Дерек Ленди - Скелетжер Ловкач. Игра с огнем
Другой зомби поднял руку.
— Что? — раздраженно спросил Санненфельд.
Это был Зомби Номер Четыре.
— Простите, сэр, ребята интересуются, мы нынче будем бесчинствовать или как?
— Ты о чем?
— Ну, нападать на людей, типа, крушить, убивать…
— И есть?
Зомби Номер Четыре отвел глаза. Санненфельд кивнул:
— Это ты мутишь воду?
— Я только… — начал Четвертый.
— Да? — перебил его Санненфельд. — Что — ты только?
— Подумал, может, будет интересно — дать волю нашим первичным инстинктам.
— Чего-чего? О чем ты говоришь? У какого извращенца первичный инстинкт — людоедство?
— Может быть…
— Замолчи! Я запрещаю тебе разговаривать.
Зомби Номер Четыре порывался возразить, но промолчал, только бросил мрачный взгляд. Санненфельд заметил, что и другие зомби явно недовольны.
— Знаете, — сказал он им наконец, — мы найдем Валькирию Карамболь. Убьем девчонку и всех ее родных. Если у нее есть домашние животные — их мы тоже прикончим. А потом уничтожим всех жителей города. Счастливы?
Зомби заметно приободрились.
— Только людей не есть, поняли? Это отвратительно!
Зомби закивали, радуясь компромиссу. Санненфельд невольно почувствовал гордость за свою орду. Кроме Номера Четыре и Номера Двадцать.
Вдруг к ним подъехал, виляя, мотоцикл. Он двигался медленно, тем не менее водитель не справлялся с управлением. Громила не умел тормозить, поэтому театрально спрыгнул. Мотоцикл проехал еще немного и упал.
Громила растолкал орду зомби, с озабоченным видом торопясь к своему командиру. Кишка, свисающая через простыню, болталась в такт шагам.
— Сэр! — воскликнул он, остановившись. Кишка продолжала раскачиваться по инерции. Это зрелище прямо-таки завораживало.
— Что еще стряслось? — рявкнул Санненфельд, усилием воли отрывая взгляд от кишки.
— Я нашел ее! — объявил Громила. — Девчонка шла в Гольф-клуб!
Санненфельд вытаращил глаза, а потом одарил орду зомби исключительно зловещей улыбкой, которую репетировал с самого утра.
Глава 37
СЕМЕЙНОЕ СБОРИЩЕ
Их оказалось даже больше, чем ожидала Валькирия.
Зал был битком набит. Повсюду смеялись, болтали, здоровались и обнимались. Дяди, тети, седьмая вода на киселе — шум стоял такой, что, когда Валькирия открыла дверь, на нее словно обрушилась звуковая волна.
Большинство собравшихся она никогда раньше не встречала и вряд ли увидит их снова. Валькирия совершенно не жалела о том, что не знакома с родней, подозревая, что потеря невелика.
Черная юбка свободного покроя прекрасно подходила к топу, однако Валькирия чувствовала себя неуютно. Если Санненфельд клюнет на приманку и нападет, она наверняка пожалеет, что не надела брюки и тяжелые ботинки!
— Стефани?
Валькирия обернулась: дядечка лет сорока, довольно неудачно пытающийся скрыть лысину, зачесав на нее редкие волосинки.
— Стефани, я не ошибся? Дочка Дезмонда?
Валькирия нацепила на лицо улыбку.
— Ага, это я.
— Чудесно!
Дядька сгреб ее в объятия и держал секунды две. Валькирии было очень неудобно. Наконец он ее отпустил и сделал шаг назад. Из-за резкого движения волосинки съехали с лысины. Валькирия решила, что вежливее будет не говорить об этом.
— Когда я видел тебя в прошлый раз, ты была кузнечику по колено! Сколько тебе было, года четыре? А теперь — посмотрите только! Настоящая красавица! Как же ты выросла!
— Ага, за девять-то лет.
— Спорим, ты меня не помнишь? — сказал он и зачем-то погрозил ей пальцем.
— Вы правы.
— Попробуй угадай!
— Даже не представляю.
— Ну пораскинь мозгами!
Игра быстро теряла очарование новизны.
— Не знаю, — сказала Валькирия очень медленно и отчетливо, чтобы он правильно ее понял.
Дядя не уразумел.
— Я тебе подскажу. Твой дедушка был братом моего отца.
— Вы — папин двоюродный брат.
— Да! — обрадовался он. — Теперь вспомнила?
Валькирия посмотрела на него и подумала, как удивительно, что этот человек, да и большинство собравшихся — прямые потомки супермагической расы Древних. Ведь он через дорогу небось не может перебраться без посторонней помощи!
— Мне нужно идти, — сказала она, старательно удерживая на лице улыбку.
— Я Оуэн! — представился дядька.
— А, понятно.
— Теперь вспомнила?
