахматы, которым Рон начал обучать Гарри. Это были практически те же самые шахматы, в которые играли маглы. Разница заключалась лишь в том, что фигурки были живые, и игрок ощущал себя полководцем, направляющим свои войска на противника. Шахматы Рона были очень старыми и потрёпанными временем. Как и все его вещи, они когда-то принадлежали кому-то из его родственников, в данном случае дедушке. Однако тот факт, что фигурки были древними, вовсе не мешал ему хорошо играть. Рон так отлично их изучил, что у него никогда не было проблем с тем, чтобы заставить их выполнить то, что он хочет.
Гарри играл фигурками, которые ему одолжил Симус Финниган, и они очень плохо его слушались, абсолютно не доверяя временному хозяину. К тому же Гарри был не слишком хорошим игроком, и фигурки постоянно давали ему советы, сбивая его с толку:
«Не посылай меня туда, разве ты не видишь вражеского коня? Лучше пошли вон того, его потеря не будет иметь никакого значения».
В канун Рождества Гарри лёг спать, предвкушая праздничный завтрак и веселье, но, естественно, не рассчитывая ни на какие подарки. Однако, проснувшись наутро, он первым делом заметил свёртки и коробочки у своей кровати.
– Доброе утро, – сонно произнёс Рон, когда Гарри выбрался из постели и накинул на пижаму халат.
– И тебе того же, – автоматически ответил Гарри, уставившись на то, что лежало у его кровати. – Ты только посмотри – это же подарки!
– А я-то думал, что это тыквы, – пошутил Рон, свешиваясь со своей кровати. Подарков около неё стояло больше, чем у Гарри.
Гарри быстро распаковал верхний свёрток. Подарок был завёрнут в толстую коричневую обёрточную бумагу, на которой неровными буквами было написано:
