Энтони Горовиц - Громобой
Алекс был уже в конце коридора, но юркнул назад — трое охранников подходили к двойным дверям неподалеку. К счастью, они его не заметили. Никто не знает, что он здесь. Все будет хорошо.
И тут раздался сигнал тревоги. Рев электронной сирены заполнил все коридоры, выпрыгивал из-за каждого угла, повсюду отражался эхом. Над головой замигал красный свет. Охранники резко обернулись и увидели Алекса. В отличие от своего товарища на наблюдательной платформе эти не стали колебаться. Не успел Алекс нырнуть вперед головой в ближайшую открытую дверь, как они вскинули автоматы и открыли огонь. Пули градом посыпались на стену позади него и со свистом отрикошетили. Алекс бухнулся на живот и ударом ноги захлопнул дверь. Потом вскочил и вогнал задвижку в паз. В следующую секунду в дверь забарабанили пули. Но она была цельнометаллическая. Выдержит.
Алекс стоял на площадке решетчатой железной лестницы, уходившей вниз, к сплетению труб и цилиндров, напоминавших корабельное машинное отделение. Сигнал тревоги ревел здесь так же громко, как и рядом с главным цехом. Казалось, что он доносится разом со всех сторон. Алекс слетел с лестницы, перескакивая через три ступеньки, и, проскользив по полу, затормозил. Ему нужен был выход. Он мог выбрать один из трех коридоров, но, когда в одном из них послышался топот ног, он понял, что выбирать придется из двух. Алекс жалел теперь, что не догадался подобрать тот автоматический Browning. Он был один и без оружия. Единственная утка в переполненном тире. К такому его готовили в МИ-6? Если так, то одиннадцати дней было недостаточно.
Он побежал дальше, лавируя между трубами, заглядывая за все двери, попадавшиеся на пути. Комната со скафандрами, развешанными на крючках. Душевая комната. Следующая, побольше — лаборатория с еще одной дверью и в центре, стеклянным резервуаром бочковидной формы, заполненным зеленой жидкостью. Из бочки произрастал целый выводок резиновых трубок. Повсюду расставлены подносы с пробирками.
Резервуар, похожий на бочку. Подносы. Алекс видел их раньше-как нечеткие очертания на экране Game Boy. Похоже, он стоял тогда за этой самой дверью. Он подбежал к ней. Дверь была заперта изнутри электронным замком, и стеклянная считывающая панель была тут же — на стене. Ее ни за что не открыть. Он оказался в ловушке.
Приближались шаги. Едва Алекс лег на пол и залез под один из рабочих столов, как первая дверь распахнулась и в лабораторию ворвались двое охранников. Бегло осмотрели комнату, но его не заметили.
— Здесь нет! — воскликнул один из них.
— Давай наверх!
Один охранник вышел в коридор. Другой подошел ко второй двери и приложил руку к стеклянной панели. Стекло засветилось зеленым, и в двери зажужжало. Охранник толкнул ее и скрылся. Алекс выкатился из своего укрытия и успел просунуть ладонь в щель между косяком и захлопывающейся дверью. Выждав минуту, он поднялся и потянул дверь на себя. Как и надеялся, он увидел коридор с необработанными стенами, в котором его застала врасплох Надя Воль.
Охранников уже не было видно. Алекс выскользнул наружу и закрыл за собой дверь, отрезав рев сирены. Потом поднялся по лестнице и вышел через вращающуюся дверь на улицу. С облегчением вдохнул свежий воздух. Солнце уже село, но взлетно — посадочная полоса за лужайкой была залита огнями башенных прожекторов — такие же Алекс видел на футбольных стадионах. Около дюжины грузовиков были выстроены в шеренгу — в них грузили тяжелые квадратные красно-белые коробки. Небольшой транспортный самолет, который он видел в день приезда, с гулом разбежался и, пританцовывая в воздухе, стал набирать высоту.
Алекс знал, что так будет, когда наблюдал за работой в конце конвейера. Те же красно-белые коробки он видел в подземном цеху. Погрузка и доставка «Громобоев» с их смертоносным секретом шла полным ходом. К утру они уже будут во всех уголках страны.
Пригнувшись, он пробежал мимо фонтана и пересек лужайку. Он хотел было податься к главным воротам, но понял, что это безнадежно. Охранников наверняка предупредили. Его будут поджидать. Через забор тоже не перелезть — наверху колючая проволока. Нет. Похоже, лучшим решением была его комната. Там телефон. Да еще его единственное оружие — те немногие штуковины, которые Смитерс дал ему четыре дня — или четыре года? — назад.
