Флетчер Мун — частный детектив - Йон Колфер
Я не слишком удивился, услышав, что у Шарки нет семейного адвоката.
— Кто же тогда говорил по телефону?
— Папа. Он на любую тему может шпарить, как по писаному. В Тринити-колледже[19] набрался. Папа был одним из первых студентов по философии.
— Встретимся здесь же, — сказал я. — После «Люби меня нежно».
Ред приклеил на щеки бачки.
— Ладно. Будь осторожен. Знаю, ты считаешь Мэй жертвой, но в кино злодеем всегда оказывается тот, кого меньше всего подозреваешь.
— Это не кино, это реальная жизнь. А в реальной жизни виновным обычно оказывается тот, на кого падает больше всего подозрений.
С этими словами я поспешил прочь, пока Ред не напомнил мне, что больше всего подозрений падает на нас с ним.
Идти приходилось, раздвигая толпу плечом. Абсолютно все, кто суетился за кулисами, знали Флетчера Муна в лицо, и многие боялись этого беглого преступника, но я высоко держал голову, уверенный в своей маскировке. Сейчас я был Шарки, и люди могли усмехаться у меня за спиной, но никто не посмел бы бросить мне вызов.
Найти Мэй оказалось нелегко. Мне попались фокусники, запихивающие за пазуху полу задушенных голубей, две музыкальные группы, роняющие на пол дождь блесток, которыми были усыпаны их жилетки, и два жонглера, перебрасывающиеся булавами. Но никаких ирландских танцовщиц.
Я начал уже впадать в отчаяние, когда услышал беспорядочный стук подкованных башмаков по деревянному полу. Это наверняка Мэй, догадался я. Так неритмично стучать способна только она.
Я пошел на этот звук и вскоре обнаружил, что не ошибся. Мэй танцевала в тени огромной связки воздушных шаров. На ней было новое платье, черное с серебром; светлые волосы струились по плечам. Свет из окна высоко под потолком падал на диадему у нее в волосах, рассыпаясь на тысячу радужных бликов. Я замер. Она была прекрасна. Такое прекрасное создание не может быть виноватым. Нет, Ред наверняка ошибался…
Я пристально вглядывался в лицо Мэй в поисках хоть малейших признаков потаенной злобы, но ничего не обнаружил. Недовольно надутые губки — да, но тут не было ничего удивительного: ноги Мэй упорно не желали двигаться в ирландском танце. «Цок-цок-цок» — стучали каблуки, и все мимо. Мэй повторяла танцевальные па с завидным упорством, но ритм не складывался.
И тут в густой тени возле стены что-то шевельнулось. Что-то темнее самой тьмы. Строго-настрого запретив себе бояться, я стал вглядываться во мрак. Кто-то с головы до ног затянутый в черное подкрадывался к Мэй, держась у стены. Высокая фигура двигалась странно, слишком уж театрально-зловеще. Вряд ли этот человек имел добрые намерения. Вот он, преступник, который хитроумно сплел всю эту паутину, а теперь подбирается к своей последней жертве!
Живот у меня свело, сердце, казалось, стиснула невидимая рука. Я открыл было рот, чтобы позвать Реда, но быстро передумал. Нет времени. Придется справляться самому. Вообще-то задержания с применением силы — не мой конек. Обычно я предоставляю это полиции, сообщая знакомому сержанту, где и когда ему представится возможность схватить преступника. Однако сейчас и этот способ отпадал, все по той же причине — из-за недостатка времени. Я должен был действовать самостоятельно.
Черный силуэт приближался к своей жертве текучими, но одновременно какими-то рваными движениями. Это был крупный человек. Гораздо крупнее, чем я. Но, с другой стороны, от меня ведь не требовалось одерживать над ним верх в поединке. Чтобы сорвать планы злоумышленника, достаточно будет сбить его с ног. Между тем темная фигура хищно вскинула руки над головой, скрючив пальцы наподобие когтей, как это делают вампиры в кино.
«Действуй, — сказал я себе. — Теперь или никогда».
И я начал действовать. Двигался я словно во сне, мозг отказывался верить тому, что творят ноги. Я не имел ни малейшего представления о том, как напасть на человека. С чего тут вообще начинать? Такой главы в «Руководстве» Бернстайна не было. Поэтому я просто рухнул на врага. Со стороны, наверное, это выглядело так, будто я споткнулся и пролетел далеко вперед.
В книгах частные детективы, как правило, запросто одолевают всяких темных личностей. Сыщики в таких романах всегда профессионально владеют приемами рукопашного боя, проучившись много лет где-нибудь высоко в горах Дальнего Востока. Я же восточным единоборствам не обучался. Самый страшный враг, которого мне довелось одолеть, это банка маринованного лука, не желавшая открываться.
Чтобы сбить противника с толку, я решил сопроводить свое нападение шумом — оглушительным ревом разъяренного хищника. Однако вместо грозного рыка из моего горла вырвался какой-то жалкий писк, и в результате я бросился в атаку, визжа, словно закипевший чайник. Однако и этого оказалось довольно. Человек в черном резко повернул голову на звук — и увидел несущегося на него во весь опор рыжеволосого коротышку в костюме Элвиса.
Злодей успел лишь коротко вскрикнуть, а потом я врезался в него, и мы рухнули на деревянный пол клубком молотящих куда попало конечностей.
Мэй взвизгнула и испуганно отскочила в сторону. Мы покатились по полу, пока наконец нас не задержала низкая скамья, стоявшая в нескольких метрах от Мэй. Я выполз из-под подозреваемого. Человек в черном, заливаясь горькими слезами, разглядывал свой локоть. Нетипичное поведение для преступника.
Мэй попятилась было, но потом снова шагнула вперед.
— Что это ты вытворяешь?
— Это я, Флетчер, — пропыхтели, пытаясь отдышаться. — Это все он. Он… Но теперь он попался.
Мэй нахмурилась.
— Флетчер? Это ты? И в подвале тоже был ты?
— Да! Я думал, Эйприл стоит за всем этим. Но я ошибался. Вот он, преступник. И все дело в смотре талантов.
— А я так не думаю, Флетчер, — сказала Мэй, — Дэвид — он и бабочки не обидит.
— Я пацифист, — всхлипнул Дэвид, потирая ушибленный локоть.
От волнения мое сердце готово было выскочить из груди.
— Но он подкрадывался к тебе, одетый во все черное! Не нужно быть детективом…
— Мы оба просто репетировали здесь. Дэвид — мим.
Мим? Ой-ой-ой…
Дэвид сердито посмотрел на меня.
— Как я с такой рукой буду открывать невидимую дверь? Вот спасибо, удружил!
Мим. Ну я и тупица!
Вокруг начала собираться толпа юных дарований. Можно было не сомневаться, что вот-вот на шум прибегут учителя. А возможно, и полицейский Кассиди тоже.
— Флетчер! — перешептывались школьники. — Это же Флетчер Мун!
Нужно было уходить. Немедленно.
Моя маскировка трещала по всем швам. И я очень хорошо представлял себе, как мое поведение выглядит со стороны: как будто я замаскировался специально, чтобы неузнанным проникнуть в центр досуга и добраться наконец до Мэй.
И снова
