Задача со всеми неизвестными - Ксеня Роу
– Это неважно, я звонил… – На мгновение повисла пауза. – Кого разоблачила?
– Мафиозную группировку, но не совсем, – с наслаждением проговорила я. Теперь, когда Гаврюшиной безопасности ничто не угрожало, а ее сосед оказался среднестатистическим безобидным человеком, я имела полное право держать интригу и слушать изумленные вздохи. Хорошо бы еще видеть приоткрытые от любопытства рты, но это уже роскошь.
– Ага, – Леша отвечал вообще не по моему сценарию. – Это отлично. То, что нужно. Заходи к нам.
Вообще-то я планировала прямо сегодня набросать черновик поста – жутко хотела рассказать историю Гаврюши в блоге. Кто знает, может, юмористический детектив сделает меня звездой? А тащиться в гости я так же жутко не хотела.
– Леш, давай завтра, а? – заныла я. – Уже вечер…
– Половина девятого.
– …Бабушка не знает, куда я пошла…
– Ты что, в семидесятые телепортировалась? Напишешь бабушке.
– …И что я делать у вас буду? Настя же просила в ближайшую пару дней ее не дергать.
Леша откашлялся:
– Да уже можно. Приходи.
Я даже не успела возмутиться и сказать что-нибудь вроде: «А давай ты не будешь за нее решать!», потому что Леша повесил трубку.
* * *
– Ты жива! – завопил Леша, как только я вышла из лифта. – Даже не верится!
– Ты долбанулся? – на всякий случай поинтересовалась я, но сильно не забеспокоилась. Леша обожал две вещи: троллить и троллировать. Так что, вполне возможно, он пытался произвести впечатление на жителей своего дома – так я думала.
– А тебя в перестрелке не ранили? А как ты в окно к ним влезла, расскажи? – Леша уже втащил меня в квартиру и, пока я разувалась, не переставал возмущаться: – Я и говорю: двадцать первый век шагает по планете, боты картины рисуют, квадрокоптеры пиццу доставляют. И что?
Он уставился на меня, как будто я знала ответ. Я и вопрос-то не поняла, честно говоря.
– И вот! – заметив, что я хочу что-то сказать, Леша скорчил зверскую рожу, почему-то кивнул в сторону Настиной комнаты и проорал: – Маленькую бедную девочку в тихом провинциальном городке чуть на ремни не порезали!
Магнитные бури, точно. Или ретроградный Меркурий. Или где-то поблизости есть секретная лаборатория, из которой произошла утечка веществ, влияющих на работу мозга. Иначе как объяснить, что Леша и Гаврюша в один день решили сойти с ума? Не думала, что когда-нибудь так скажу, но Гаврюша на Лешином фоне выглядела адекватнее – у нее хотя бы был веский повод для безумства.
– Ты не отстанешь, да? – послышался голос Насти.
Она стояла, прислонившись к двери своей комнаты, и мрачно смотрела на нас с Лешей.
– О, ты проснулась! – с преувеличенным восторгом воскликнул Леша. – Очень вовремя.
– Чтобы проснуться, надо сначала уснуть, а ты так орешь… – Настя махнула рукой. – Полякова, он тебя тоже достал?
Леша заявил, что такого неуважения к себе не потерпит, и единственное, что ему остается – идти ставить чайник. Мы с Настей остались вдвоем.
– Извини, – сказала я, – мы тебе готовиться мешаем? Просто Леша…
– Да можно уже не готовиться, – Настя криво улыбнулась. – Пролетела я, Полякова.
Я всегда теряюсь, когда нужно кого-то поддержать. То есть нет, я готова помочь, если от меня требуются реальные действия: ну, там, подскажи ответ на проверочной, помоги с уборкой перед приездом родителей, дай совет. А что можно сделать, когда ничего сделать нельзя?
Настя мечтала о колледже информационных технологий и кибербезопасности полтора года – вот как он появился в нашем Раевске, так и стала мечтать. Но мечтала, как всегда, практично: решала задачки, которые раз в неделю публиковали на сайте колледжа, общалась в телеге со студентами – и с местными, и из Питера, а в июне успешно сдала экзамены. Оставались только два собеседования – техническое и общее.
«Пройдешь на изи», – говорил Леша, и все вокруг были с ним согласны. Настя по нашим меркам была почти знаменитостью: о, это та девочка, которая опоздала на контрольную на двадцать минут и написала ее лучше всех на параллели? А-а-а, это та Настя, которая сделала приложение-планировщик со школьным расписанием?
Что могло пойти не так? Но, видимо, что-то пошло. Слово «пролетела» сомнений не оставляло.
– Я просто ничего не смогла сказать, – Настя шмыгнула носом, но не заплакала. Я вообще не помню, когда она плакала, если исключить случай со сломанной рукой в третьем классе. – Ступор. Они говорят: давайте к теме модулей. А я сижу и думаю: модуль, модуль, модуль – на моду похоже. И все.
– А тесты? Ты же идеально прошла?
– Студентов принимают по совокупности баллов за вступительные испытания. Считай, Полякова: за экзамен двадцать из двадцати, за собеседование – ноль.
– А еще попытку? Может, у них есть какой-нибудь второй поток? – Я же говорила: не могу без действия. Хотя дураку ясно: если бы Настя могла, она бы использовала все возможности. – Слушай, это просто нечестно: то есть ты – мимо, а какой-то средненормальный чел, не выдающийся…
– Полякова, я тебя умоляю. Хватит, пожалуйста, мне Лешки хватает. Сначала пытался меня супом с ложечки кормить – что ты ржешь, я серьезно! Потом рассказал, как его дружбан сессию завалил, и ничего, стал нормальным человеком, торгует автозапчастями. А теперь из тебя жертву маньяка сделал, лишь бы меня растормошить. Он думает, я тупая?
– Он не думает, что ты настолько умная, – улыбнулась я. – Но насчет жертвы не врал, только маньяком была Гаврюша.
– Да ладно? – Настя округлила серо-зеленые глаза. – А я ее давно подозревала.
Хихикая, мы пошли на кухню – свистел чайник, и ему весело подсвистывал Леша, и я думала, что иногда можно что-то сделать, даже если ничего сделать нельзя. Например, заставить кого-то смеяться.
* * *
– Да как можно не запомнить, куда ты ездил? – Леша хлопнул себя по коленям. – Не, со мной тоже случается синдром Затупченко, но не до такой же степени.
Мой рассказ про приключения имени Гаврюши произвел на Настю с Лешей впечатление: они раз десять кричали: «Ну!», когда я делала театральные паузы. Воскрешение соседа было встречено хоровым: «Офигеть». А над леденящей душу картиной с разбитыми банками из-под компота мы ржали так, что Настя потом массировала щеки – свело.
– И потом, Саня бы его просто так расспрашивать не стал, – продолжил Леша.
Было странно слышать, что лейтенант Есенин для Леши – просто Саня, с которым они неоднократно играли в страйкбол. Хотя ничего удивительного: иногда мне казалось, что Леша хорошо знаком примерно с одной пятой частью населения Земли.
– Это профессиональная деформация, – хмыкнула Настя. – Врачи автоматически всех лечат, а твой Саня автоматически всех расспрашивает.
– Ни фига, –
