Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса
– Кикимер солгал, – спокойно объяснил Дамблдор. – Ты не его хозяин, и за эту ложь ему даже не надо было себя наказывать. Кикимер хотел, чтобы ты отправился в Министерство магии.
– Так он… он нарочно послал меня туда?
– Да. Боюсь, что Кикимер уже много месяцев служил не только своему законному хозяину.
– Как это? – озадаченно спросил Гарри. – Ведь он ни разу за много лет не покидал площади Гриммо!
– Кикимер использовал свой шанс накануне Рождества, – пояснил Дамблдор. – Помнишь, как Сириус крикнул ему «вон»? Он поймал Сириуса на слове и воспринял это как приказ покинуть дом. И отправился к единственному члену семьи Блэков, который ещё внушал ему уважение, – а именно к кузине Блэка Нарциссе, сестре Беллатрисы и жене Люциуса Малфоя…
– Откуда вы всё это знаете? – спросил Гарри. Сердце его забилось очень быстро. Голова закружилась. Он вспомнил, как удивлялся странному отсутствию Кикимера в рождественские праздники, вспомнил, как эльф снова нашёлся на чердаке…
– Кикимер сам рассказал мне об этом вчера вечером, – ответил Дамблдор. – Услышав твоё загадочное предостережение, профессор Снегг догадался, что во время обморока ты видел Сириуса в плену в Отделе тайн. Как и ты, он немедленно попытался войти с Сириусом в контакт – между прочим, у членов Ордена Феникса есть более надёжные средства сообщения, чем камин в кабинете Долорес Амбридж… Профессор Снегг обнаружил, что Сириус, целый и невредимый, находится на площади Гриммо. Однако после того, как ты не вернулся из Запретного леса, куда вы пошли вместе с Амбридж, профессор Снегг забеспокоился. Ему стало ясно, что ты по-прежнему считаешь Сириуса пленником Волан-де-Морта, и он сразу же оповестил об этом нескольких членов Ордена. – Дамблдор подавил тяжёлый вздох и продолжал: – Когда он вышел на связь, в нашей штаб-квартире были Аластор Грюм, Нимфадора Тонкс, Кингсли Бруствер и Римус Люпин. Все они тотчас изъявили желание лететь к тебе на помощь. Профессор Снегг настоял на том, чтобы Сириус остался в штабе, – моего появления там ждали с минуты на минуту, и кто-нибудь должен был сообщить мне о последних событиях. Сам же профессор Снегг тем временем собирался поискать тебя в Запретном лесу. Но Сириус не мог бросить тебя в беде. Он велел Кикимеру рассказать мне о происшедшем, а сам покинул дом вслед за остальными членами Ордена. Вскоре после этого на площади Гриммо появился я, и эльф, смеясь до колик, поведал мне, куда отправился Сириус.
– Значит, он смеялся? – глухо спросил Гарри.
– Да, смеялся, – подтвердил Дамблдор. – Дело в том, что Кикимер не мог выдать все наши секреты. Он не входит в число Хранителей Тайны Ордена, и Малфои не узнали от него ни точного адреса нашего штаба, ни наших планов на будущее – разглашать всё это ему запрещено. Как любой эльф-домовик, он связан со своим хозяином волшебными узами и не может нарушить его прямой приказ. Однако он всё же сообщил Нарциссе сведения, весьма ценные для Волан-де-Морта, – Сириус не запретил ему говорить об этих вещах, потому что считал их слишком уж очевидными.
– Что вы имеете в виду? – спросил Гарри.
– Например, то, что у Сириуса не было никого на свете дороже тебя, – спокойно ответил Дамблдор. – А ещё – что Сириус стал для тебя кем-то вроде отца и брата в одном лице. Конечно, Волан-де-Морт уже знал, что Сириус состоит в Ордене и что тебе известно, где он находится, но информация, полученная от Кикимера, помогла ему понять, что ради спасения Сириуса Блэка ты готов пойти на любой риск и преодолеть любые трудности.
Губы у Гарри онемели и плохо слушались.
– Значит… когда я вчера спросил Кикимера, дома Сириус или нет…
– Малфои – несомненно, по наущению Волан-де-Морта – велели ему найти способ скрыть от тебя факт присутствия Сириуса в доме после того, как он привидится тебе в Отделе тайн. Кикимера предупредили: если ты решишь проверить, дома ли Сириус, он должен притвориться, что хозяина нет. Вчера Кикимер поранил Клювокрыла, и в то время, когда ты появился у них в очаге, Сириус лечил гиппогрифа наверху.
Гарри точно не хватало воздуха: он дышал быстро и прерывисто.
– И Кикимер рассказал вам об этом… и смеялся? – выдавил из себя он.
– Он не хотел мне говорить, – ответил Дамблдор, – но я сам неплохо владею легилименцией и умею распознавать ложь, так что я… как бы это сказать… убедил его открыть мне всю правду, после чего тоже поспешил в Отдел тайн.
