Ирина Токмакова - Маруся ещё вернётся
– Из яшмового яйца вылупился яшмовый цыплёнок.
– Что? – растерялся Рыцарь от этого нелепого и неуместного заявления.
– Из яшмового яйца вылупился яшмовый цыплёнок, – повторил Аллан-Мелик из кармана.
– Что ты говоришь? – переспросил Рыцарь уже с нотками любопытства в голосе.
– Я говорю правду, – невозмутимо ответил Аллан-Мелик. – Ты же хотел правду, вот я её тебе и говорю. Пойди и посмотри.
– Куда я должен пойти? – спросил Рыцарь. Угольки его гнева, как видно, начали понемногу остывать. – Что я должен посмотреть?
– Посмотри в соседней комнате в левом верхнем ящике твоей конторки, за которой ты пишешь деловые письма.
Яшмового Рыцаря так поразило это дурацкое заявление, что он действительно вышел в одну из дверей, тут же вернулся, неся на ладони только что вылупившегося серого в чёрных разводах цыплёночка.
Рыцаря очень развеселило это маленькое и бессмысленное чудо, сотворённое Аллан-Меликом.
– Ладно, – сказал он мягко. – Забудем. Я не выношу лжи. Я очень вспыльчив и могу, вспыхнув, натворить бед. Я знаю, что это дурно. Но, к сожалению, не умею с собой бороться.
– Да что уж тут бороться, когда характер такой, – примирительно сказала Маруся. – Вот только неизвестно, как же нам теперь быть, – добавила она печально.
Яшмовый Рыцарь задумался.
– Надо искать, искать и искать, – сказал он. – К этому нас всех призывают отвага и честь. Вот что я думаю. За Яшмовой горой, за высоким перевалом, довольно далеко отсюда лежит Край Колосистых Трав. Там живут зеленоглазые, зеленоволосые ковальчики. Трава там такая густая, там такие заросли, такая перепутаница трав! Злин мог спрятать волшебные слова у них. Подумал, что там никому не придёт в голову искать.
– Так ты советуешь нам отправиться в Край Колосистых Трав?
– Пожалуй, – сказал Яшмовый Рыцарь. – Спросите там Главного Ковальчика. Его зовут Юи. Только… только беда в том, что путь туда чрезвычайно опасен.
– Что там на пути? – спросила Маруся. – Дремучие леса, топи, болота?
– Хуже, – сказал Яшмовый Рыцарь.
– Пропасти? Пустыни? – продолжала Маруся. – Кружат смерчи? Дует суховей?
– Хуже, – сказал Яшмовый Рыцарь.
– Что может быть хуже? – удивилась Маруся. – Удавы? Кобры? Драконы, что ли?
– Нет, – сказал Яшмовый Рыцарь. – Там живут обманы.
– Какие обманы? – в один голос воскликнули Маруся и Варя.
– Там легко обмануть любого. Там-то чаще всего Злин и разводит свои обманы, и обольщает всё живое, и ловит в свои ловушки, – сказал Яшмовый Рыцарь. – Способны ли вы не поддаться обману?
– Не знаю, – задумчиво сказала Маруся. – Светит месяц, светит ясный…
А Варя промолчала, потому что внутри у неё шёл такой разговор:
«Что за чушь! Обман, он и есть обман! Конечно, мы не поддадимся», – говорила мамина половинка.
«Интересно и непонятно, – говорила папина половинка. – И как можно поручиться, что не обманешься, если тебя будут обманывать уж очень искусно? Кто знает, кто знает…»
Когда они, попрощавшись с Яшмовым Рыцарем, выходили из Яшмовой горы, Друк что-то положил Варе в ладошку. Эта была маленькая бабочка, вырезанная из нежно-розовой яшмы. Подарок на память.
Глава десятая
Обманы Барнабаса Злина. Выздоровление
Старые стенные часы в резном деревянном футляре пробили семь. Телефон по-прежнему молчал. Значит, мама вот-вот приедет. А что, если она вернётся домой раньше, чем появится Варя? Зелёный Клим начинал волноваться.
…Дорога, по которой шли Маруся и Варя, была песчаной. Но от жары и суши песок превратился в пыль. На небе по-прежнему не было ни облачка. Вдоль дороги не росло ни кустов, ни деревьев. Раскалённая пыль шебаршила в горле. Даже ноздрям было жарко дышать.
– Алланчик, сотвори чудо – хоть кружечку воды! – взмолилась Варя.
– Не могу, это не моё время, – мрачно отозвался Аллан-Мелик из кармана.
Он и сам весь завял от жары, у него даже сил не хватало хвастать своим могуществом.
Пыльная дорога сделала крутой поворот, и вдруг – вот, пожалуйста, вот и не верь в чудеса! За поворотом открылся вид на большой, свежий, прохладный сад.
– Ой, смотри, смотри, Маруся! – воскликнула Варя.
