Анатолий Рыбаков - Приключения Кроша

Это правильная мысль, но общая. В школе мы тоже хорошо знали друг друга. Просто на производстве характер каждого выявился с большей определенностью.

— Взять того же Игоря, — сказал я, — разве мы не знали, какой он есть?

— Как он себя показал с восстановлением машины! — заметила Майка.

Не желая разглашать тайну, я только сдержанно добавил:

— Не только с этим.

— Да, — согласилась Майка, — и тогда, с частями у Вадима.

— Не только с частями у Вадима, — сдерживаясь изо всех сил, сказал я.

— Вообще всем своим поведением на автобазе, — сказала Майка.

Я промолчал.

Но Майка всегда угадывает, как я молчу: многозначительно или нет. И вопросительно посмотрела на меня. Мне некуда было деваться. И я рассказал Майке историю с амортизаторами. Как комсоргу.

К моему удивлению, мой рассказ не произвел на нее того впечатления, какое я ожидал.

Она слушала меня несколько недоверчиво, даже чуть иронически. Как слушают подобные вещи девочки, убежденные, что мальчишки склонны ко всякой таинственности.

На самом деле девочки гораздо больше склонны к таинственности. Но их таинственность распространяется на пустяки. Кто-то в кого-то влюбился… Кто-то кому-то что-то написал… Кто-то с кем-то куда-то пошел. Но оценить сложное явление, где требуется железная логика, они не могут. Их ум не охватывает такого явления. Чем незначительнее факт, тем значительнее их фантазия. А если факт сам по себе значителен, он не оставляет места для их фантазии.

Все же Майка сказала:

— Прежде всего надо поговорить с Игорем.

— И я так считаю! — воскликнул я. — Давай сегодня вечером соберемся у тебя и позовем Игоря.

Вечером мы собрались у Майки.

Шмаков был недоволен тем, что мы решили поговорить с Игорем.

— Он предупредит своих воров, — сказал Шмаков.

— Нельзя в каждом видеть преступника, — заметила Майка.

— Действительно, — подхватил я, — говорим: «Церкви и тюрьмы сровняем с землей», а в каждом видим преступника.

Явился Игорь, веселый, насмешливый. Улыбаясь, спросил:

— Что за совет мудрейших и старейших?

Я рассказал ему про амортизаторы. Он засмеялся:

— Почему же вы их не забрали?.. Понятно!.. Хотели выследить вора и проспали. Известные пинкертоны.

— Не смейся, — хладнокровно проговорил я, — на дороге остались следы…

— Индийской кобры?

— Нет. Машины. «Победы»… И у нее очень интересные покрышки: передние с «Победы», задние с «ГАЗ—69».

Мы уставились на Игоря.

Он растерялся под нашими суровыми взглядами и растерянно спросил:

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то я хочу этим сказать, — ответил я, — что на машине твоих друзей, этих самых Елок, Люсек и Николаев, стоят точно такие же покрышки! Вот что я хочу сказать.

Даже Майка поняла драматичность момента. Убедилась, что это не фантазия, а серьезное и ответственное дело. И в душе, наверно, восхитилась железной логикой моих вопросов.

— Говори, куда амортизаторы дел?! — грубо потребовал Шмаков.

— Вы что, с ума сошли! — закричал Игорь и вскочил со стула. — Как вы смеете со мной так говорить?!

Его негодование было таким искренним, что мы смутились. А Вадим чуть не плакал. Они с Игорем были когда-то товарищами, и теперь Вадим жалел его до слез. Только Шмаков не смутился. Презрительно буркнул:

— Не прыгай, стул сломаешь!

На что я Шмакову заметил:

— Нельзя ли без глупых шуток!

— Никто тебя не хочет оскорблять, Игорь, — сказала Майка, — но ты сам понимаешь: надо выяснить!

— Правда, Игорь, — жалобным голосом проговорил Вадим, — ведь лично тебя никто не подозревает.

Игорь немного успокоился, снова сел, закинул ногу на ногу, мрачно произнес:

— Ни я, ни мои товарищи не брали амортизаторов. Глупо и смешно об этом говорить. И потом: почему следы именно с этой машины? Думаете, мало в Москве машин с разной резиной?

— Все-таки странное совпадение, — сказала Майка.

— В жизни бывают самые неожиданные совпадения, — изрек Игорь, снова обретая свой уверенный и насмешливый тон.

— Друзей своих ты зачем на автобазу возил? — спросил вдруг Шмаков Петр.

Игорь прищурил глаза:

— Когда я их возил?.. Ах да, был такой случай… Я им хотел помочь с ремонтом, познакомил с главным инженером.

— Ну и что?

— Главный инженер отказал.

— Чтобы окончательно с этим покончить, — сказал я, — надо поговорить с твоими приятелями.

Игорь надул губы:

— Пожалуйста! Идите и разговаривайте.

— Ах, так! — сказала Майка. — Значит, ты не хочешь?

