Валерий Гусев - Коллекция в бегах
Это меня не беспокоило – пройдет, как и многие его увлечения. Но вот то, что он мне сообщил трагическим шепотом, сильно меня встревожило.
– Он, Дим, знаешь, кто? Он тюремщик!
– Это как? – удивился я.
– Ну, он в тюрьме один раз сидел! Но он очень хороший человек, для всех пользительный.
Этого еще не хватало! Пользительный преступник. В друзьях у Алешки.
– Дим, ты не бойся, он давно в тюремщиках побывал. Он теперь честный человек.
– А за что его посадили, честного человека?
– А я знаю?
Меня, конечно, эта дружба встревожила, и я решил как-нибудь пойти вместе с Алешкой в кузню. Посмотрю, думаю, а потом папе или Павлику все расскажу. Пусть у них об этом голова болит. Но Алешка так бурно запротестовал, что я не решился.
– Ты что, Дим! – с круглыми глазами воскликнул он. – Ты мне все испортишь! У меня все стало налаживаться.
Понятно. Какой-то свой расчетливый интерес. Небось решили вместе на экватор лететь. «Кажный раз отцеда и доцеда».
Ван Ваныч сдержал свое обещание. Лешка получил рулон пленки и пучок реек. И старые подтяжки.
– Ай да Арбуз! – сказал он в восторге, когда Ван Ваныч ушел, попив на дорожку чая.
– При чем здесь арбуз? – удивился я. – Приснился, что ли?
– Ван Ваныч – Арбуз. Я так его про себя называю.
Вообще-то, Алешка всех окружающих людей оценивает с точки зрения их «собачности». По внешности или по характеру.
– Хороший дядька. Добрый как сенбернар. А твоя одноклассница Ленка – вылитая колли, такая же лохматая до самого пола. А наш физкультурник – вылитый боксер: и нос кверху сплющенный, и уши к бокам придавлены. А у тети Зины голос как у болонки – звонкий такой, визгливый…
Поэтому я очень удивился, что он назвал Ван Ваныча не по-собачьи, а по-огородному. Наверное, еще не определился. Хотя подметил здорово. Ван Ваныч – коротенький и сильно пузатенький. И его животик туго обтягивает майка в черно-зеленую полоску. И бейсболка на круглой голове в такую же полоску. Маленький арбуз на большом арбузе. И ходит он быстро, суетливо – будто катится по дорожке. Но, я думаю, пройдет время и Алешка найдет и для Ван Ваныча собачий аналог. Наверное, назовет его добродушным круглым и полосатым мопсом. Но я, как показало ближайшее будущее, сильно ошибся…
Глава IV
Маленькое вранье и большие странности
А вот в ближайшем настоящем Алешка мотался по дачному поселку, собирал недостающие материалы, что-то «химичил» в кузне и со всем своим азартом мастерил ажурные крылья для самолета «Лебить».
Ну а мы с мамой в небо не рвались – занимались земными делами, попроще и не такими творческими. Ходили в магазин, готовили завтраки, обеды и ужины, мыли посуду, обустраивались в своем вагон-сарае. И мечтали о новом доме с цветами, комарами и лягушками на втором этаже.
Надо сказать, что Алешкино самолетостроение отчасти приблизило нас к этой мечте – мы получили второй этаж (к счастью, без лягушек). Когда мы перетаскали с чердака весь хлам на строительство самолета, оказалось, что мы с Алешкой вполне можем там устроиться.
На чердаке было тепло и сухо, уютно гудели под карнизом наши соседки – осы. Из маленького окошка открывался прелестный вид на наш дачный поселок и деревню Пеньки. Низковато, конечно, но мы пока еще не гиганты по росту, вполне можем на четвереньках жить. Вот только мебели не хватало. Точнее, ее вообще не было. Но у нас нашлись два надувных матраса, которые мы использовали на пруду как лодки. Я забросил их наверх, надул и застелил одеялами.
Алешка это дело одобрил, только заметил:
– Лучше бы ты, Дим, накосил и насушил сена. Травы у нас – завались. А я очень люблю летом спать на сене. Оно так вкусно пахнет.
Когда это он сено нюхал? И где? В столице нашей Родины? На проспекте Вернадского?
Лешка пошастал по чердаку, посоветовал мне (вернее – приказал) «надыбать» какую-нибудь полочку.
– Зачем? – спросил я.
– Интересно! А куда я поставлю свои любимые книги? Тебе на нос?
Любимые книги у него – это «Приключения Шерлока Холмса». Он их уже знает наизусть, но все время перечитывает. Как учебник.
Вообще-то, Шерлок Холмс у нас в семье – это как бы добрый дедушка. Который сидит у камина, дымит трубкой и неторопливо вспоминает вслух свою жизнь, полную опасностей и приключений. Как у Буратино (еще один Алешкин любимый герой).