– Светит месяц, светит ясный… Что-то мне не нравится этот сад! – сказала Маруся. – Не хочется туда. Откуда он тут взялся? Почему он такой зелёный в этакую-то сушь!
– Да о чём ты! Это же оазис! Мне папа рассказывал, так бывает, – сухая, жаркая пустыня, а потом вдруг посредине – оазис. И вода, и прохлада, и всё растёт.
Варя кинулась в тень под деревья. Маруся, неохотно свернув с дороги, пошла следом.
Сад не был огорожен. И дорога устремилась прямо в прохладу. Там на деревьях зрели диковинные плоды. Они были крупные и жёлтые и напоминали дыни. Но дыни ведь не растут на деревьях? На высоких кустарниках цвели цветы, похожие на азалии, только много крупнее. Летали прохладные ветерки, сразу стало легче дышать. Они сели на мягкую траву под одним из деревьев. Аллан-Мелик вылез из кармана и тоже расположился на травке. Где-то невдалеке слышалось журчание ручейка.
– Маруся, я хочу пить, – сказала Варя. – Я пойду посмотрю, что это там журчит. Может, там родничок и можно из него попить.
– Лучше потерпи, – сказала Маруся. – Что-то тут есть нехорошее. Неправильное что-то.
– Но почему? Чего ты какая-то? – спросила Варя. – Что может быть неправильного в деревьях и кустах? Вот тут где-то близко водичка, слышишь? Я сейчас, я только попью.
– Погоди, – сказала Маруся.
Но Варе не терпелось сделать глоточек холодной воды. Она не стала слушать Марусю. И действительно, всего в двух шагах увидела бьющий из-под земли родничок.
Варя присела на корточки, зачерпнула ладонями воду, напилась. Вода была холодная, прозрачная, вкусная. Варя сполоснула лицо. Ещё напилась. И пошла обратно.
– Маруся, а ты не хочешь водички? – сказала она и вдруг замолчала.
Вот дерево, под которым они сидели. Вот и трава примята. Но Маруси под деревом не было. И Аллан-Мелика не было.
«Куда это они подевались?» – с тревогой подумала Варя.
– Маруся! – позвала она. Но никто не откликнулся, не отозвался. – Маруся!
Маруся не отвечала.
«Сейчас вернутся», – успокоила себя Варя.
Ветки ближайшего куста зашевелились.
«Ну вот, Маруся возвращается», – подумала Варя.
Но это была не Маруся. Из-за куста вышел какой-то человек и с приветливой улыбкой обратился к Варе:
– Ты что тут делаешь, девочка?
– Я? – переспросила Варя. – Я жду Марусю.
– Марусю? Это хорошо, – сказал он.
И Варя не поняла, что он, собственно говоря, одобрил.
– Она сейчас придёт, – сказала Варя, больше для самой себя. Чтобы себя успокоить.
– Ну, не совсем сейчас, – сказал незнакомец.
Он снова улыбнулся Варе, обаятельно и мягко. Выглядел он совершенно как обыкновенный человек, в светлом летнем костюме, с пёстрым шейным платком под белой рубашкой. И было это странно видеть здесь, в стране Тут, где всё было таким чудным и необычным.
– Давай познакомимся, – сказал он. – Меня зовут дядя Боря. А тебя как?
– Варя.
– А дальше? Полностью?
Варе за все шесть с половиной лет жизни ни разу не приходилось называть себя по имени-отчеству. Поэтому она даже не сразу сумела сказать:
– Варвара Павловна.
– Ну вот, Варвара Павловна, – сказал дядя Боря. – В этом чудесном саду – почему не назвать его райским садом? – есть замечательная беседка. Мы пойдём туда, и посидим там, и подождём Марусю.
– Откуда же она узнает, что мы там?
– Она уже знает, я сказал ей, сказал.
– А куда она ушла? Почему не дождалась меня?
– Я поделился с ней одним секретом. Это очень важно для вашего дела. Ведь у вас есть серьёзное дело, да?
Так разговаривая, Варя и дядя Боря дошли до маленькой беседки. Беседка была резная, белая, она напоминала пластмассовую шкатулочку, какую бабушка Оля подарила маме на день рождения. Внутри беседки были удобные скамейки. Пахло то ли розами, то ли жасмином или ещё какими-то неведомыми, очень душистыми цветами.
– Тут мы и посидим, – сказал дядя Боря. – Посидим-побеседуем.
Он протянул руку куда-то за спину и подал Варе мороженое на палочке, завёрнутое в серебряную бумагу. Мороженое было облито шоколадом. А внутри оно было розовое и по вкусу напоминало клубнику.
Но вот удивительно. Чем ласковее разговаривал с Варей дядя Боря, тем неприятнее ей становилось. Прохлада, такая приятная поначалу, стала делаться холодом. Варю точно познабливало. Было как-то странно, нехорошо, а отчего – она не могла понять.
Варя доела мороженое, завернула палочку в серебряную бумагу и вдруг… как-то ненароком взглянула своему собеседнику в глаза.
