Турнир тысячи талантов - Анна Руэ

Матс тут же скрестил руки на груди:

– Это касается всех нас. В мои мысли тоже не суйся ни при каких обстоятельствах.

– Конечно не буду! – усмехнулась я, поняв, что в глазах мальчишек выгляжу невероятно круто. Но сама я не была уверена, подтвердятся ли утверждения Даана на практике.

– Это секрет? – поинтересовался Бенно, наклонив голову набок. – Нельзя никому рассказывать?

– Конечно!

– Значит, никому-никому? Даже Виллему или Ханне?

– Ну... – Я отмахнулась. – Виллему можешь рассказать. Ещё Ханне, Хелене, Эдгару и всем, кто знает об аптеке ароматов.

В следующий момент, словно услышав своё имя, в гостиную вернулась Ханна и села в своё любимое кресло.

– Как хорошо, что Даан приплыл сюда из Утрехта и встал на якорь поблизости от нас, – сказала она и попыталась растянуть губы в улыбке, в которой явно чувствовалась озабоченность.

После недавних новостей у меня опять появились недобрые предчувствия. Я наклонилась ближе к Матсу:

– Тебе не кажется, что оба господина снова о чём-то умалчивают?

Матс пожал плечами:

– И всё-таки я им доверяю.

Ханна покачала головой:

– Они ведь обещали, что мы будем обсуждать всё сообща. Кроме того... – она улыбнулась мне, – Виллем очень рад, что им с Хеленой и Эдгаром больше не нужно прятаться. Сейчас у баронессы фон Шёнблом хватает неприятностей, и ей некогда заниматься его семьей. По-моему, ему нравится, что все мы рядом с ним. И что «вечным» теперь не до него.

Ханна, похоже, была права. Виллему стало легче жить, потому что не только баронесса, но и другие «вечные» попали под надзор полиции. И всё благодаря Камилле, бывшей секретарше Сирелла. Она сообщила в полицию всё, что знала про бывшего шефа и его общество «вечных» – «Этерните»: например, о том, что Сирелл подмешивал в свою парфюмерную продукцию недозволенные вещества. (Разумеется, об «Аромате вечности» и аптеке ароматов она умолчала.) И с тех пор полиция держит «вечных» под постоянным наблюдением.

К сожалению, доказать преступления «вечных» было почти невозможно. Но после показаний Камиллы они не так часто высовывались из своих нор, опасаясь ареста.

Но самое главное – Виллем, Хелена и Эдгар наконец-то могли свободно передвигаться, не боясь, что баронесса фон Шёнблом решится их тронуть. Ведь если станет известно, что она на много лет лишила мать и сына свободы, то остаток её вечной жизни ей придётся провести за решёткой.

Пока остальные были увлечены разговорами, я выскочила в коридор Ханны. Мне хотелось поговорить с Дааном: наверное, он и Виллем давно уже были в аптеке ароматов.

Но едва я подошла к входной двери, как услышала снаружи тихие голоса. Я осторожно выглянула наружу. У стены дома в паре метров от меня стояли Даан и Виллем. За разговором они не замечали ничего вокруг.

– Я не уверен, что ему удаётся вернуться к нормальной жизни, – услышала я шёпот Виллема. – Во-первых, у него нет друзей. Да и откуда им взяться так быстро? У него их никогда и не было. Ведь он всю жизнь провёл в заложниках – из-за меня.

– Ты в этом не виноват, дружище, – заверил его Даан.

Виллем вздохнул и ничего не ответил. Даан положил руку ему на плечо, и они быстро зашагали в сторону оранжереи.

– Верь в него, – сказал он. – Эдгар умный и со всем справится сам. После всего, что он пережил... Дай ему немного времени.

Больше я ничего не расслышала, потому что они уже ушли далеко. Но их слова меня озадачили. Они волновались за Эдгара... Неужели у него какие-то проблемы?

Глава 6

До турнира оставалось ещё две недели, и Даан удалился с Виллемом в свой плавучий дом, стоящий на якоре в одном из каналов, шедших от Рейна в нашу сторону. Оба они были неисправимы со своей игрой в секреты. Мне оставалось только надеяться, что они посвятят нас в свои будущие планы.

Однако всё это время мы не сидели сложа руки. Уже на следующий день мы договорились с Эдгаром встретиться в доме Матса, чтобы он сообщил нам важную информацию.

Эдгар устроился на диване в комнате Леона. В отличие от нас, он сидел не развалясь, а прямо, как свечка.

– Ты ведь довольно хорошо знаешь «вечных», верно? – спросила я. – Ты же много лет жил рядом с ними.

Он криво усмехнулся:

– Можно сказать и так. Увы, большинство из них я знаю более чем хорошо – ведь мне приходилось им прислуживать днём и ночью. «Вечные» даже не подозревают, что я знаю о них всё – их сильные и слабые стороны, их тайные желания, капризы и то, насколько они тщеславны.

– Значит, ты никогда не учился в школе? – с восторгом в голосе спросил Леон.

Эдгар покачал головой.

– У тебя были домашние учителя? – спросила я, и он снова покачал головой.

– Только моя мать, – ответил Эдгар и вытянул ноги, устроившись поудобнее. – Я завёл привычку запоминать всё о гостях баронессы.

– Тогда расскажи нам что-нибудь о месье Бернаре, – попросила я.

Бернар изготавливал флаконы для магических ароматов. Я видела его один-единственный раз – на вилле баронессы.

– Он лунатик... и при этом разговаривает. – Эдгар снова усмехнулся. – Пару раз я подходил к нему, когда он бродил ночью по коридорам, и расспрашивал о его фирме. Он отвечал на все мои вопросы... на все!.. и я узнал всё, что хотел. Теперь мне известно, как изготавливают флаконы и какому аромату какой флакон нужен.

– А наутро он помнил об этом? – спросил Матс.

– Абсолютно ничего. На следующий день он меня даже не узнал. – Эдгар тихо засмеялся. – На прощанье я сказал ему, что мне очень понравилась наша беседа – так он посмотрел на меня, как на ненормального.

Леон прыснул со смеху, да и сам Эдгар стал держаться непринуждённее. Он перечислял столько мелких деталей и столько разных вещей, что у меня отвисла челюсть от удивления.

Мне было видно, какой человек стоял за всеми этими страданиями. И что его не сломили долгие годы плена. Хотя, конечно, они не прошли для него бесследно.