Сергей Охотников - Большая книга ужасов – 64 (сборник)
Я весь похолодел и поднялся со своего места.
– Скажи всем, как тебя зовут, – мягкий голос доктора помогал мне держаться на ногах.
– Андрей.
– Отлично. Расскажи нам, из-за чего оказался здесь. В двух словах: какие у тебя проблемы?
Мои губы превратились в камень. Язык одеревенел, но доктор смотрел на меня с такой надеждой. Он верил, что я смогу.
– У меня бывают разные страхи, – слова нехотя выползли из моего рта.
– Отлично! – воскликнул доктор Степанов. – Давайте похлопаем Андрею.
Я слушал аплодисменты и радовался. Больше всего тому, что действительно отделался парой слов.
– Вот видите, Андрею было совсем не страшно! Берите пример с него! – воскликнул доктор Степанов.
По гостиной прокатились смешки.
– Кто следующий?
Кудряшка поднялась:
– Всем привет! Я Олеся, и у меня клептомания.
Девочка тут же плюхнулась на свое место и с невозмутимым видом принялась за блинчик с вареньем. Глядя на наши довольные лица, остальные тоже поспешили представиться. Последним остался высокий блондин. Доктор Степанов посмотрел на него. Тот нехотя поднялся и почти прошептал:
– Я Роман, и мне нравятся женские вещи.
Парень густо покраснел, но никто не засмеялся. Все захлопали.
– Вижу, знакомство пошло вам на пользу, – сказал доктор Степанов. – Я хочу, чтобы вы поняли – у каждого из вас свои проблемы. Каждого что-то гложет, мешает жить. Не думайте, что именно с вами все так плохо, не ставьте на себе крест. С любыми проблемами можно справиться.
Я на самом деле чувствовал себя замечательно. После третьего блинчика уж точно. Когда наш лечебный перекус закончился, я подошел к Олесе и спросил:
– А что такое клептомания?
Кудряшка подмигнула мне, полезла в карман и протянула мне белого шахматного короля:
– Иногда ручки так и чешутся взять без спроса чужую вещь. Даже если она мне не нужна.
Я схватил драгоценную фигуру и не знал, что ответить.
– Ты теперь обидишься и не будешь со мной дружить? – серьезно спросила девочка.
– Нет, конечно, – ответил я, но не без труда.
– Класс! А то на меня постоянно обижаются! Можно еще что-нибудь у тебя украду? Потом обязательно отдам.
– Можно. Только не шахматы.
Мы еще немного поговорили, потом я вернулся в свою комнату и поспешил поставить на место белого короля. Позиция на доске изменилась!
«Наверное, Олеся случайно передвинула фигуру», – подумал я, но тут же усомнился в этом. Белый конь не просто переместился. Он сделал ход. Хороший, сильный ход, обостряющий ситуацию. Как такое могло случиться? Наверное, мне стоило поразмыслить над этим, но я не мог – нужно было придумать ответный ход. Минут через десять обнаружился неплохой вариант.
– А как тебе это понравится, гроссмейстер Темночервь?! – воскликнул я, переставляя черную пешку. – Уже не такой смелый?
Очень хотелось продолжить партию, играя за обоих противников, но мне помешали. Октябрина Аркадьевна прошла по коридору, стучась и заглядывая в каждую дверь.
– Выходите во двор, – говорила она. – Вы поели, а теперь нужно поработать.
– Вот еще! Пусть лошади работают! – попытался огрызнуться Владик. У него были приступы агрессии.
Октябрина Аркадьевна ни с кем не спорила, просто ставила в известность. Через пятнадцать минут во дворе собрались все, включая Владика. Мы стояли широким полукругом напротив взрослых. Доктор Степанов сделал шаг вперед и сказал:
– Я очень хочу, чтобы мы все добились прогресса и научились справляться со своими проблемами. Вы тоже этого хотите?
Все согласно закивали. Только Владик выступил:
– Меня сюда мама запихнула! – Выдержав взгляд доктора, парень исправился: – Но я тоже хочу. Пару раз очень сильно нарывался.
– Хорошо, – Николай Федорович кивнул, сделал еще один маленький шаг вперед и развел руки в стороны: – Тогда мы все должны поработать, и не только над собой. Организовать этот психологический лагерь было непросто. И мы все должны внести вклад в обустройство нашего быта. Только так мы достигнем максимального психологического эффекта. Алексей и Октябрина Аркадьевна расскажут, что нужно делать, и вы все сможете выбрать занятие по душе.
Я стоял в сторонке и ждал. Боялся, что меня отправят куда-нибудь в темный подвал, где водятся черви и чумные крысы. Мои опасения оказались беспочвенными. Специально для таких ни к чему не приспособленных нашлось простое занятие – таскать дрова и воду ведрами. В доме имелся газовый котел, но со слов Октябрины – обычная печка в сто раз лучше. А еще мне выпало работать с Олесей, чему я обрадовался. Мы сразу же разговорились:
– Почему ты не пошла на кухню чистить картошку с другими девочками?
