Валентин Егоров - Сказочные истории, взятые из жизни (сборник)
Не зря в народе говорят, что, за редким исключением, богатый человек – всегда бедный! У таких на милосердие рассчитывать не приходится – стакана воды не вынесут! Зато беднота, голь перекатная зачастую последним поделится, не жалея и не требуя что-то взамен, как и наши соседи по двору тётя Вера и одноногий дядя Коля. С ними взрослое население старалось сильно не общаться, хотя жалели, тайком конечно, а вот Егорка сошёлся с ними, невзирая на замечания Крысятникова, и узнал много чего неведомого об этих, по-своему интересных, людях… Если уж совсем честно, то нищая Вера, ютящаяся в крохотном углу разделённого властью на несколько квартир большого дома, являлась хозяйкой всего и вся во дворе, будучи дочкой и единственной наследницей настоятеля божьего храма, от коего остались за забором одни развалины. Когда новые хозяева жизни, убив священника, рушили церковь, юной Верочке с матушкой удалось спасти от святотатства много икон, церковной утвари, божьих книг и спрятать их до лучших времён в потаённом месте. Шли годы, мать умерла, а они, эти времена, всё не наступали и не наступали – Вера потихоньку спилась-опустилась, но, назло безбожникам, перенесла все иконы к себе в каморку и неистово молилась-жалилась на несправедливость заблудшего человечества… Со всей округи к ней начали приходить бабки, подкармливая несчастную и молясь вместе с ней. Однако вскоре по написанной Крысятниковым, куда следует, жалобе, якобы, от имени честного люда молельный дом прикрыли, а саму Веру засунули в психушку на год, откуда она вернулась как в воду опущенная, тихая, безучастная ко всему, и лишь при появлении Егорки оживлялась, кормила чем Бог послал, угощала леденцовыми петушками, что сама делала и за копейки продавала на Зелёном рынке. Через какое-то время привела в свою лачужку такого же нищего мужичонку-инвалида, подобранного ею на базаре, стали жить вместе… Дядя Коля тоже никогда и нигде не работал, был судим за тунеядство, по пьянке зимой потерял ногу, перебивался чем мог, но честно, как и подруга Вера: душа не позволяла скатиться на самое дно элементарного воровства – благо Зелёный луг выручал: в своё время там водилась всякого рода живность, годная в пищу, росло много полезных дикоросов – бывший охотник-натуралист ставил петли на зайцев, бредни на рыбу, собирал-сушил травы. В общем, с безнадёги не воровали, но и шибко не голодовали, довольствуясь всем, чем Бог посылает, не забывая о несчастных нищих, но не нищих духом и верой в божье к ним расположение.
Мама, Екатерина Ивановна, во дворе сошлась близко с соседкой по квартирной клетке тётей Зоей Аникеевой. У них были почти одинаковые судьбы, обе – дочери репрессированных «врагов народа», поэтому, невзирая на новые времена, боялись всего вольнодумного, коим часто грешил, подвыпив, Зоин муж Иван (Катя в душе волновалась, как бы её Филипп Иваныч, крыс архивный, ни настучал на него), однако это им не мешало, презрев окрики конвоя, выбегать на объездную дорогу, по которой везли с пристани в колонию прибывших зэков, и бросать им куски хлеба, печенье, завёрнутую в газетку заварку, стараясь попасть промеж железных прутьев решётки; обе вышли замуж не по большой любви, а из бабьего желания как-то устроить свою судьбу, частенько плакались на груди у друг друга на долюшку свою женскую, захмелев за бутылочкой междусобойного дешёвого вермута…
Вот такие соседи жили в самом начале благословенной улочки Романовки, не лучше, но и не хуже других в округе – до диких распрей, разборок, вражды, междоусобных войн не доходило, и ладно!..
Глава VI. Друзья-товарищи или «Снова неуловимые»
Детей по месту проживания Егора Валькова было больше, чем взрослых, в основном, пацаны его лет, что сразу же из разрозненных особей сплотились вокруг него, почувствовав в нём личность, способную повести за собой, да и командирские качества, полученные в лагере «Умка», пригодились. Местом ежевечерних сборов определили развалины старой церкви, в которой было всегда темно и жутко – нормальные люди старались обходить это осквернённое место. Под самым куполом расположился штаб, где обсуждались насущные мальчишеские проблемы, торжественно принимали в отряд желающих примкнуть к их движению, суть коего заключалась в следующем: решительно противостоять злу, опираясь на добрые поступки, при этом оставаться незамеченными, не пытаться стяжать на сим славу, что задирает нос и расслабляет характер! В заместители себе Вальков выбрал решительного парня сорвиголова Витьку Будко, не боящегося никого, даже сурового отца, бившего его по любому поводу смертным боем. С названием отряда пока повременили – кто-то предлагал назвать, как и любимый всеми фильм, «Неуловимые мстители», но они никому не мстят и нападать не собираются, разве что в исключительных случаях, да и просто повторяться под копирку не хотелось – жизнь сама дала имя, что стало ещё и паролем с отзывом при встрече.
