Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса
— Но ты не должен был видеть всего этого, Гарри.
— Что? — ошеломленно спросил он.
— Тебе велели научиться ограждать свое сознание от таких вещей, — сказала Гермиона, внезапно посуровев.
— Я знаю, — ответил Гарри, — но...
— Так что, я полагаю, нам надо постараться забыть все, что ты видел, — твердо заявила Гермиона. — А тебе нужно усердней трудиться на занятиях окклюменцией.
Следующие дни не принесли ничего хорошего. Гарри схлопотал еще два «О» по зельеварению, по-прежнему мучился неизвестностью, думая о судьбе Хагрида, и никак не мог избавиться от размышлений о сне, в котором он был Волан-де-Мортом, хотя и не обсуждал его больше с Роном и Гермионой: ему не хотелось получить от Гермионы очередной нагоняй. Он очень хотел обсудить его с Сириусом, но это было совершенно невозможно, и Гарри пытался загнать эту мысль на задворки сознания.
К несчастью, задворки его сознания перестали быть тем надежным тайником, каким они были еще совсем недавно.
— Встаньте, Поттер.
Через неделю-другую после сна о Руквуде Гарри вновь обнаружил, что стоит на коленях в кабинете Снегга, пытаясь собраться с мыслями. Снегг только что разбудил в нем целую вереницу очень ранних воспоминаний, которые оказались неприятным сюрпризом для самого Гарри: большинство из них было связано с унижениями, пережитыми им в начальной школе по вине Дадли и его банды.
— Ваше последнее воспоминание, — сказал Снегг. — О чем оно?
— Не знаю, — ответил Гарри, устало поднимаясь на ноги. Ему становилось все труднее и труднее выделить связные картины из потока звуков и образов, который обрушивался на него после взмаха палочки Снегга. — Вы имеете в виду то, где мой двоюродный брат запирал меня в туалете?
— Нет, — мягко сказал Снегг. — Я имею в виду человека на коленях посреди темной комнаты...
— Ах, это... ни о чем, — сказал Гарри.
Темные глаза Снегга впились в него. Памятуя слова самого профессора о том, что зрительный контакт играет в легилименции решающую роль, Гарри моргнул и отвел взгляд в сторону.
— Как этот человек и эта комната очутились в вашем сознании, Поттер? — спросил Снегг.
— Это... — сказал Гарри, стараясь смотреть куда угодно, только не на Снегга, — это просто... сон, который я видел.
— Сон? — повторил Снегг.
Наступила пауза. Гарри упорно не сводил глаз с большой мертвой лягушки, плавающей в банке с пурпурной жидкостью.
— Вы ведь знаете, почему мы здесь, не правда ли, Поттер? — сказал Снегг тихим, угрожающим голосом. — Знаете, почему я жертвую своими вечерами ради этой скучной работы?
— Да, — напряженно ответил Гарри.
— Напомните мне, почему мы здесь, Поттер.
— Потому что я должен научиться окклюменции, — сказал Гарри, уставившись вместо лягушки на мертвого угря.
— Правильно, Поттер. И даже такой тугодум, как вы (Гарри не выдержал и посмотрел на Снегга с ненавистью), за два с лишним месяца занятий, пожалуй, мог бы чему-нибудь научиться. Сколько еще снов о Темном Лорде вы видели?
— Только этот, — солгал Гарри.
— Возможно, — сказал Снегг, чуть сузив свои холодные темные глаза, — возможно, вам просто нравятся эти сны и видения, Поттер. Может быть, благодаря им вы чувствуете себя особенным — этакой важной шишкой, а?
— Нет, не чувствую, — сказал Гарри сквозь зубы, крепко сжимая в руке волшебную палочку.
— Вот и славно, Поттер, — холодно сказал Снегг, — потому что в вас и вправду нет ничего особенного, и совсем не ваше дело слушать, что Темный Лорд говорит своим Пожирателям смерти.
— Нет, это ваше дело, не так ли? — выпалил Гарри.
Он вовсе не хотел произносить эти слова, они вырвались у него помимо воли — уж очень он был раздражен. Долгое время они сверлили друг друга взглядом; Гарри чувствовал, что зашел слишком далеко. Но когда Снегг наконец ответил ему, на его лице было странное, почти что удовлетворенное выражение.
— Да, Поттер, — сказал он, поблескивая глазами. — Это мое дело. А теперь, если вы готовы, мы начнем снова. — Он поднял палочку. — Раз... два... три... Легилименс!
Сотня дементоров летела к Гарри над поверхностью школьного озера... он мучительно пытался сконцентрироваться... они приближались... уже видны были темные дыры под капюшонами... но в то же время он видел и Снегга, который стоял перед ним, устремив взгляд на его лицо и бормоча себе под нос... и почему-то Снегг вырисовывался все яснее, а дементоры словно таяли...
Гарри поднял свою палочку.
— Протего!
