Валерий Квилория - У собачьего древа
– Там теперь воды даже мне по шею, – заметил жираф.
– Ёлки-палки! – схватился за голову Лера. – Он же может погибнуть!
– Может, – мрачно согласился Жорес. – Но как его спасти, если из-за ливня ничего не видно?
– Хотя, – задрал он голову, – сейчас дождь закончится.
И точно, дождь постепенно затих, а вскоре прекратился вовсе.
– А откуда вы узнали, что дождь перестанет? – удивился Лера.
– Здесь ливни больше одного часа никогда не льют, – опустился на колени жираф.
– Залезай мне на спину, – приказал он, – пойдём твоего друга искать.
Уровень воды спадал так же быстро, как и поднимался. Когда Лера верхом на Жоресе добрался до полянки в самом низу лощины, воды там оставалось жирафу по колено. Но и она быстро убывала. Ветер стих, небо очистилось, и без того сумрачный лес стал медленно погружаться в ночной мрак. Шурки нигде не было видно. Сколько Лера ни звал, ответом ему была зловещая тишина.
– Неужели утонул? – чуть не плакал Лера.
– Шурик, ты где?! – закричал он в отчаянии.
– У-у-у! – неожиданно завыло у них над головами. – У-у-у!
Голиаф и пальмовые пряники
Лера с Жоресом, как по команде, задрали головы и обнаружили Шурку. Он сидел на развесистой пальме, обхватив её ствол руками-ногами.
– Ты что там делаешь?! – подскочил от радости Лера. – Слезай быстрей!
Но Шурка не шелохнулся и только глаза подвёл под лоб.
– Тебе что – плохо? – испугался Лера.
Шурка в ответ недовольно поморщился, что могло означать лишь одно – Лера не угадал.
– Ну, я тогда не знаю, что ты хочешь, – развёл руками Лера. – Залез на дерево, мычишь и глаза закатываешь.
«На мне скорпион сидит, – передал, наконец, мысленно Шурка, вспомнив, что обладает телепатическим даром. – Может в любую секунду ужалить».
Лера присмотрелся – на макушке друга сидело нечто чёрное. Недолго думая, он отправил на разведку свой глаз.
Глаз подлетел к пальме, и Лера увидел, что на Шуркиной голове восседает не скорпион, а здоровущий – размером с ладонь – чёрный жук.
– Ничего себе! – повернулся он к жирафу.
Жорес подошёл к пальме и осторожно вытянул шею.
– Хе-хе, – сказал он деликатно. – Это жук по прозвищу голиаф, самый большой в мире и ни капельки не ядовитый.
Примерился и смахнул жука своим длинным синим языком. Голиаф упал Стопочкину под ноги.
– Интересно! – присел на корточки Лера. – Что такой здоровенный жук ест? Наверное, на других насекомых охотится?
– Вовсе нет, – заметил жираф, который в это время помогал Шурке спуститься с пальмы. – Голиаф питается соком деревьев и перезревшими фруктами.
Едва Шурка спрыгнул на землю, как с пальмы вслед за ним упала гроздь блестящих жёлто-коричневых плодов. Их было так много, что они, наверное, не поместились бы и в пяти вёдрах.
– Что это? – осторожно пиблизился к грозди Лера.
– Очень вкусная штука, – причмокнул Жорес. – Плоды египетской пальмы, на которой только что восседал ваш друг.
– Их можно есть?
– Ну, конечно. Попробуйте.
Лера оторвал от грозди два плода и один протянул Шурке.
– А как его есть?
– Да вот прямо так берите и грызите шелуху.
– Шелуху?
– Ну, да.
Лера впился зубами в плод и откусил кусочек волокнистой шелухи. По вкусу она напоминала имбирный пряник, но была очень сухой.
Неожиданно, лежавший до того неподвижно, жук-голиаф выпустил откуда-то сбоку из-под надкрыльев полупрозрачные коричневые крылышки, завибрировал ими, зажужжал и легко оторвался от земли.
– Во даёт! – спрятался за жирафа Шурка. – Чего же он раньше не улетал?
– Вероятней всего, – заметил Жорес, – он хорошенько согрелся на вашей голове.
– Как это? – не понял Лера.
– Всё просто, – взялся объяснять жираф. – Голиаф может летать только тогда, когда у него повышается температура тела. Вот он повысил температуру на голове вашего друга и улетел.
Голос Жореса заглушило громкое щёлканье. В следующий миг к их ногам опять свалился жук-голиаф. Но какой! Гигантский жук был расплющен, словно по нему танком проехали. Не успели друзья задрать головы, чтобы посмотреть, какие такие «танки» летают в небе над Африкой, как их накрыла гигантская тень.
Отец башмака и марабу
Рядом с раздавленным голиафом приземлилась птица размером с аиста. И ноги у неё были такие же длинные, как у аиста, но вот клюв… Клюв походил на тяжёлый деревянный башмак. Всё остальное у незнакомки было совершенно серого цвета.
