Сергей Охотников - Большая книга ужасов – 64 (сборник)
– Тут спряталось зло, – пробормотал я и почувствовал, как мои волосы становятся дыбом.
– Смотри, сколько тут всего! – воскликнула Олеся. Девочка рванула к стеллажам. Потом вдруг вскрикнула и замерла.
– Что там? – спросил я, но Кудряшка не отвечала.
Мне хотелось убежать, но не бросать же Олесю. Я сделал два осторожных шага и увидел то, что ее напугало. Водитель Алексей лежал на полу лицом вниз, под его головой расплылось пятно темной крови.
– Он мертв, – проговорила Олеся.
Я схватил ее за руку:
– Бежим! Убийца наверняка еще здесь!
Мы рванули к выходу. Пронеслись через двор, задыхаясь от холодного воздуха. Мне казалось, что я слышу за спиной чьи-то шлепающие шаги – как будто наш преследователь ступал босыми ногами по лужам. Оглянувшись на пороге дома, я никого не увидел. Мы заперли дверь и плюхнулись на пол, пытаясь отдышаться.
– Нужно рассказать обо всем доктору, – проговорила Олеся. – Что, если Алексей еще жив?
Об этом я как-то не подумал – мне сразу же пришло в голову худшее. Через минуту мы уже стояли на пороге бывшего господского кабинета.
– Наверное, еще спит, – прошептала Олеся и постучала в дверь.
– Входите! – тут же ответил Николай Федорович. Голос его звучал необычайно бодро.
Мы ввалились в кабинет и принялись бессвязно лепетать:
– Там… Алексей… на полу… весь в крови!
Доктор Степанов не стал ничего спрашивать. Встал из-за старинного письменного стола и сказал:
– Идемте. Покажете мне.
Мы поспешили из дома. Только на улице я опомнился сам и попытался всех вразумить:
– Постойте! Вдруг убийца еще там? Он может на нас напасть!
– Что ж, если так, ему понадобится медицинская и психологическая помощь, – уверенно заявил доктор Степанов и направился к гаражу. – Подождите здесь, молодые люди.
– Только бы с ним ничего не случилось, – прошептала Олеся.
Мы стояли посреди парка, не зная, чего ожидать. Николай Федорович вышел минут через пять и озадаченно проговорил:
– На полу действительно кровь, но Алексея нигде нет.
В следующие полчаса доктор Степанов обследовал всю территорию: ходил, звал, заглядывал во все углы. Несколько раз набирал номер водителя, но тот не отвечал. Мы с Олесей сидели в гостиной и смотрели в окно. С каждой минутой мне становилось все хуже.
– Это темень-черви, – бормотал я себе под нос. – Они научились выживать при свете.
Казалось, стоит мне остаться одному, случайно зайти не в ту комнату или выбрать неправильную дорожку в парке – и все! Зло, убившее Алексея, доберется до меня, и я буду так же лежать лицом вниз в луже собственной крови. Олеся все поняла про меня. Когда доктор Степанов зашел в дом, она подбежала к нему и потянула за рукав:
– Кажется, Андрею плохо.
Я все слышал, но не подал виду. Николай Федорович встал рядом со мной и посмотрел в окно.
– Понимаешь, – сказал он. – Плохие вещи иногда случаются. Но это не значит, что зло будет твориться и дальше. Или что оно как-то привязано лично к тебе.
Я кивнул.
– С сегодняшнего дня будешь под особым присмотром, если твое состояние ухудшится, придется перейти на лекарства, – продолжил доктор. – Этого не хотелось бы, ведь они имеют серьезные побочные эффекты. – Николай Федорович покачал головой, как будто взвешивал про себя аргументы, потом тяжело вздохнул: – Сходите на кухню – предложите свою помощь Октябрине Аркадьевне. Хорошо?
– Хорошо, – ответила Олеся и потянула меня за собой.
Глава 6. Следствие ведут
После обеда приехала полиция. Капитан и лейтенант из районного центра. Они допросили меня и Кудряшку. Долго исследовали территорию усадьбы, но так ничего и не нашли. Нам удалось подслушать их разговор с Николаем Федоровичем.
– Дело возбуждать будете? – спросил доктор.
– Нет оснований, – ответил капитан.
– Без трупа никак… – подтвердил лейтенант.
– А как же кровь на полу?
– Обычное дело. Напился, накосячил, разбил себе рожу – и в бега. Сколько мы таких видели!
– В бега? – удивился Николай Федорович. – До ближайшего городка пятнадцать километров, а машина в гараже.
– Может, за ним дружки приехали? – предположил лейтенант.
– Вы, если что, звоните мне на мобильный, – сказал капитан. – Поможем обязательно. И дело возбудим о пропаже вашего Алексея, если он через три дня не объявится.
После дыхательных упражнений мне стало лучше. Сырники с медом на завтрак под травяной чай окончательно привели меня в чувство. Они отличались от тех, что готовила моя бабушка, но тоже были невероятно вкусными. Перед обедом доктор Степанов снова собрал нас на групповое занятие.