Снегг пошатнулся — конец его палочки взлетел вверх, она больше не указывала на Гарри, — и вдруг в сознание Гарри хлынули воспоминания, которые не принадлежали ему: крючконосый мужчина кричал на съежившуюся женщину, а черноволосый мальчонка плакал в углу... подросток с сальными волосами сидел один в темной спальне, направив палочку в потолок и сбивая мух... какая-то девочка смеялась над худощавым пареньком, который пытался оседлать брыкающуюся метлу...
— ДОВОЛЬНО!
Гарри будто изо всех сил толкнули в грудь; попятившись назад, он ударился о полки, которые тянулись по стенам в кабинете Снегга, и услышал, как что-то треснуло. Снегг едва заметно дрожал и был страшно бледен.
Мантия на спине у Гарри промокла. Когда он наткнулся на полки, одна из банок лопнула; теперь внутри нее, в убывающем растворе, медленно вращалась какая-то слизистая тварь.
— Репаро, — прошипел Снегг, и трещина на банке мгновенно исчезла. — Что ж, Поттер... похоже, мы сдвинулись с мертвой точки... — Тяжело дыша, Снегг поправил Омут памяти, где перед началом урока снова спрятал несколько своих мыслей, словно проверяя, там ли они еще. — Не помню, советовал ли я вам применять Щитовые чары... однако они, без сомнения, оказались эффективными...
Гарри молчал: он чувствовал, что говорить сейчас было бы опасно. Он был уверен, что ему удалось прорваться в память Снегга и что он видел сцены из его детства. Было очень тревожно сознавать, что тот самый маленький мальчик, который плакал, глядя, как его родители кричат друг на друга, сейчас стоит перед ним с такой откровенной ненавистью во взоре.
— Попробуем еще раз, ладно? — сказал Снегг.
На Гарри накатил прилив ужаса: он понимал, что Снегг хочет заставить его расплатиться за случившееся. Они снова заняли места по обе стороны от профессорского стола. Гарри не сомневался, что в этот раз ему будет гораздо трудней освободить сознание от посторонних мыслей.
— Итак, на счет три, — сказал Снегг, вновь поднимая палочку. — Раз... два...
Не успел Гарри сосредоточиться, чтобы очистить голову от лишних мыслей, как Снегг уже выкрикнул: - Легилименс!
Он пулей несся по коридору к Отделу тайн, мимо голых каменных стен, мимо факелов... простая черная дверь вырастала на глазах: казалось, он вот-вот в нее врежется, до нее оставался всего шаг-другой, и он снова увидел тонкую полоску слабого голубого света...
И дверь распахнулась! Наконец-то он очутился за нею, в круглой комнате с черными стенами и черным потолком; здесь синим пламенем горели свечи, а вокруг было множество новых дверей... ему нужно было двигаться дальше... Но какую дверь выбрать?..
— Поттер!
Гарри открыл глаза. Он лежал навзничь, не имея ни малейшего понятия о том, как оказался на полу; вдобавок он еще и задыхался, как будто и вправду пробежал весь коридор Отдела тайн, проскочил в черную дверь и нашел круглую комнату.
— Объяснитесь! — выкрикнул Снегг; он стоял над ним с разъяренным видом.
— Я... не знаю, что случилось, — честно сказал Гарри, подымаясь на ноги. На затылке у него вскочил большой желвак, перед глазами все плыло. — Я никогда раньше этого не видел. То есть я уже говорил вам, что мне снилась эта дверь... но она еще никогда не открывалась...
— Вы небрежны в работе!
По неведомой причине Снегг рассвирепел даже больше, чем две минуты назад, когда Гарри вломился к нему в память.
— Вы ленивы и расхлябанны, Поттер! Неудивительно, что Темный Лорд...
— Позвольте спросить вас, сэр, — вспыхнув, перебил его Гарри, — почему вы называете Волан-де-Морта Темным Лордом? На моей памяти его называли так только Пожиратели смерти.
Снегг открыл рот, собираясь злобно осадить его, — но тут где-то вдалеке раздался женский крик.
Подбородок Снегга взлетел вверх, он уставился в потолок.
— Что за... — пробормотал он.
Гарри слышал какой-то невнятный шум, доносящийся оттуда, где, по его представлениям, находился вестибюль. Нахмурясь, Снегг перевел взгляд на него.
— Вы видели что-нибудь необычное по пути сюда, Поттер?
Гарри покачал головой. Где-то над ними снова вскрикнула женщина. Снегг шагнул к двери, по-прежнему держа палочку наготове, и скрылся из виду. Гарри немного помедлил, затем двинулся следом.
Крики и впрямь доносились из вестибюля; подбегая к каменной лестнице, ведущей из подземелья, Гарри слышал их все отчетливее. Выскочив наверх, он обнаружил, что в вестибюле полно народу — взбудораженные ученики кучей вывалили туда из Большого зала, где еще не кончился ужин, и на мраморной лестнице тоже стояла плотная толпа. Гарри протолкался через компанию высоких Слизеринцев и увидел, что ребята образовали в середине огромный круг — у кого-то были взволнованные лица, a у кого-то даже испуганные. Прямо напротив себя, с другой стороны вестибюля, Гарри заметил профессора МакГонагалл; она выглядела так, словно сцена, открывшаяся ее глазам, вызывала у нее легкую дурноту.