– Привет, пацаны! – щёлкнула жёлтым клювом серая птица.
– Привет, – промямлили друзья.
– Ха! – увидев птицу, воскликнул Жорес. – Да это же башмакоклюв!
– Вообще-то, – покосилась на него птица, – меня официально называют королевским китоглавом. А для своих, – тут она покровительственно посмотрела на Шурку с Леркой, – я Абу Маркуб.
– Верно-верно! – кивнул жираф. – С арабского языка это так и переводится – отец башмака.
Королевский китоглав подошёл к раздавленному голиафу.
– Это вы его так? – показал на чёрного гиганта Шурка.
– Кроме меня, некому, – важно задрал нос-башмак Абу Маркуб. – У меня самый мощный клюв в мире.
Примерился, щёлкнул клювом и проглотил жука.
– Вы что же, теперь насекомыми питаетесь? – удивился Жорес. – А как же рыба? А как же ваши болота в верховьях Нила?
– Путешествую в поисках новой среды обитания, – хмуро пояснил Абу Маркуб. – Разве вы не слышали, что какие-то мальчишки подали прошение от имени рыб о признании этих бессловесных тварей полноправными членами Лиги Разумных Существ?
– Ага, – кивнул Жорес, – значит, вы теперь охотитесь на насекомых?
– Тренируюсь. Кто знает, когда общество создаст оборудование по производству искусственного рыбьего мяса.
– Встретились бы мне эти умники, – глянул Абу Маркуб жёлтым глазом на друзей, – я бы им настучал своим башмаком по головам.
Мальчишки вжали головы в плечи и отошли от башмакоклюва на другой край полянки. Вдруг из тени ближайшего дерева вышел старый чиновник в чёрном фраке. Шурка с Лерой от удивления рты открыли. А чиновник клацнул клювом и представился.
– Африканский марабу, – сказал он.
Только тут друзья рассмотрели, что перед ними никакой не чиновник, а аист, но какой-то странный. Оперение у него было чёрно-белое, будто он надел чёрный фрак с белой рубашкой. Голову и длинную шею покрывала розовая морщинистая кожа, на которой росли не перья, а редкий белёсый пушок.
– А вы почему тут? – вытаращился на него Жорес. – Вы ведь проживаете в саванне.
– Гмы, – обиделся странный аист. – Вы ведь тоже не житель тропического леса.
– Ну, я-то тут по делу, – показал жираф на Шурку с Лерой. – А вы зачем?
– Суховато нынче в саванне, – признался марабу. – А тут такой хороший ливень прошёл – настоящий потоп. Падали, полагаю, будет предостаточно.
– Неужели он с вами? – Жорес с удивлением посмотрел на Абу Маркуба.
– Нет-нет, – поспешил заверить тот, – я сам по себе. И вообще, я падалью не питаюсь, а только свежей рыбой.
– Ой, ой! – ехидно посмотрел на него марабу. – Вчера – свежей рыбой. Сегодня – давленными насекомыми. А завтра и падаль начнёте лопать.
– Да никогда в жизни! – затрещал клювом возмущённый башмакоклюв.
Но похожий на чиновника аист его уже не слушал.
– Ах! – закатил он мечтательно глаза. – Как приятно проглотить какую-нибудь утонувшую мышь или крысу. Но вкусней всего, конечно, падшая антилопа или даже жираф…
– Прекратите! – возмущённо топнул копытом Жорес. – Не то я вас обижу!
– А вы попробуйте, – нисколько не испугался марабу. – На сдачу сами таких тумаков получите, что ой-ой! Я своим клювом с одного раза брюхо какой хочешь животине могу пробить – хоть буйволу, хоть жирафу. Я даже кости клювом дроблю. Не желаете ли попробовать?
– Да я тебя сейчас копытом стукну! – пошёл на него жираф.
Марабу стал в боевую стойку – назревала нешуточная потасовка.
Кигелия
Разняв драчунов, друзья с трудом увели Жореса с поляны.
– Падальщик! – бурчал сердито жираф. – А ещё дразнится! Я бы его копытом стукнул!
– Как вам не стыдно! – увещевал его Шурка. – Вымахали ростом с двухэтажный дом, а ведёте себя, как маленький.
– Братцы! – в сердцах стегал себя хвостом по бокам Жорес. – Ведь он нарочно! Все животные давно полноправные личности, а он как поедал наши трупы, так и поедает! Наплевал на закон!
– А почему его в космос не отправят на перевоспитание? – поинтересовался Лера.
Жираф замялся.
– Понимаете, – сказал он, подумав, – ни у кого руки не доходят.
– Боятся сообщить куда надо? – догадался Лера.
– Вроде того, – сокрушённо покивал головой Жорес.
Лера хотел спросить о спутниках, которые следят за землёй из космоса, но тут увидел такое, что сразу же забыл всё на свете.
– Смотри! – заорал он радостно, тыча пальцем в одно из деревьев.
Под широкой кроной дерева, словно на витрине магазина, висело на верёвочках множество колбас.