А наш папа тоже уважает Шерлока Холмса. У папы на работе, в служебном кабинете, висит на стене его портрет. Который папе подарили в Скотланд-Ярде в память о совместном раскрытии одного международного преступления. Папа говорит, что Шерлок Холмс (а точнее, Артур Конан Дойл) внес очень большой вклад в развитие криминалистики. И что некоторые его методы раскрытия преступлений вошли в практику расследования.
– И еще, Дим, – сказал Алешка, – раз уж ты мой старший брат, то притащи откуда-нибудь еще и тумбочку. Для моих личных вещей.
У него этих личных вещей полны карманы. Одних гвоздей, наверное, три кило. Да еще он забрал на чердак папин бинокль. И сразу же уставился с ним в окошко.
– Здорово, Дим! Все видно. А меня никто не видит. Вон тетка с сумкой через забор лезет. А коза ее снизу рогами пинает. Вон другая тетка свои ковры на чужой забор вешает. А вон Арбузик катится. А за ним две тыквы.
Тут мне тоже стало интересно. Дело в том, что мы в нашем дачном поселке уже освоились и были в курсе всех соседских взаимоотношений.
Тетка с сумкой всегда сокращает дорогу в магазин через забор. И всегда ее там поджидает вредная коза Люська. Чтобы подсадить тетку. Рогами под… нижнюю часть спины.
Другая тетка все время вредничает со своими коврами – вешает их и выколачивает не на своем заборе, а на соседском. Как бы хвалится своим богатым имуществом. Но старается зря. Потому что ее соседка пишет научные книги и ее совершенно не интересуют чужие ковры на ее заборе. Ее и свои ковры не интересуют. Потому что их у нее нет. Мне почему-то люди без ковров больше нравятся, чем те, которые своими коврами хвалятся.
Но вот как катится Арбуз, а за ним две тыквы, мне было интересно. И я забрал у Алешки бинокль.
Ван Ваныч шустро просеменил вдоль своего штакетника, нырнул в калитку, а две… тыквы покатились за ним. Лешка про них правильно сказал: такие две тетеньки в желтых платьях, обе маленькие и кругленькие. Особенно на лицо. У них на лицах даже носики не выделялись – торчали такими скромными кнопочками. И глазки маленькие, черненькие – будто на тыковку мушки сели, отдохнуть.
Хороший у папы бинокль…
– Это, наверное, его строительницы, – сказал Алешка. – Он их сейчас будет уговаривать, чтобы они нам двухэтажный дом построили. Здорово красиво и здорово недорого. Пошли послушаем.
У Лешки много хороших качеств в характере. Самое лучшее – любопытство. От этого качества очень много пользы получается.
Я не стал спорить, мы скатились с чердака, крикнули маме, что идем на пруд, а сами дунули к домику Арбуза Иваныча.
Домик у него, и правда, хорошенький. Пряничный такой, разноцветный, и окна нараспашку прямо в палисадничек. Сядешь под таким окном среди цветочков, а тебе так и будут жильцы во все уши жужжать про свои дела…
Целиком мы разговор не услышали – опоздали немного к его началу, – а вот указания Арбуза Тыковкам четко и громко выскочили в окно и прямо в наши уши:
– Работать, девки, на совесть. Как для себя.
– Иваныч, – послышалось в ответ, – зашибись, ты нас знаешь.
– И к хозяйке – со всем уважением.
– Как штык, Иваныч! Мы и деток ейных приветим.
– С детками я сам задружусь, не лезьте. Они не вашего ума.
Мы с Алешкой гордо переглянулись: приятно, когда тебя считают шибко умным взрослые люди. Да еще такие заботливые, как наш новый друг Арбуз Иваныч.
Больше ничего интересного мы не услышали и благополучно вернулись домой, к своим делам. Алешка – к самолету, я – к мытью посуды.
Мама пошла в магазин. Но очень скоро вернулась – забыла кошелек. Она его нашла, раскрыла, заглянула внутрь и покачала головой.
– На двухэтажный дом не хватит? – подначил ее Алешка.
Мама щелкнула его по носу, положила кошелек в сумку и опять пошла в магазин. И снова очень скоро вернулась – забыла сумку с кошельком.
– Ох, не к добру, – пожаловалась она.
– Нужно было посмотреться в зеркало, на что-нибудь присесть и постучать по чему-нибудь деревянному, – подсказал Алешка. Со знанием дела.
Мама посмотрела в самовар – ужаснулась, присела в кресло на кошку и постучала Алешку по лбу.
Но все это не помогло: позвонил папа и сказал, что срочно выезжает в командировку и на выходные не приедет.
Мама страшно огорчилась. Она очень не любит, когда папа ездит в срочные командировки. Особенно после того случая, когда он вернулся не домой, а в госпиталь: его ранил какой-то бандит, которого папа задерживал. И теперь мама ужасно волнуется из-за этих командировок. Мы с Алешкой тоже волнуемся, но маме нашего волнения не показываем. Ей и своего хватает.