– У них там классные чайные ложки. Меня нельзя к ним подпускать.
Два часа на свежем воздухе пролетели незаметно. Олеся постоянно рассказывала о своих приключениях. О том, как убегала от охранников в супермаркете и сидела в полиции вместе с каким-то бомжом. Мне приходилось постоянно спрашивать:
– И тебе было не страшно?
– Еще как! Но это же так классно, когда тебе угрожает настоящая опасность! Я к доктору Степанову пошла только из-за мамы, она очень волнуется. Ну, и когда вырасту, хочу стать доктором – хирургом.
– С клептоманией хирургом нельзя, – проговорил я.
– Именно! В операционной столько классных железных инструментов!
В общем, мне было весело таскать дрова в сарай, а потом из сарая в дом. Вернувшись в свою комнату, я завалился на кровать и блаженно улыбнулся. Про шахматы я вспомнил только перед самым ужином. Посмотрел на доску – кто-то снова походил за белых! Неизвестный противник вывел своего коня из-под удара и теперь угрожал моей пешке. Ход был сильным! Я даже не успел на него ответить – Октябрина позвала всех на ужин. За едой мои мысли бродили по шахматной доске. В промежутках между обдумыванием ходов я успевал сравнивать вкус здешней еды с бабушкиной готовкой. Он был как минимум не хуже! Что соответствует пяти звездам в любой ресторанной классификации. Что же все-таки делать с этой пешкой? Конечно, потеря одного пехотинца значила не много. Но только не в игре с таким сильным противником! В этой партии любое незначительное преимущество могло стать решающим. Я очнулся только возле корзинки со сдобными булочками. Мой мозг придумал достойный ответ и вернул меня в реальность. Олеся как раз прятала выпечку под свитер. Поймав мой взгляд, девочка показала мне язык:
– Хотела с тобой поделиться перед отбоем, но ты какой-то отмороженный.
– Просто обдумывал шахматный ход.
– Но ты ведь сам с собой играешь? – удивилась Кудряшка. – Неужели все так запущено?
– В том-то и дело, что не сам с собой! Кто-то заходит в мою комнату и двигает фигуры на доске. Играет он, кстати, отлично.
– Почему именно «он»?! – фыркнула Олеся. – Думаешь, девушки слишком глупы, чтобы играть в эти ваши фигурки?
– Нет, конечно! – воскликнул я. – Так это ты мой противник? Признавайся.
– Нет, – серьезно ответила Кудряшка. – Это точно не я. У меня твердая тройка с минусом по алгебре и антианалитический склад ума!
– Тогда кто?
Этот вопрос должен был обеспокоить меня раньше. Кто-то незаметно заходит в мою комнату. А вдруг он опасен? Мою опрометчивость могло оправдать только успешное лечение.
– Не знаю, – пожала плечами Олеся. – Может, человек с манией тайных шахматных партий?
– Очень смешно.
– Спасибо! Если снова захочешь поднять настроение, обращайся! – Кудряшка широко улыбнулась, и мне сразу расхотелось думать о плохом.
– Послушай, я вот что подумал – у Николая Федоровича был жуткий амулет в виде серебряного черепа. Он сказал, что взял его поносить у одного из пациентов на спор. Что, если этот самый пациент – любитель черепов – среди нас?
Олеся рассмеялась, сделала загадочное лицо и вытащила из кармана зловещий серебряный амулет.
– Этот, что ли? – спросила девочка и невинно захлопала ресницами.
Мне оставалось только кивнуть.
– Я его сперла в одном готическом магазине! А потом дала поносить доктору. Глупая безделушка, не более того.
– Ладно, – согласился я. – Как говорит Николай Федорович – иногда наши страхи абсолютно беспочвенны.
– Именно! – воскликнула Кудряшка.
– Булочку перед отбоем принесешь? – спросил я.
– Посмотрим на твое поведение. – Олеся подмигнула мне и вернулась на свое место.
У меня было отличное настроение. Не терпелось поскорее сделать ход. Допив чай, я поспешил к себе в комнату. На лестнице меня догнал Владик. Парень схватил меня за локоть:
– Слышь, мелкий, оставь Олесю в покое!
Я тогда вообще не понял, о чем речь. Раньше девочки не обращали на меня внимания и таких ситуаций не возникало.
– В покое? – переспросил я.
– Не строй из себя дурачка! – закричал Владик.
Его слова не содержали ничего, что помогло бы мне понять суть проблемы. Мой взгляд начал блуждать по сторонам. Вдруг я увидел нечто ужасное – кровь на ступеньках и чью-то разбитую голову. Видение было мимолетным, но я жутко испугался. Прямо как раньше, до лечения.
