Воющий призрак - Кристофер Пайк
— Да нет же, он включался два дня назад, — заволновалась Синди.
— А ты уверена, что свет шел отсюда? — спросил Адам.
— Абсолютно, — сказала Синди.
Часовщик все еще сомневался:
— Эти провода изношены. Не думаю, что они способны проводить ток.
— Я знаю, что я видела, — настаивала Синди. Она обшарила глазами помещение. — Нейл должен быть где-то здесь, — тихо, с отчаянием произнесла она.
Адам попытался облегчить ее боль.
— Если и правда твоего брата похитил призрак, он мог унести его и еще куда-нибудь.
— То есть, ты хочешь сказать, что он может быть где угодно, — вздохнула Синди. — Это все равно что сказать: мы никогда его не найдем.
— Нет-нет, — поспешил возразить Адам. — Я имел в виду: мы ведь только начали поиски. Давайте посмотрим все как следует.
В комнате было мало вещей. Кроме прожектора, здесь стоял и неказистый деревянный письменный стол, стул, простая лежанка. Был тут и умывальник, по виду которого можно было предположить, что им годами никто не пользовался. Когда они попробовали открыть кран, вместо воды пошел затхлый запах.
Но Сэлли все-таки обнаружила кое-что примечательное на краю стола. На старой древесине было неаккуратно вырезано сердце и с каждой его стороны по слову: Мамочка и Рик. Скорее всего это вырезал ребенок. Адам посмотрел на Сэлли и Часовщика.
— Вы не знаете, кто последним работал смотрителем маяка? — спросил он.
— Я слышала, что это был какой-то матрос-кровопийца, — сказала Сэлли.
— Нет, — покачал головой Часовщик. — Кровопийцей был тот тип, который когда-то держал магазинчик на пирсе. Бродяга говорил, что последним смотрителем маяка была женщина — старуха.
— Сейчас она умерла? — спросила Синди.
— Большинство стариков в Кошмарвилле умирают, — заметила Сэлли.
— Это было по крайней мере тридцать лет назад, — кивнул Часовщик. — Наверняка старуха уже умерла.
— Чтобы стать призраком, надо сначала умереть, — сказала Сэлли, стараясь подбодрить Синди.
— А что это за Рик? — спросил Адам.
— Не знаю, кто он и что с ним стало, — покачал головой Часовщик. — Надо у Бродяги спросить — если мы его найдем. Еще можно проверить записи в библиотеке.
— Что? Нам придется идти в библиотеку? Фф-у-у! — скривилась Сэлли.
— Чем тебе так не нравится библиотека? — неодобрительно спросил Адам.
— Библиотекарь там немного странноватый, — ответил за нее Часовщик.
— Немного? — возмутилась Сэлли. — Его фамилия Спайни[1], и когда он фотографирует тебя для читательского билета, то на самом деле просвечивает рентгеном. Он обожает рассматривать твои кости, пока ты ищешь какую-нибудь книжку, — чтобы убедиться, что они в порядке. А если ты идешь в читалку, то он тебя там запирает — на мелкий случай. Вдруг ты собираешься стащить что-нибудь из его бесценных журналов или газет. Когда я ходила туда в прошлый раз, мне пришлось просидеть запертой две ночи, прежде чем он меня выпустил. Я успела прочесть журнал «Тайм» за последние десять лет и «Фангорию».
— Я рад, что ты провела время с пользой, — заметил Часовщик.
— И еще каждый раз, когда приходишь в библиотеку, мистер Спайни всегда заставляет тебя пить молоко, — добавила Сэлли. — «Не хочу, чтобы эти кости превратились раньше времени в труху», — так он всегда говорит. Могу поклясться, что я один раз видела, как этот тип выкапывал на кладбище скелеты. Говорят, у него дома полный чулан костей.
— Чего нам волноваться из-за этого мистера Спайни, — сказал Адам, не желая слушать очередной непонятный разговор между Сэлли и Часовщиком. — Я согласен пойти в библиотеку.
Замолчав, он посмотрел на Синди.
— Если ты не против.
Синди печально кивнула, продолжая оглядывать комнату.
— Я так надеялась, что найду здесь Нейла, что он ждет меня тут...
Адам похлопал ее по плечу.
— Мы идем к цели — вот что важно.
Вслед за Часовщиком они начали спускаться но винтовой лестнице.
И в этот момент включился прожектор.
По какой-то таинственной случайности его луч был направлен не в сторону океана, а на лестницу. Часовщик успел спуститься на несколько ступенек, когда вспыхнул ослепительный свет, но Синди еще только шагнула к люку. И внезапный свет на какое-то время лишил ее зрения, как и остальных. И вместо того, чтобы шагнуть на ступеньку, она, споткнувшись, скользнула через край люка. Адам увидел слева от себя темное падающее пятно и услыхал крик. Не размышляя, он рванулся поймать ее.
В этот момент прожектор погас.
— Мы не дадим тебе упасть! - крикнула Сэлли.
Перед глазами Адама мелькали лишь разноцветные вспыхивающие точки и больше ничего. Но через пару секунд он понял, что держит висящую над черным провалом Синди за руку. И стоит ей разжать пальцы или ему отпустить ее руку, и она упадет с высоты ста футов на пол маяка. Адам закричал, зовя на помощь Часовщика.
— Перетащи ее к себе на лестницу! — крикнул он.
— Я не вижу, где она. Как мне до нее дотянуться? — отозвался Часовщик, протирая рубашкой очки. Он и правда видел хуже всех из них.
— Я здесь! — крикнула Синди.
Отверстие люка, ведущее в верхнее помещение, было довольно широким. И Синди упала, случайно шагнув со стороны, противоположной началу винтовой лестницы. Когда зрение Адама восстановилось, он увидел, как она болтается над пропастью. Встав на колени рядом с ним, Сэлли попыталась схватить Синди за другую руку.
— Мы не дадим тебе упасть! — крикнула Сэлли.
— Ты отталкиваешь мою руку! — закричала Синди.
— Ой, извини, — сказала Сэлли, садясь на корточки.
— Часовщик, — позвал в страхе Адам, чувствуя, что пальцы его слабеют. — Надень скорее свои очки, протяни руки и схвати ее за ноги. Я ее больше не удержу.
Часовщик потер глаза.
— Я еще ничего не вижу. Синди, ты хоть говори, или кричи, или еще что-нибудь. Я буду искать тебя по голосу.
— Хорошо, я могу говорить, — произнесла Синди, задыхаясь. — О чем только говорить? Я всегда боялась высоты... И призраки мне тоже не очень нравятся. Но зато я люблю мороженое... Мне нравится школа. Нравится петь. И некоторые мальчики.
— Кто именно из мальчиков? — насторожилась Сэлли, опять вставая.
— Готово! — выдохнул Часовщик, хватая