— Не хочу.

— Почему?

— Этот разговор меня компрометирует. Я снимаюсь на студии и не желаю, чтобы туда дошла такая чепуха.

— Поставим вопрос на бюро, — сказала Майка.

Игорь молчал.

— Ведь мы у них только спросим насчет машины, — сказал Вадим, — о тебе даже ни слова…

Игорь угрюмо проговорил:

— Ладно, я им сегодня позвоню.

Если человек ни в чем не виноват, чего ему беспокоиться? Почему Игорь так не хочет нашей встречи со своими друзьями? Чего боится? Ведь он убедил нас, что ни в чем не виноват… Да в этом мы, кроме Шмакова Петра, не сомневались и раньше.

Вот о чем мы думали, когда сидели на школьной площадке и ожидали Игоря и его друзей. Мы не высказывали вслух своих мыслей. Каждый из нас с тревогой задавал себе вопрос: чего боится Игорь? Нам страшно было подумать, что Игорь, наш товарищ, замешан в таком отвратительном деле.

Школьная площадка была пуста. Одиноко высились на ее краях щиты с порванными веревочными корзинками, покосившиеся столбы для волейбольной сетки, низкие, почерневшие длинные скамейки на врытых в землю столбиках; желтел песочек на местах для прыжков; там виднелись даже отпечатки ног, будто кто-то совсем недавно здесь прыгал.

Было уже начало седьмого, когда к школе подъехала знакомая нам «Победа». Из нее вышли Игорь, Люся и Николай. Елки не было. Они подошли к нам.

— Вот, — натянуто улыбаясь, сказал Игорь, — эти ребята с автобазы. Я вам говорил. И об амортизаторах тоже говорил. — Он повернулся к нам: — Они уже в курсе дела…

Нам не понравилось, что Игорь им все рассказал. Кто его просил?

Люся засмеялся:

— На автобазе все такие крошки? Николай, смотри, какие крошки!

Этот насмешливый тон нам тоже не понравился.

— Значит, — продолжал Люся, — вы подозреваете нас в краже каких-то амортизаторов?

— Нет, — возразил я, — никто вас не подозревает. Но амортизаторы вывезены на машине. И на этой машине стояли точно такие же покрышки, как и на вашей.

Люся расхохотался:

— Ах, так! Ты слышишь, Николай?! Но ведь на всех «Победах» одинаковые покрышки.

— Вы рано смеетесь, — сказал я, — на вашей машине сзади стоят покрышки с «ГАЗ—69». И на той машине тоже.

— Николай, ты слышишь? — закричал Люся. — На той машине такие же покрышки.

— А почему вы, собственно говоря, занимаетесь таким следствием? — спросил вдруг Николай.

— Потому, что подозрение пало на нас, на практикантов.

— Вы практиканты? — заинтересованно спросил Люся. — Откуда, из техникума?

— Нет, из школы.

Игорь, красный как рак, перебил меня:

— Дело не в этом…

— Погоди, погоди, — остановил его Люся, — значит, вы практиканты, школьники. Ты слышишь, Николай?! А он? — Люся кивнул на Игоря.

— Он тоже.

Люся покатился с хохоту.

— Николай! Как это тебе нравится? Школьник! Вот комедия! Ай да Игорь, ну и молодец! Николай, как тебе нравится?

Но Николай ничем не показывал, как это ему нравится.

Игорь, не поднимая глаз, с мрачным лицом что-то чертил каблуком на песке.

— Ах, дети, дети, как страшны ваши лета, — насмешливо продолжал Люся. — Оказывается, вы школьники! И Игорь тоже… — Он вдруг нахмурился. — Что же нам с вами делать? А, Николай, что нам с ними делать? Отлупить? Нельзя, малолетние. Уши надрать? Слишком взрослые.

— Отлупить и мы можем, — мрачно проговорил Шмаков.

— А следовало бы, — продолжал Люся, не обращая внимания на Шмакова.

— За что же? — насмешливо спросил я.

Глядя на Игоря, Николай с презрением проговорил:

— «Заместитель начальника технического отдела»! Трепач несчастный!

Мы поняли, в чем дело… И не могли не рассмеяться. Игорь скрывал от своих друзей, что он школьник. Представился заместителем начальника технического отдела. На автобазе и должности такой нет. Ну и Игорь! Теперь понятно, почему он так боялся этой встречи.

Люся насмешливо прищурился:

— Играете во взрослых. Игорь в заместителя начальника, вы в следователей. Сначала Игорь морочил нам голову, теперь вы.

Майка сказала:

— Игорь представился вам крупным деятелем… Глупо! Он любит казаться старше, чем есть на самом деле. Это его недостаток. Но то, о чем мы с вами говорим, очень серьезно. Жаль, что вы отнеслись к этому так иронически.

Здорово высказалась Майка! Люся с Николаем присмирели. Я немедленно этим воспользовался: