Шестеро смелых и ледяная смерть - Антон Давидович Иванов
Лиза состроила ему глазки:
- Когда, Гена, прямо завтра?
- Завтра не выйдет. - Старший брат Смирнов, казалось, немного расстроился. - Главного нет на месте.
- В командировке? - невинно осведомилась Елизавета.
- В отпуске. Сам отвозил.
- В пансионат какой-нибудь? - задала новый вопрос девочка.
- Пансиона-ат, - протянул Геннадий. - В деревню, к бабке своей. И охота ему в такой дыре отдыхать! Каких-то сто двадцать километров от Москвы, а глухомань... Ни связи, ничего. Даже мобильник не берет. Да и до бабки не довез. Там зимой не проехать. До фермера за десять километров от бабки доставил, а дальше наш главный на лыжах попер. Во, чудак-человек! - Генка хмыкнул. - Говорит, ему так лучше всего отдыхать нравится. Ну, вероятно, и бабке помощь. Там вся деревня-то - три старика. Как они выживают? Случись чего, и похоронить некому. Один фермер их только раз в месяц и навещает. Он бэтээр списанный где-то купил, на нем даже туда добраться можно.
- Мутная жизнь, - сказал Харя. - Я бы так не смог.
«А я бы тебя как раз в такую глушь и отправила, - размечталась Лиза. - Чтобы мне глаза не мозолил и не отравлял воздух в цивилизованном мире. И Колька, твой друг, там очень пригодился бы, он здоровый, на нем пахать можно».
- То есть, значит, вашему главному даже и позвонить нельзя? - решила уточнить она у Геннадия.
- А ты никак ему звонить собралась! - присвистнул тот.
Лиза разыграла смущение.
- Ну, что вы! Просто интересно: вот вдруг ему понадобится, чтобы вы его раньше забрали?
- Так ему без проблем, - ответил Геннадий. - Добежит на лыжах до фермера, оттуда телефон пробивает. А что ему из Москвы никто дозвониться не может, так его это даже радует. Не дергают, говорит, по пустякам... Да ты, Лизок, не волнуйся, - подмигнул ей Смирнов. - Вот пока буду обратно его везти, насчет тебя и обработаю. Из машины-то он у меня никуда не денется.
- Спасибо вам большое! - воскликнула Лиза.
- Как договорюсь, позвоню, - пообещал Геннадий. - Только телефончик свой оставь.
- У него есть, - презрительно ткнула пальцем Елизавета в сторону Хари. - А я, извините, домой опаздываю. Мама волнуется, - бросила она уже на ходу.
Лизина мама не просто волновалась. Она кипела. Вернулась с работы - а дочери нет. Посуда лежит в раковине немытая. Пол, который Лиза должна была протереть, остался таким, каким был утром. Тряпка совершенно точно его не касалась. Обед в холодильнике стоит нетронутый. Наверняка после школы дочь даже домой не заходила. Совсем отбилась от рук девица! Взрослой себя вообразила! Болтается неизвестно где почти до ночи. Пора, видно, гайки закручивать, чтобы привести в чувство. А все компания эта ее непутевая! Надо с Марфиной матерью потолковать. Пусть их от своего дома немного отвадит. А то у них прямо какой-то клуб там. Нет, Жанну, конечно, понять можно. Она о своем сыне-инвалиде беспокоится, хочет, чтобы он не чувствовал себя одиноким. Только не за чужой же счет! Лизка совсем уроки забросила. Дома почти не бывает. А ей школу надо хорошо закончить, в институт поступить. Чтобы не хуже чем у людей. А она что? Вместо занятий Данилу развлекает! Его, разумеется, жалко. Но дочь потом жальче будет, если жизнь зря профукает.
Чем больше Лизина мама об этом думала, тем сильнее раздражалась. И едва дочь возникла на пороге, претензии щедрым потоком вылились на ее голову. Девочке пришлось быстренько поесть, а потом мыть посуду, пол и пылесосить мягкую мебель. Лиза делала все, не споря, потому что изнывала от нетерпения. Ей очень хотелось поскорее закончить уборку и позвонить Даниле. А мама ни на секунду ведь не оставит в покое, прежде чем не убедится, что все ее требования выполнены.
И вот наконец долгожданная свобода! Приняв работу, Лизина мама включила телевизор и, довольная, устроилась на диване с блюдцем несладкого обезжиренного творога. Она, как и дочь, невзирая на худобу, постоянно сидела на диете, чтобы, по ее собственным словам, потом поздно не было.
Лиза прокралась на кухню, плотно закрыла за собой дверь и набрала номер Соколовых. Только бы подошла не Марфа! Разговаривать с подругой сейчас совершенно не входило в ее планы. Секунды напряженного ожидания и... встревоженный голос Данилы. Когда он узнал ее, тревога из голоса ушла, сменившись равнодушием:
- A-а, Лиза, ты. Сейчас Марфу позову.
- Не надо. Я тебе звоню! - остановила его девочка.
- Что случилось? - Данила вновь напрягся.
- Я выяснила, что главный редактор жив! - выпалила Лиза.
- Каким образом? - Теперь она слышала крайнее ошеломление.
Она рассказала.
- Лизка, ты, конечно, молодец! Не упустила возможности выведать информацию, - выслушав, похвалил ее мальчик. - Только, боюсь, до конца это ничего не доказывает. Если за Кривенковым следили, могли и по дороге к бабушке перехватить. Но все равно умница, что постаралась.
Казалось бы, Данила ее похвалил, и она должна быть довольна. Однако почему она испытывает такое опустошающее разочарование? Столько унижении перед двумя уродами, а Дианку все-таки переплюнуть не удалось. Она по-прежнему основной свидетель, а Лиза просто-напросто «умница» и «конечно, молодец», но... Тут в кухню влетела мама с криком:
- Опять по телефону трепешься, вместо того чтобы уроки делать! Целый день неизвестно где болтались! Не на говорились еще?
- Отстань! - глотая слезы, крикнула Лиза и убежала к себе в комнату.
Наступило воскресенье. День выдался ясный, солнечный и не очень морозный. То, что как раз и надо для удачного забега на лыжах. Сбор участников мини-олимпиады был назначен у рощи, на берегу первого пруда. К счастью, не того, где случилось таинственное ночное происшествие. Никакие доводы Лизы не в силах были убедить Диану, что там не произошло ничего страшного и главный редактор, скорее всего, жив-здоров. Ее