– А Гермиона… – прошептал Гарри, и его холодные руки, лежащие на коленях, сами собой сжались в кулаки, – Гермиона ещё уговаривала нас быть с ним поласковее…
– Она была совершенно права, Гарри, – сказал Дамблдор. – Когда мы сделали дом номер двенадцать на площади Гриммо своим штабом, я предупреждал Сириуса, что к Кикимеру следует относиться с мягкостью и уважением. Кроме того, я сказал ему, что Кикимер может быть для нас опасен. Не думаю, что Сириус принял мои слова всерьёз: он никогда не считал Кикимера существом, чьи переживания могут быть столь же глубокими, как человеческие…
– Не смейте… обвинять его… Сириуса… в том, что он… – У Гарри спёрло дыхание и слова не выговаривались как следует, но улёгшийся было гнев вспыхнул снова: Дамблдор не имеет права критиковать Сириуса! – Кикимер лгун… подлый обманщик… он заслужил…
– Кикимер таков, каким его сделали волшебники, Гарри, – сказал Дамблдор. – Да, он заслуживает жалости. Его существование было таким же беспросветным, как у твоего приятеля Добби. Кикимер не мог не повиноваться последнему уцелевшему представителю рода Блэков, однако он не был предан Сириусу по-настоящему. И сколь бы огромной ни была вина Кикимера, Сириус и пальцем не пошевелил, чтобы облегчить его участь…
– НЕ СМЕЙТЕ ОБВИНЯТЬ СИРИУСА! – свирепо выкрикнул Гарри.
Он уже снова вскочил на ноги, пылая яростью, – он был готов броситься на Дамблдора, который совсем не понимал Сириуса, не знал, каким он был храбрым, как много страдал…
– А как насчёт Снегга? – выпалил Гарри. – О нём вы почему-то молчите! Когда я сказал ему, что Волан-де-Морт схватил Сириуса, он только ухмыльнулся с издёвочкой, как обычно…
– Ты же знаешь, Гарри: Снегг вынужден был притвориться перед Долорес Амбридж, что не принимает твоих слов всерьёз, – твёрдо сказал Дамблдор. – И я ведь уже объяснил тебе, что он со всей возможной поспешностью передал Ордену то, что услышал от тебя. Именно он догадался, где нужно тебя искать, когда ты не вернулся из Запретного леса. И именно он дал профессору Амбридж поддельную сыворотку правды, когда она допрашивала тебя с целью выяснить местонахождение Сириуса.
Гарри пропустил эти доводы мимо ушей: проклиная Снегга, он чувствовал жестокое наслаждение, которое словно облегчало терзающее его чувство вины, и ему хотелось, чтобы Дамблдор согласился с ним.
– Снегг… Снегг издевался над Сириусом за то, что ему не разрешали выходить… обзывал его трусом…
– Сириус был достаточно взрослым и умным, чтобы не обращать внимания на пустые насмешки, – сказал Дамблдор.
– Снегг перестал давать мне уроки окклюменции! – огрызнулся Гарри. – Он вышвырнул меня из своего кабинета!
– Мне это известно, – веско сказал Дамблдор. – Ещё раз повторю: я жалею, что не взялся обучать тебя сам, хотя в ту пору я был уверен, что нет ничего опаснее, чем открывать твоё сознание Волан-де-Морту в моём присутствии…
– Из-за Снегга всё стало только хуже, после его уроков мой шрам всегда болел сильнее… – Гарри вспомнил, что говорил ему Рон, и слова полились из него безудержным потоком: – Почём вы знаете, что он не пытался помочь Волан-де-Морту, облегчить ему доступ в моё…
– Я доверяю Северусу Снеггу, – просто сказал Дамблдор. – Но я забыл – вот тебе ещё одна ошибка старого человека, – что бывают раны, которые не способно залечить даже время: уж слишком они глубоки. Я думал, что профессор Снегг сумеет преодолеть свою ненависть к твоему отцу… но я ошибся.
– Но это вас не трогает, да? – выкрикнул Гарри, игнорируя осуждающие гримасы и неодобрительное бормотание портретов на стенах. – Значит, Снеггу можно ненавидеть моего отца, а Сириусу Кикимера – нельзя?
– Сириус не ненавидел Кикимера. Он считал его слугой, не достойным ни интереса, ни особенного внимания. Равнодушие и пренебрежение часто приносят гораздо больше вреда, чем открытая неприязнь… фонтан, который мы сегодня разрушили, говорил неправду. Мы, волшебники, слишком долго унижали и оскорбляли своих собратьев, а теперь пожинаем плоды…
– ПО-ВАШЕМУ, СИРИУС ПОЛУЧИЛ ПО ЗАСЛУГАМ, ДА? – завопил Гарри.
– Я этого не говорил, и этого ты от меня никогда не услышишь, – невозмутимо возразил Дамблдор. – Сириус не был жесток – к эльфам вообще он относился вполне дружелюбно. А вот Кикимера не любил, потому что Кикимер был живым напоминанием о доме, который Сириус ненавидел всей душой.
