Всеволод Нестайко - Необычайные приключения Робинзона Кукурузо
— Черпак не забудь, а то высёрбывать придётся. Смотри, течёт всё-таки, калоша старая — сказал Кукурузо.
Оттолкнулись мы от берега — и уже в камышах. Узенькой протокой плывём. Гребет Кукурузо — хотя я и хорошо умею, но он большой мастер. Гребет тихо, осторожно — присматривается. Протока извилистая, всё время повороты. Если гребнешь сильнее, чем надо,— раз! — и лодка уже носом в камыши залезла. Отталкивайся потом, вытаскивай нос — морока! Хорошо гребет Кукурузо — ни разу в камыши не врезался. Я лежу на носу, смотрю в воду. Вода прозрачная-прозрачная — аж до самого дня видно: водоросли, лилии, коряги. И даже видно, как рыбы шныряли. Интересно!
Всё дальше и дальше углубляемся мы в плавни. Неожиданно за поворотом открылся широкий плёс. Гладь — ни морщинки. Белые и желтые лилии раскиданы — как на картинке. Посреди плёса два нырка плавают. Увидели нас — и нет. Так быстро нырнули, словно и не было. Только ровный плёс. А глядь — метров через двадцать — будто и не они, а другие…
Снова мы в протоку заехали.
Ш-ш-ш! С-с-с! Ш-ш-ш!
Утки пролетели.
Охотничий сезон не начался, и еще непуганые утки тучами летают над нами.
— Вот бы ружьё! — Говорит Кукурузо.
— Ага,— говорю я.
Плывем.
— Вон тот кизяк, возле которого я затонул,— печально произнес Кукурузо.
— Тьфу! — плюнул я в ту сторону.
Мы снова выплыли на плёс, довольно-таки большой, по которому даже гуляли пенящиеся волны (потому что как раз поднялся ветер) — как по настоящему морю. Это был уже пятый плёс, который мы проплывали. И островов мы миновали уже с десяток. Я каждый раз спрашивал: «Может, этот? Или этот? Хороший же необитаемый остров. То что надо». Но у Кукурузо были свои представления, и все острова он забраковал. По разным причинам. Один был слишком маленьким — негде разгуляться. У другого берега очень камышом заросли — до воды трудно добраться. На том деревьев нет — где же дрова брать для костра? И так далее.
И вот перед нами новый остров. Как большая зеленая куча: кусты ивняка, плакучие ивы и тополя покрыли его почти весь. Берега заросли камышом не сплошь — есть выходы к воде. Чистый плёс с трех сторон омывает остров.
— Кажется, он,— сказал Кукурузо.— Давай пристанем.
— Давай! — с радостью отозвался я, потому что мне надоело искать.
Мы пристали. Остров был чудесный. Будто специально созданный для такого дела, какое задумал Кукурузо. Много деревьев и сухих веток — на двадцать лет хватит топить. В камышах, даже сейчас слышно,— утки крякают. А значит, дичи полно. На чистоводье вдоль берега рыба плещется, сама в уху просится. Посреди острова поляна: не то что в чижа — в футбол играть можно. На краю поляны огромная старая плакучая верба стоит, ветвями землю подметает. И без шалаша от дождя спрячешься. Но шалаш, конечно, нужен.
— Шалаш я тебе помогу сделать,— сказал я,— ты же знаешь, как я шалаши делаю.
По шалашам я был мастер. Лучшего, чем я, шалаша никто из ребят не сделает. Это меня отец научил. У меня отец плотник. Половину хат в селе он построил.
На лице у Кукурузо было раздумье:
— Робинзон, разумеется, всё делал сам. Потому что он же один попал на необитаемый остров.
— Так то же Робинзон, а ты Кукурузо,— возразил я.— Нельзя же полностью копировать.
Мне непременно хотелось как можно больше помочь другу. Кукурузо не стал возражать. Я тут же вытащил из кармана большой складной нож с деревянной ручкой и принялся резать лозу. Я очень любил резать что-нибудь своим ножом, никогда не разлучался с ним, и от постоянного ношения в кармане ручка отполировалась так, что блестела как лакированная.
Кукурузо покорно помогал мне, непререкаемо признавая в этом деле мой верх. Он носил лозу, расчищал для шалаша место, заострял палки для каркаса.
Вскоре под старой вербой уже стоял прекрасный просторный шалаш, крепкий-крепкий (никакая буря не страшна) и такой уютный, что мне даже захотелось жить в нем. Я был очень доволен своей работой.
— Все двадцать лет простоит — гарантирую! — уверенно сказал я.
Только сейчас мы вспомнили, что дед уже, наверно, вернулся из сельмага, и поспешили назад. Добравшись наконец до берега и спрятав лодку, мы до самого дома бегом бежали. А когда, запыхавшись, прибежали, обнаружили, что дед еще не пришел. Кукурузо не ошибся: дедова «минуточка» умела растягиваться до нескольких часов.