Алекс проник в дом через кухню — тем же путем, которым покинул его прошлой ночью. Было всего восемь вечера, но дом как будто вымер. Он быстро поднялся по лестнице и проскочил по коридору к своей комнате на первом этаже. Медленно отворил дверь. Видимо, удача не отвернулась от него. Внутри никого не было. Не зажигая света, Алекс вошел внутрь и схватил телефонную трубку. Гудка не было. Ладно, не беда. Он отыскал свой Game Boy, все четыре картриджа, тюбик с кремом и йо-йо и рассовал все по карманам. Он уже решил, что оставаться здесь нельзя — слишком опасно. Лучше найти укромное место и там уж с помощью Nemesis связаться с МИ-6.
Он вернулся к двери, открыл ее и был потрясен, увидев на пороге мистера Оскала с его отталкивающим белым лицом, рыжими волосами и лиловой ухмылкой от уха до уха. Не мешкая, Алекс выбросил вперед ребро правой ладони. Но мистер Оскал оказался проворнее. Нырнув корпусом в бок, он вскинул руку и ударил Алекса по горлу частью ладони между большим и указательным пальцами. Алекс судорожно попытался вздохнуть, но тщетно. Дворецкий промычал что-то нечленораздельное и занес руку для второго удара. Алексу показалось, что за багровыми шрамами мистера Оскала в этот момент действительно скрывалась усмешка — он наслаждался собой. Алекс попробовал увернуться, но кулак противника врезался ему в челюсть. Алекс ввалился обратно в комнату, лицом вверх.
К тому моменту, когда он коснулся пола, сознание покинуло его.
Школьный задирала
За ним пришли утром.
Ночь он провел прикованным наручниками к батарее в маленькой темной комнате с одним-единственным зарешеченным окном. Возможно, когда-то комната служила подвалом для хранения угля. Когда Алекс открыл глаза, слабый утренний свет только-только начал проникать внутрь. Алекс зажмурился и снова открыл глаза. Голова раскалывалась, а лицо, там, куда ударил мистер Оскал, распухло. Сухожилия плеч пылали — руки ему заломили за спину. Но мучительнее всего было понимание того, что он провалился. Сегодня 1 апреля — День дурака, звездный час «Громобоев». Алекс был беспомощен. В дураках остался он.
Стрелки на его часах показывали без малого девять, когда дверь открылась и зашли двое охранников, а следом за ними мистер Оскал. Сняв наручники, охранники поставили Алекса на ноги. После этого, подхватив его под руки, они вывели Алекса за дверь и провели по лестнице на один пролет вверх. Он все еще находился в доме Саэля. Лестница привела в зал, где висело огромное полотно с изображением Судного дня. Алекс взглянул на корчившиеся в муках фигуры. Если он прав, это скоро ждет всю Англию. И это произойдет всего через три часа.
Охранники чуть ли не волоком втащили его через порог комнаты с аквариумом. Перед стеклянной стеной стоял стул с высокой спинкой. Алекса силой усадили на него и сковали наручниками руки за спиной. Охранники вышли. Мистер Оскал остался.
Алекс услышал звук шагов по винтовой лестнице и увидел на ступенях кожаные туфли, перед тем как увидеть того, кому они принадлежали. Появился сам Ирод Саэль, одетый в безупречный шелковый светло — серый костюм. Этот ближневосточный мультимиллионер с самого начала вызвал подозрения Бланта и его людей. Но даже в МИ-6 не знали всей правды. Саэль не был другом страны Алекса. Он был ее злейшим врагом.
— Три вопроса, — бросил Саэль. Его тон был ледяным. — Кто ты такой? Кто тебя сюда послал? Как много ты знаешь?
— Не понимаю, о чем вы, — сказал Алекс.
Саэль вздохнул. Если в нем и было что-то комическое, когда Алекс впервые встретился с ним, то теперь от этого не осталось и следа. На его деловитом лице было написано желание быстрее покончить с этим делом. В гадких глазах тлела угроза.
— У нас очень мало времени, — произнес он. — Мистер Оскал?..
Мистер Оскал прошел к одному из стеклянных стендов и взял оттуда острый, как бритва, нож с зазубренным краем. Потом поднес его к своему лицу. В его глазах вспыхнули огоньки.
— Я уже говорил, что мистер Оскал когда-то виртуозно обращался с ножами, — продолжал Саэль. — Он и сейчас не утратил квалификации. Скажи мне то, что я хочу знать, Алекс, или он причинит тебе такую боль, какую ты и не можешь себе представить. Начинай думать о ней прямо сейчас. И, пожалуйста, не вздумай врать. Помни, что делают со лгунами. Особенно с их языками.
Дворецкий шагнул вперед. Сверкнуло лезвие.
— Меня зовут Алекс Райдер.
— Сын Райдера?
— Племянник.
— Кто послал тебя?
— Те же, кто и его. — Врать было бессмысленно. Теперь это не имело значения. Ставки стали слишком высоки.
