Необычайное путешествие в Древнюю Русь. Грамматика древнерусского языка для детей - Татьяна Леонидовна Миронова
— А по малину всегда подземельем ходите? — насмешливо спросил один из парней. Ваня по голосу узнал Прохора. Был он темноволосый, в синих линялых джинсах и в белой с короткими рукавами майке с нерусской надписью на груди. Митя оказался удивительно белоголовым, одет он был в широкие холщовые штаны серого цвета и просторную рубаху, штаны опоясывал замысловатый кожаный ремешок.
Доверия к Ванькиным словам в голосе Прохора не слышалось, но Ванька решил держаться до конца.
— Всегда, — прокашлял он застрявшее в горле вранье. — Мне бабушка этот ход показала. Тут, говорит, малина самая сладкая.
— Как же вас зовут, добытчики? — улыбнулся другой студент.
— Меня — Ваня, — Ваня разом покраснел за свою нескладную выдумку про бабушку и, кивнув на вовсе растерявшегося Васю, добавил: — А его вот Васей зовут.
— А малину куда рвете, в жестянку эту? — весело, уж очень смешон был вид перепуганных и грязных ребят, продолжал расспрашивать Митя. Он кивнул на объемистую банку, которую Васька держал в руках вместе с холщовым мешочком.
— Да это не жестянка! — вдруг всполошился Прохор, впившись глазами в Васькину находку. — Это же древнерусский воинский шлем. Гляди, как новенький!
Он осторожно, словно шлем был стеклянный, вынул его из Васькиных рук.
— И не скажешь, что столетия в земле пролежал, — восхищенно прибавил он.
— Я еще мешочек нашел, — с готовностью откликнулся Васька, понял, что подвернулся случай сгладить неудачное Ванькино вранье. — Тоже, наверное, древний. Там шелуха какая-то. Я в него пирожки положил, это бабушкины, с грибами, вы попробуйте. — Он заторопился развязать шнурок и вытряхнул содержимое мешочка на землю. В траву упали бумажный пакет с пирожками, тонко очиненная костяная палочка и две полоски бересты.
Прохор нагнулся за пирожками, но поднял не их, а тихо зашуршавшую в руках берестяную полоску, положил ее на ладонь, разгладил.
— Подделка, — уверенно сказал Прохор. — Из наших кто-то баловался. Береста новехонькая, и буквы недавно вырезывали. Да вот и палочка.
— Как же это попало в подземный ход? — удивился Митя. — Дай-ка посмотрю.
Он раскрутил берестяную полоску и под неотступными взглядами мальчишек стал разбирать: «Поклон игумену Арсению от Вышаты. Пришли книги князю с Митяем. Князь идет брать дань в слободу. Да будет тебе известно…»
— Это что? — не удержался Ванька, хоть и чувствовал себя неловко после бесшабашного вранья.
— Это?! Подделка древнерусской берестяной грамоты. В Древней Руси письма писали на березовой коре — бересте, и представьте, очень хорошая подделка. Сделана она человеком, прекрасно изучившим древнерусский язык, — ответил Митя.
— Как же тут можно что понять, если слова не разделены и буквы какие-то странные? Зачем столько твердых и мягких знаков? — стал водить пальцем по бересте Ваня.
— В Древней Руси слова на письме не разделяли, и к этому быстро привыкаешь, — Митя отвечал охотно, он изучал в университете филологию, древние языки, и поэтому говорить о древнерусском письме ему доставляло удовольствие. — А вот эти буквы Ъ и Ь ты знаками не называй. Эти буквы в древнерусском языке обозначали особые гласные звуки, и назывались они «еръ» и «ерь». «Еръ» звучанием напоминает О, «ерь» очень походит на звук Э, но звучали такие звуки коротко-коротко.
— А зачем они, эти особые звуки? Разве мало тех, что сейчас существуют? — удивился Ваня.
— Выходит, что мало, — развел руками Митя и попробовал объяснить понятнее. — В древнем языке XI–XII веков гласных звуков было больше, чем в нынешнем русском языке. Звуки, известные под именами «еръ» и «ерь», были сверхкраткие, то есть очень короткие. Попробуй выговорить отрывисто, резко О, Э и услышишь, как звучали «еръ» и «ерь». А потом древнерусский язык утратил эти звуки.
— Как же так? — ничего не понял из услышанного Ваня, и это его расстроило. — Раз исчезли звуки, должны исчезнуть и слова с этими звуками?
— Вовсе нет, — Митя видел искренний Ванин интерес и охотно пустился в дальнейшие объяснения. — Слова, в которых существовали когда-то «еръ» и «ерь», не утратились. Сверхкраткие звуки оставили в этих словах по себе след и стали звучать как обычные О и Э. Если в древнерусском слове Ъ находился под ударением, слушай — МЪХЪ, ЛЪБЪ, — звук Ъ в этих словах Митя произнес как короткое и напряженное О, — то теперь это как звучит?
— Мох! Лоб! — опередил Вася Ваню.
Митя согласно кивнул и продолжил неожиданный урок.
— Если в древнерусском слове под ударение попадал звук Ь — МЬСТЬ, ЛЬСТЬ, — он проговорил эти слова так, что звук Ь показался ребятам похожим на коротенькое, отрывистое Э, — то сейчас на его месте…
— «Э»! — хором ответили ребята. — Месть! Лесть!
И все дружно рассмеялись. Грело солнышко. Пахло травой. Хорошо!
— Однако бывало, что «еръ» и «ерь» исчезали навсегда. Терялись на конце слов. Посмотрите в нашей грамоте, — Митя ткнул в бересту. — ПОКЛОНЪ, ДАНЬ. «Еръ» и «ерь» потерялись во всех словах, которые в современном русском языке оканчиваются на согласный. Раб, сын, дом, порох — раньше на конце у этих слов был звук Ъ — «еръ». А вот смотрите: слова КЪНИГА, КЪНѦЗЬ — видите, как они пишутся в грамоте, а ныне от сверхкраткого звука Ъ в них не осталось и следа.
— Надо же, — засмеялся Ваня, — в самую серединку слова спрятались и не убереглись, потерялись.
— Точно замечено, — похвалил его Митя. — Сохраниться сверхкраткому звуку в слове или утратиться зависело от того, какое место занимает в слове «еръ» или «ерь». Возьмем, например, слово СЪНЪ. Звук Ъ в первом слоге находился под ударением, благодаря этому стал звучать чуточку сильнее и сделался совсем похож на обычное О. На конце слова звук Ъ стал звучать слабее и утратился. Какое получилось слово?
— «Сон»? — удивился Вася. — Бывают же превращения!
— Но стоило слову СЪНЪ принять форму родительного падежа и потерять ударение на первом слоге — СЪНА, происходило еще более удивительное превращение. Смотрите: звучание «ера» в первом слоге ослабело, и этот звук пропал, как будто его здесь и не было. Получилось слово «сна». Сравните: СЪНЪ — СОН, СЪНА — СНА.
— Это мы еще в школе проходили, — с достоинством произнес Вася. — То исчезающие, то появляющиеся в словах звуки называются «беглыми» гласными: лоб-лба, молодец-молодца…
— Да, да, да, — подхватил Митя. — И заметьте, когда встречается беглый гласный в слове, значит, вернее всего, что в древности здесь был звук Ъ или звук Ь: мешок-мешка, кошка-кошек, горка-горок…
Устные объяснения показались Мите неубедительными, он быстро