– Сегодня мы поговорим об увлечениях, – сказал он. – Рассказывайте, кто из вас чем интересуется?
Олеся подняла руку:
– Я хочу стать хирургом, и мне нравится смотреть разные фильмы про медицину.
– Отлично! – улыбнулся доктор Степанов. – А ты, Андрей, что скажешь? Поведай всем о своем увлечении.
Мне не составило труда ответить:
– Я люблю шахматы. У меня второй взрослый разряд.
На этом вопросы не закончились.
– И что ты чувствуешь во время игры? – Николай Федорович встал из-за стола.
Я пожал плечами:
– Не знаю. Ничего такого.
– Ни страха, ни злости, ни обиды… – предположил доктор.
– Ну да. Я все время обдумываю ходы, а потом бац – и партия уже закончилась.
– Спасибо, Андрей, – Николай Федорович благосклонно кивнул и вернулся на свое место. – Теперь давайте все по очереди о своих увлечениях. В конце занятия я расскажу вам кое-что важное.
За следующие полчаса мы узнали много нового – почти у всех ребят были какие-то увлечения помимо Интернета и компьютерных игр. Один только Роман постеснялся говорить о своем – что-то пробурчал себе под нос и густо покраснел. Николай Федорович разрешил ему не продолжать.
– Я обещал открыть вам нечто важное. – Доктор снова встал из-за стола и прошелся по гостиной. – Сегодня мы узнали о разных увлечениях. И все они хороши! Ну или почти все… Кто скажет мне, что в них общего? – Николай Федорович выдержал паузу, а потом продолжил сам: – Все они заставляют нас забыть о страхах и неудачах, выкинуть из головы весь ядовитый мусор. Открою вам тайну: самый лучший способ борьбы с психологическими проблемами – превратить вашу жизнь в одно сплошное увлечение. Плохим мыслям просто не останется места в вашей голове! Как вы думаете, что для этого нужно?
– Много свободного времени! – попытался пошутить Влад.
– Как раз наоборот! – ответил Николай Федорович. – Свободного времени у вас не должно быть! Вообще! Нужно учиться видеть прекрасное и увлекательное в своей жизни, находить интересное в самых обыденных вещах. Каждый раз, когда вы заняты чем-то долгим, нудным и неприятным, подумайте о том, как сделать это дело увлекательным.
– Разве так получится? – спросила Олеся. – Вот, например, поездка в автобусе. Что в ней может быть интересного?
– Барышня, вы читать пробовали? – подала голос Октябрина Александровна. Оказывается, она стояла в дверях комнаты и слушала нас.
Кудряшка нахмурилась, сдаваться она явно не собиралась:
– А очередь в кассу в супермаркете?
– Обожаю их! – ответил доктор Сорокин. – Можно наблюдать за людьми. Я всегда пытаюсь угадать, какой у человека голос. Скажет ли он продавцу «Добрый вечер» или молча отдаст деньги.
Эта игра оказалась почти такой же увлекательной, как шахматы. Кто-то называл самое неинтересное с его точки зрения занятие, а другие придумывали, как превратить его в нечто увлекательное. Остановить нас смогла только Октябрина Аркадьевна. Поставив большую фарфоровую супницу посреди стола, она сказала:
– Увлекаться, конечно, хорошо, но обед строго по расписанию. Гастрит еще никому пользы не принес.
– Сегодня вы все отлично поработали, – подвел итог Николай Федорович. – У кого есть вопросы?
Из-за стола поднялась Оля – высокая симпатичная брюнетка:
– Что случилось с Алексеем?
Доктор Степанов сразу помрачнел, но ответил спокойным, ровным голосом:
– Мы пока что этого не знаем. Алексей пропал. Надеюсь, он сейчас где-нибудь в ближайшем поселке и у него все хорошо.
Октябрина Аркадьевна принесла поднос со столовыми приборами. Они оглушительно звенели в наступившей тишине. Горячие щи разрядили обстановку. После бефстроганов и компота даже мне стало казаться, что Алексей просто поднялся с окровавленного пола и ушел через лес в деревню. Как ни крути, а такой вариант был вполне возможен. Где-то в далеком уголке моего сознания шептались злые голоса: «Водитель мертв. Кто-то размозжил ему голову. И этот убийца здесь, в усадьбе».
Только постоянные дыхательные упражнения помогали мне не прислушиваться к таким мыслям. После обеда мы работали. Таскали воду и дрова. Николай Федорович вынужден был заниматься печкой и газовым котлом вместо Алексея. Выглядел он при этом не слишком уверенным. Страшное происшествие постепенно выветривалось из моей памяти. Я пошел в свою комнату уже перед ужином, чтобы переодеться. В коридоре на втором этаже на меня накатило нехорошее предчувствие. Я вспомнил выключившуюся лампу и темень-червей. Оранжевое солнце висело над огненным лесом. Все это буйство красок было отлично видно из окна.