— Конечно.
— Правда?
— Нет.
Он озадаченно посмотрел на нее.
— Мне надо идти, — сказала Валькирия и ткнула пальцем ему через левое плечо.
Он обернулся, и девочка скользнула вправо. Дядечка озадачился еще больше.
Валькирия проверила время по мобильнику и поймала себя на мысли: скорее бы зомби начали атаку! Никогда еще она не участвовала в такой опасной операции. Если сегодня последняя ночь ее жизни, то это просто несправедливо!
Она кивала смутно знакомым людям и поскорее проходила мимо, пока они не принялись рассказывать, какой маленькой она была когда-то.
Вдруг дорогу загородили Токсичные близнецы. У крашеной блондинки Кристал волосы были такие прямые, будто их разгладили утюгом, а у крашеной блондинки Кэрол они вились кольцами, словно куча червяков, стремящихся выползти на свободу.
— Так я и думала, что ты будешь здесь, — с отвращением произнесла Кристал.
— Как ты только догадалась? Наверное, по названию — «семейное сборище»?
— Рада видеть, что ты не стала особо заморачиваться с нарядами, — заметила Кэрол.
Сестры дружно захихикали.
Валькирия терпеливо улыбалась, дожидаясь, пока они успокоятся.
— Вам здесь весело? — спросила она, дождавшись.
— Было, пока ты не появилась!
— Зачем ты вообще пришла? — спросила Кристал. — У нас больше не осталось богатого дядюшки, чтобы ты могла подлизаться, пока он коньки не отбросил.
— Ну, приятно слышать, что вы наконец изжили свою зависть.
Двойняшки подступили ближе, стараясь грозно смотреть на Валькирию сверху вниз. Непростая задача, если учесть, что они были дюйма на два ниже ростом.
— Ты отняла у нас законное наследство! — Кэрол некрасиво скривила губы. — Гордон завещал особняк тебе, а должен был — нам! Он и так оставил твоим родителям виллу во Франции!
— Дом по справедливости наш! — прорычала Кристал. — А достался тебе! Ты все загребла! Думаешь, мы это забудем?
— Посмотри на себя! — Кэрол ткнула Валькирию пальцем в плечо. — Ты же малявка! Зачем тебе особняк? Нам уже шестнадцать. Знаешь, как бы мы развернулись, будь у нас собственный дом? Какие вечеринки устраивали бы? Это было бы так круто!
— Ты хоть знаешь, сколько стоит поместье? Мы бы его продали и разбогатели!
— А он нам не достался! Ты, подлиза, все захапала, притворялась идеальной племянницей, а теперь нос задираешь!
— Ходишь тут с таким видом, будто ты лучше всех!
— Ничего подобного, глупая козявка! Тебя никто не любит! В зеркало посмотри — вот уж не красотка!
— Страшная!
— Уродина малолетняя!
— Иди, в игрушки играй! Здесь вечер для взрослых!
Валькирия посмотрела на них.
— Знаете, — сказала она, — я вот стараюсь вспомнить, было ли когда-нибудь такое время, чтобы я обижалась на ваши гадости? Вроде нет. Ваши потуги на меня не действуют.
Кэрол попыталась презрительно засмеяться.
— Поймите, — продолжала Валькирия, — если хочется воображать, будто я вас боюсь — ради бога. Нравится думать, что гнуснее вас я никого в жизни не встречала, — пожалуйста! Знаете почему? Потому что мне на-пле-вать. Я о вас вообще не вспоминаю, ни хорошо, ни плохо. Для меня вас просто нет! Ясно?
Двойняшки молча и со злобой сверкали глазами.
— Продолжайте развлекаться, можете меня травить сколько душе угодно, только помните: едва я отойду от вас, как начну думать о чем-нибудь другом. — Валькирия мило улыбнулась. — Приятного вечера!
Она ушла, а двойняшки остались стоять столбом.
Валькирия протискивалась сквозь толпу, лавировала между столиками. Она увидела маму и ухитрилась добраться до нее, не нарвавшись на родственные объятия.
— Стеф! — обрадовалась мама. — Ты пришла! Наконец-то! Где ты была?
— Да так… разные дела. Ну вот, я здесь, так что…
— Вижу, ты надела юбку! Какая прелесть!
— От этой прелести будет мало толку, если начнется побоище.
Мама посмотрела на дочь.
— Ты иногда бываешь такая странная… Давно ты здесь?
— Всего несколько минут. А где папа?
— Тут где-то ходит. Этим Эджли только дай повод поговорить о себе — ухватятся обеими руками. Тебе весело?
Валькирия пожала плечами.
— Терпимо. Я почти никого не знаю.
— Могу тебя познакомить.
— Нет, не хочу.
— А-а.
— Тебе как, весело?
Мама засмеялась и наклонилась поближе.
— Вытащи меня отсюда, — проговорила она с сияющей улыбкой.
