Секрет хранителя времени - Мел Хартман
– Обычно она их сюда отправляет по одному. Очень редко – по двое. И больше двух не было никогда.
Палома тяжко вздохнула.
– Килли, я совершенно не понимаю, о чём ты говоришь. Ты, как всегда, очень загадочный. И как это связано с Однуминутку?
– Нам самим интересно, – сказали Однуминутку.
Килиан принялся расхаживать по комнате из угла в угол.
Медведица ходила за ним по пятам.
– Я пока точно не знаю, что это значит, но нас трое, если считать Медведицу. Мне кажется, это важно. Я думаю, что это связано. Я не верю в призраков и чудовищ, но ещё меньше я верю в случайные совпадения. И тем более сейчас, когда мы видим внутри часов не обычные детали, а какую-то непонятную темноту.
Палома подумала, что её младший брат слишком умный для своего возраста. Она подумала об этом не в первый раз, но сейчас эта мысль была особенно чёткой.
Раздался механический кашель других часов, после чего явственно прозвучало:
– Я люблю прошлое, но настоящее мне милее втройне.
– Пф, – негодующе фыркнули Однуминутку. – И это у них называется «разговаривать»! Вы, ребята, вообще ничего не умеете.
– Мне кажется, вам троим надо войти в часы, – сказал Пе. – В конце концов, что нам терять? Скоро Безвременье захватит дом, и тогда нам всем конец.
Килиан и так-то был бледным, но при мысли, что надо будет войти в непроглядную темноту внутри часов, побледнел ещё сильнее. Если он исчезнет, что станет со всеми его книгами? И как быть со школой? Нельзя же прогуливать уроки! С другой стороны, они с Паломой уже исчезли из их привычного мира.
– По-моему, вы правы, Пе, – сказала Палома. – Нельзя сидеть сложа руки. Надо хоть что-нибудь делать. Часы сказали своё слово, и кто знает, может быть, они знают побольше нашего. – Палома шагнула поближе к Однуминутку и неуверенно остановилась. – Однуминутку, вы не будете против, если мы в вас войдём? И что будет потом?
– Мы не знаем, что будет потом. Кстати, ваша собака уже сделала свои дела? Ей не захочется по-маленькому или по-большому?
14
Имя: Время. Номер телефона: три
Палома уже собиралась ответить, что Медведица – очень воспитанная собака и никогда не позволит себе сходить по-маленькому и уж тем более по-большому внутри часов, но тут Килиан крикнул:
– Палома, нет! Подожди. Не спеши.
Палома сердито уставилась на брата:
– Ты что, боишься? Нам надо идти, Килли. Как очень верно заметил Пе, что нам терять?
– А если мы не сумеем вернуться? А вдруг там только темнота, пустота и холодный ветер? Прежде чем куда-то идти, надо всё хорошенько обдумать.
– Часы не злые, – сказал Пе. – Это не значит, что они обязательно добрые, но точно не злые. Они просто есть, и я не думаю, что часы захотят или смогут навредить людям. К тому же скоро вам будет некуда возвращаться. Мне нельзя умирать, потому что иначе в вашем мире умрёт всё живое.
– Да, тут вы правы, – вздохнул Килиан.
– Конечно, мы вовсе не злые! – возмущённо проговорили Однуминутку. – Как вообще можно было такое подумать?! Вы меня обижаете!
Медведица вдруг зарычала. Она присела на задние лапы и уставилась… в пустоту. Но она явно что-то увидела.
– Что она там увидела? – удивился Килиан.
– Призрака?
– Я, кажется, знаю, – сказал Пе.
Ребята повернулись с нему.
– Помните, я говорил, что здесь время течёт очень медленно? Когда в вашем мире проходит несколько часов, здесь – всего лишь одна секунда? И что мы всё так же находимся в доме Дейзи, но не совсем в том?
– Да, – сказал Килиан. – В другом измерении. Так она… – Его глаза широко распахнулись.
Палома сердито подбоченилась.
– Кто она? Что она? Я ничего не понимаю!
– Значит, Медведица рычала… на Дейзи?
Пе кивнул.
– Только Дейзи движется со скоростью времени, обычной для вашего мира. Для нас это слишком быстро, и поэтому наши глаза не улавливают никакого движения. Но Медведица – собака. Она что-то чувствует. Может быть, чует запах.
Палома нахмурилась.
– Но тогда Дейзи должна видеть нас, разве нет?
– Нет, – сказал Пе. – Потому что мы в межвременье, в промежутке между отрезками времени. И ещё потому, что Дейзи – не собака.
– И хорошо, что она не собака. Иначе собаки могли бы обидеться. – Палома вздохнула. – Пфф, у меня уже голова разболелась от всего непонятного. Ты что-нибудь понимаешь, Килли? Ха, ты снова задумался. Тоже ничегошеньки не понимаешь? Это будет впервые.
– Тише, Палома. Я действительно не понимаю…
– И не ты один.
– Если всё это правда, – проговорил Килиан, глядя на Пе, – значит, ваш Часик должен быть где-то здесь, в этом доме, так?
– Нет, Часик, как и мы с вами, существует только в одном измерении. Он сейчас в мире нормального времени, куда его забрала Дейзи. Но без Часика нам туда не попасть. – Пе вздохнул. – Получается замкнутый круг, из которого выбраться невозможно.
– Нет ничего невозможного, – сказала Палома.
Килиан улыбнулся.
– Такое бывает нечасто, но сейчас я согласен с сестрой, и…
Его прервал тоненький механический голос:
– Единственное оправдание для существования времени заключается в том, что иначе всё происходило бы трижды одновременно.
– Замолчи, глупый будильник, – сказали Однуминутку. – Сколько можно выслушивать твои глупые цитаты?!
– Теперь я уверен. – Килиан широко улыбнулся. – Это слова Альберта Эйнштейна, великого физика, изучавшего время. Только Эйнштейн говорил: «Единственное оправдание для существования времени заключается в том, что иначе всё происходило бы одновременно». Без «трижды».
– О, я тут подумал… – сказал Пе, и в его голосе впервые прозвучала надежда. – Даже странно, что я об этом забыл. – Он несколько раз дёрнул себя за бороду.
– Так скажите, о чём вы подумали, – нетерпеливо проговорила Палома. – А то я взорвусь.
– Три – номер времени.
– Номер его телефона или номер дома, где оно живёт?
Похоже, Палома задала глупый вопрос, если судить по тому, как на неё посмотрели Килиан и Пе.
– Да! – Килиан хлопнул в ладоши. – Я где-то об этом читал. Три – число времени. Как восьмёрка, положенная на бок, – число бесконечности. А тринадцать – число неудачи.
– Почему три? – спросила Палома.
Пе улыбнулся.
– Прошлое, настоящее и будущее. Рождение, жизнь и смерть. Или начало, середина и конец. Всего по три. – Пе серьёзно посмотрел на ребят. – Если вам хватит решимости, если вам хватит смелости, я скажу так: идите в часы, потому что мне кажется, вы оказались здесь не случайно.
15
И они пошли. Глупо, да?
– Может быть, так