— Ну что? Деда нет, можно сейчас собрать все необходимое,— сказал Кукурузо.— Сегодня всё приготовим, перетащим к лодке, а завтра…
— Выходит, решил уже завтра? — спросил я.
— Конечно… Ты что! Через несколько дней мать приедет…
Кукурузо ходил по хате, задумчиво взявшись за подбородок, и прикидывая, что брать с собой.
— Прежде всего ложку,— он вытащил из буфета щербатую деревянную ложку и засунул её за пояс.— Соль обязательно, без соли пропаду.— Высыпал себе в тряпицу полпачки соли.— Хлеба! — мрачно глянул на зачерствевшую горбушку, что лежала на столе.— Мало…
Дед пошёл в магазин именно за хлебом.
— Я тебе принесу. И хлеба, и сухарей. У нас есть,— успокоил я его.
— Чаю? — он покрутил в руках пачку чая.— Обойдусь. Это тогда и чайник нужен.— А у нас один.
— Фонарик не забудь. Пригодится,— напомнил я.
— Фонарик обязательно. Без фонарика нельзя.
Он прошёлся по хате, взял в руки топор, что стоял в углу возле порога:
— Топор. Нужно хотя бы два. У Робинзона было аж двенадцать топоров.
— Что он — жонглировал ими, что ли? — удивился я.— Зачем ему столько? Глупый какой-то твой Робинзон.
— Ты очень умный! — рассердился Кукурузо.— Молчи! Ты никогда не необитаемом острове не жил — не возражай!
В это время дверь открылась и на пороге появился дед. Кукурузо так и замер с топором в руках.
— Оп-па! — спокойно произнес дед.— Мебель рубить задумал? А ну, поставь топор на место! Двоечник!
— Да я ничего,— замямлил Кукурузо.— Я… я… хотел ему показать ему, какой у нас топор хороший… удобный. Он говорит, что у них лучше… Как бы не так, у нас лучше, дедушка?
Дед ничего не ответил, и мы вышмыгнули из хаты.
— Фу! Чуть не засыпались! — уже за ригой выдохнул Кукурузо.— И как мы не услышали его шагов!
Это и вправду было удивительно. Значит, мы очень увлеклись. Потому что дедовы шаги слышно издалека. Дед ходит, как на лыжах, не отрывая ног от земли: шарк-шарк, шарк-шарк. Кажется, едва ноги переставляет, вот-вот упадет… Но посмотрели бы вы на него на охоте… На зайца по чернотропу дед может прошаркать этак километров пятьдесят — хоть бы что.
Сидим мы с Кукурузо за ригой и обговариваем, как лучше перетащить всё необходимое в лодку. Наконец договорились. Кукурузо понемногу будет выносить из дома и прятать в бурьяне за ригой. А как стемнеет, уже я (чтобы Кукурузо был у деда на глазах и не вызывал подозрения) потихоньку перенесу всё в лодку. А завтра…
Глава 14
Робинзон Кукурузо высаживается на необитаемом острове
Утро следующего дня. Солнечное, звонкое, голосистое: петухи поют, гуси гогочут, коровы мычат. Я скрючился у тына и поглядываю в щель, что делается во дворе у моего друга.
Подготовительные работы успешно закончены. Всё имущество Робинзона Кукурузо уже в лодке: и берданка, и удочка, и фонарик, и ложка, и коньки (на зиму), и топор (к сожалению, один и то старый, треснутый и без топорища — ну, это ничего, на острове можно будет вытесать) и много чего другого. Червяков накопана полная банка из-под бычков в томате (я слово «бычки» зачеркнул и написал карандашом «червяки», вышло «червяки в томате»). И еды полная сумка. И даже две таблетки пирамидона (на случай болезни).. Значит, всё в порядке.
Теперь осталось одно — отпроситься у деда.
Дед сидит на колоде и вытесывает рукоять для вил. Кукурузо ходит возле него и канючит.
— Деда!
— А?
— Я к тетке Ганне пойду в Пески.
— Отцепись.
— Деда!
— А?
— Ну я пойду.
— Отцепись, тебе говорят. Иди уроки учи. Двоечник!
Помолчали немного. Потом снова:
— Деда!
— А?
— Мне с вами скучно.
— Так мне что — на голову встать, чтобы тебя развеселить?
— Я к тетке Ганне пойду. Там Яришка. Я её сколько не видел.
— Когда она дома, то только и таскаете друг друга за волосы, а тут, видишь, соскучился…
— Я вам и самосаду принесу. Вы же знаете, какой у тётки Ганны самосад.
— У меня свой не хуже. Отцепись.
Снова помолчали.
— Дедушка!
— А?
— Ну я пойду.
— Вот пристал, как банный лист! А уроки?
— Да я книжку возьму и там буду учить. Вот спросите у тётки Ганны потом.
Я притаился и думаю: «Ох, и тяжело в наше время бежать на необитаемый остров!»
— Дедушка!
— А?
— Я только на пару дней. Надо мной всё село смеётся после вчерашнего… Вот вы какой, ей-богу!
— Так не болтайся, где не надо! Кто тебя в кукурузу погнал?
