Крысиный заговор - Оксана Вениаминовна Смирнова
– Понятное дело, – кивнула синьора Стрега. – Собака-то даже на словах не говорила, что жить не хочет. Булавку вытащишь – она и оживёт. Вон как сейчас. А ты успела передумать, хотя словами не сказала. Поэтому нам тебя удалось расколдовать.
– А сколько времени прошло? – спросила донна Кардо Баррикверо.
– Примерно год, я думаю, – ответила девушка.
– До меня, кажется, дошли слухи про твоего жениха, – сказала королева. – Он ищет тебя, обходя все города и страны, что рядом с Флорией. И говорит, что будет так ходить всю жизнь или пока ты не отыщешься.
И тут Бьянка Роса расплакалась.
– Да ты чего ревёшь, дуреха? – не выдержала синьора Стрега. – Вернём мы тебя в два счёта домой, к твоему жениху. Хочешь, мирись с ним, хочешь – снова ругайся. Дело твоё.
– Я… не хочу… ругаться, – сквозь слёзы бормотала Бьянка Роса. Джулька снова вспрыгнула ей на колени, тряся мокрой бородкой, и стала облизывать хозяйке щёки.
– Я неожиданно заметила эту булавку, когда рассматривала девушку. Мне показалось, что она стала куклой по неосторожности и вовсе этому не рада. А уж собака-то никак не могла добровольно расстаться с жизнью, – задумчиво проговорила донна Кардо Баррикверо. – Тогда я незаметно проверила свою догадку: погладила собачку, нащупала булавку и решила, что можно попытаться выкупить их – девушку с собакой, сыграв на страсти крыс к золоту и камням. И в самом деле, эта крыса так ошалела, когда ей в лапы попал крупный рубин, что, видимо, совсем забыла про булавку, которую всадила в Джульку.
Тут донна Кардо Баррикверо умолкла и задумалась. Потом сказала, взглянув в упор на Тюху:
– Но я не видела на подзеркальнике подушечку с булавкой. И в других местах её тоже не было.
– Крыса могла её припрятать, куда-нибудь переложить, – сказала Тюха, но продолжать не стала.
Ей пришла в голову мысль: крыса брала с собой булавку, чтобы уколоть Женю. Ведь та несколько раз сказала вслух, что ей не хочется тут жить. Вслед за этой догадкой мелькнула и другая мысль, ещё неясная.
Донна Кардо Баррикверо тем временем продолжала:
– Нам очень повезло, что отыскалась третья булавка. У нас ведь не было даже предположений, где её искать.
– А вторая, наверно, где-нибудь в квартире, – сказал Рик. – И надо просто последить за крысой. Наверняка она эту булавку ещё достанет.
– Я послежу. Только сейчас мне нужно возвращаться, – сказала Тюха. – До свидания!
– Постой! Давай вернёмся через Сад, – предложил Рик.
– Но только быстро, – кивнула Тюха.
Они вышли из горницы и оказались под Главным Дубом.
– Донна Кардо Баррикверо не сможет ещё раз зайти к этой графине, – сказал Рик мрачно. – Если заметишь вдруг булавку, сразу зови меня. Я постараюсь проникнуть туда и забрать её.
– А ты теперь легко проходишь в наши края? – спросила Тюха.
Рик замялся.
– Когда я шёл к тебе, у меня получилось, – сказал он хмуро и решительно. – Если надо, я буду стараться…
– Хорошо, – кивнула Тюха. – Тогда до встречи.
Глава 24
Дальняя прогулка
Тюха вернулась на детскую площадку и пошла в сторону прудов, куда направились девочки с тётей Надей. Это наверняка было гораздо безопаснее, чем оставаться рядом с графиней-крысой и её булавкой. К тому же Тюхе требовалось побыть одной, чтобы обдумать план действий. Дороги до прудов как раз должно было хватить.
Дальнюю площадку оборудовали гораздо лучше, чем детский пятачок возле дома. А главное, там росли и деревья, и трава. Игрушечных построек тоже было больше, и лавочек, и асфальтированных дорожек, на которых кое-где встречались то рисунки, сделанные разноцветными мелками, то сетки для классиков.
– Ой, я же потеряла биту! – вспомнила Маша и виновато поглядела на Тюху.
– Нет, я успела её подобрать. Завтра же тебе отдам, – успокоила её Тюха. А про себя подумала, что надо ещё набрать для биты камушков, чтобы вернуть ей подходящий вес. И снова в голове у Тюхи смутно забрезжила идея, для воплощения которой требовались путеводные осколки.
Девочки радостно встретили Тюху и повели вокруг прудов – показывать местные красоты. Маша щебетала без умолку, совсем как весенняя птица:
– Когда мы в первый раз сюда пришли, мне показалось, что мы попали в тот волшебный Сад.
– Зелёные Сёстры говорят, что все сады на свете – это часть их Сада, – сказала Тюха, задумчиво оглядываясь вокруг. – Просто в наших садах всегда чего-то не хватает.
– Да, – согласилась Женя, – на берегу пруда должно быть больше зелени. Я видела однажды озеро, очень красивое, а над ним нависали заросли мышиного горошка.
Тюха взглянула на неё и рассмеялась:
– А знаешь, ты сама похожа на Мышиный Горошек. Как будто вы родные сёстры.
– А я? – спросила Маша.
Тюха, прищурившись, на неё посмотрела и объявила:
– А ты – Ромашка. Крупная такая, которая на самом деле называется нивяник.
– А ты кто? – рассмеялась в ответ Маша.
– Не знаю, – удивлённо ответила Тюха. – Я же себя не вижу.
– А пойдёмте прямо сейчас туда, к Зелёным Сёстрам, и спросим, на кого похожа Настя, – вдруг предложила Женя.
Маша вопросительно взглянула на Тюху.
– Мы сможем сейчас туда попасть? – спросила она с явным сомнением в голосе.
– Конечно, сможем! – ответила Тюха. – Да, чуть не забыла. Жене я дала ключ от Сада, а тебе ещё нет. Вот, держи.
Она вынула из кармана маковую головку. Потом взглянула на тот берег, где оставалась Машина мама. Всё было спокойно. Тётя Надя сидела под клёном, поставив рядом Гошину коляску, и читала какую-то толстую книгу. Похоже, очень интересную. А рядом с девочками не было никого. Они смело могли исчезнуть.
– Отлично. На счёт «три» подбросьте мак и скажите: «В Сад!» Ну, раз, два, три! – скомандовала Тюха.
Им даже шагу не понадобилось делать, чтобы оказаться посреди Зачарованного Сада, возле каменного колодца. Рядом с ними стояли Кора, Клевер и Вьюнок и что-то обсуждали. В руках у каждой было по кувшину, уже наполненному водой.
– Ну вот, давно бы так! – воскликнула Кора. – Наконец-то вы запомнили к нам дорогу.
– Да, мы запомнили, – сказала Маша. – И мы хотели вас спросить…
– О чём? – Вьюнок взглянула на неё, потом на Женю и улыбнулась своей чарующей улыбкой, а девочки вдруг замерли, не в силах отвести от неё восхищённых глаз. Отвечать пришлось Тюхе.
– Мне показалось, будто Женя похожа на Мышиный Горошек. А Маша – на Ромашку, то есть на нивяник.
От её слов