Помочь бабуле с внучкой перейти дорогу, дедушке натаскать воды и т. д. – это приветствовалось, но верхом считалось совершённое добро с риском, если хотите, на грани жизни и смерти, и при всём этом не попасться в центр внимания, остаться неузнанным героем! В пример новобранцам Егор всегда ставил Витьку-заместителя, что как-то чудом в последний момент спас на перекрёстке из-под колёс несущегося без тормозов грузовика маленькую девчонку, схватив ту за шкирку, и её мать, оттолкнув своим боком в сторону – водитель тогда погиб под упавшим на кабину телеграфным столбом, а Витёк благородно исчез, воспользовавшись образовавшейся на дороге суматохой из милиции, скорой и зевак. Через день в городской газете появилась заметка с благодарностью и просьбой матери спасителю объявиться, чтобы народ смог узнать его имя и гордиться его подвигом! Вскоре, уже в республиканской газете, была опубликована целая статья под лихим названием «Снова неуловимые» о трёх мальчишках, умудрившихся до приезда пожарных проникнуть через окно пылающей квартиры на втором этаже и спасти почти задохнувшихся от едкого дыма и угара двух грудничков и их мать – только вот поблагодарить органам героев лично затруднительно ввиду сверхскромности последних, не пожелавших взвалить на себя бремя славы! Вот после этого-то пришла командиру идея именовать отряд «Снова неуловимые», где учитывались прежние пожелания, была новизна, да и вместо привычного приветствия друг друга подойдёт и как пароль симпатично: ты – «Снова…», в ответ обязательно должно прозвучать «…неуловимые», значит перед тобой свой брат-боец, которому можно доверять, а-то на лицо всех не упомнишь, так разросся их отряд за счёт даже центровых пацанов.
Многочисленность малолетних выручала в самых неожиданных случаях… Как-то на Вовочку Самодинского на подходе к школе напал какой-то бомжара в состоянии приступа белой горячки и принялся по-настоящему душить несчастного, посиневшего лицом до потери сознания! Егор, первым увидевший это изуверство в окно, свистнул своим, что озлобленным роем диких ос набросились на потерявшего разум мужичонку, отбили его жертву на последнем издыхании. Родители, особенно мама Татьяна Павловна, места не находили, томясь у дверей детской реанимации – слава Богу и Егорушке, всё обошлось! Спасённый удостоился второго Дня рождения, а спаситель – почётного приглашения на сей праздник победы жизни над смертью! С этого момента Вовочка тоже примкнул к отряду, хотя до случившегося мамуля не особо поощряла общение её чада с особями, не их поля ягодами, но в силу пресловутой интеллигентности прямо не запрещала – случай помог преодолеть заблуждения по поводу настоящей дружбы и социального неравенства… Мама Татьяна Павловна и папа Виктор Петрович стали ставить сыночке соседа Валькова в пример при каждом удобном случае!
Однако через год-полтора некоторые основополагающие отрядовские принципы претерпели изменения, причём по объективным причинам, что оказались выше мальчишеского максимализма… В одно прекрасное майское утро, когда уже особенно не хочется учиться, вездесущий Витька Будко решил прогулять уроки – бесцельно шляясь по весеннему вольному городу, набрёл на огромную демонстрационную доску «Их разыскивает милиция» возле горотдела внутренних дел. Фотографий разыскиваемых было много, но особенно выделялась одна с мерзкой запоминающейся рожей обидчика-насильника малолетних деток в фас и профиль. Витёк всегда близко к сердцу принимал всё, что касается беззащитных созданий, будь то люди-человеки или же любая мелкая тварь, природой обделённая умением постоять за себя – он вознамерился во что бы то ни стало наказать ускользающего до сих пор от возмездия преступника-педофила, тем более его последнее недавнее истязание и убийство первоклассницы совсем рядом с их местом проживания наделало много шума в городе и его окрестностях! Егор всецело поддержал инициативу, организовав несколько боевых групп по прочёсыванию городских кварталов с живою «приманкой» из числа мальцов отряда, за которыми на расстоянии постоянно следили бойцы захвата, вооружённые битами и цепями…
