Роберт Маркмор - Высший класс
— А эти разве не грязные? — поинтересовалась Керри.
— Немножко, — ответил Джеймс. — Надевал их всего по одному разу. Они не очень сильно пахнут. — Он сунул один из них под нос Керри. — Вот.
— Отстань, ради бога. — Керри сердито оттолкнула его руку. — Гадость какая.
Джеймс принюхался.
— Фу, — поморщился он. — Пожалуй, эти действительно несвежие. Наверно, надевал их вчера вечером в боксерский клуб. Но остальные еще ничего.
Керри покачала головой.
— Джеймс, ты грязное животное.
Она встала с кровати и пошла к себе. Тут у Джеймса зазвонил мобильник.
— Привет, Эйприл, — сказал Джеймс. — Ты где?
— В аэропорту, с Эрин и мамой, — ответила Эйприл. — Сидим, ждем посадки на самолет. Мне захотелось с тобой попрощаться.
— Но мы виделись всего несколько часов назад, — промямлил Джеймс.
— А разве ты не хочешь со мной поговорить? — спросила Эйприл с легким оттенком язвительности.
— Конечно, хочу! — соврал Джеймс. — Просто… Я очень занят, собираю вещи.
— У меня на руке твои часы «Найк», — хихикнула Эйприл. — Смотрю на них и думаю о тебе.
— Не забудь вернуть, — сказал Джеймс. — Они у меня единственные хорошие.
— Поцелуй меня, — сказала Эйприл.
Джеймс покачал головой и пару раз причмокнул губами в трубку.
— Эйприл, пора закругляться. Меня Зара зовет. Счастливого пути.
— Джеймс, я…
— Прости, Эйприл, мне пора.
Джеймс отключился и досадливо прищелкнул языком. Рядом с ним стояла вернувшаяся Керри. Она принесла четыре пары чистых спортивных носков.
— Беда с этими девчонками, правда? — осведомилась она.
— И не говори, — покачал головой Джеймс.
— На, возьми, — сказала Керри. — У меня ноги ненамного меньше твоих. Только не забудь постирать перед тем, как вернешь.
— Спасибо. — Джеймс засунул носки в сумку. — Знаешь, Эйприл меня достала.
— Правда? — отозвалась Керри. — А мне кажется, она симпатичная.
— Она и впрямь симпатичная, — признал Джеймс. — Но слишком уж назойливая. Без конца звонит по телефону. В школе ходит за мной по пятам, обнимает у всех на виду. Если я с кем-то разговариваю, оттаскивает меня в сторону и начинает шептать на ухо.
— Она в тебя втрескалась, — подытожила Керри. — Ты должен быть польщен.
— Мало сказать — втрескалась, — вздохнул Джеймс. — По-моему, она уже выбрала свадебное платье и теперь придумывает имена детям.
— Как это по-мужски! — оскорбленно заявила Керри. — Тебе нравится, когда девчонки виснут на шее, но только для того, чтобы самому поцеловать их при случае и похвастаться перед друзьями.
— Перестань, — поморщился Джеймс. — Просто Эйприл относится ко мне немножко лучше, чем я к ней. Я не виноват, что девчонки не могут передо мной устоять.
— Размечтался, — ухмыльнулась Керри. — Я думаю, ты покрутишь с Эйприл и бросишь ее, как бросил Николь.
— Николь? — Джеймс озадаченно умолк. — Я с ней целовался только один раз, да и то пару секунд.
— Николь спросила, нравится ли она тебе, — сказала Керри. — А ты ее поцеловал, а потом бросил.
— Ну подумаешь, поцеловал, — ответил Джеймс. — Не знаю, почему из-за этого нужно устраивать столько шума!
— У тебя не хватило храбрости объясниться с ней по-человечески. Ты просто несколько дней прятался по углам, старался с ней не сталкиваться. А Николь очень огорчилась.
— Гм… — протянул Джеймс. — Я не хотел задеть ее чувства.
— Ага.
— Послушай, Керри, я не нарочно разбиваю девчонкам сердца. Сказать по правде, мне по-настоящему нравится совсем другая.
— Кто? Эмми, да? — спросила Керри. — Когда она к тебе подходит, у тебя слюни текут. Брось, ей же целых семнадцать лет.
— Ничего ты обо мне не знаешь! — обиженно воскликнул Джеймс. — С Эмми не сводят глаз все мальчишки в лагере, но я говорю не о ней.
— Тогда о ком же?
— Не твое дело.
— Подумаешь! — фыркнула Керри. — Ты выдумал эту девчонку, чтобы я не считала тебя свиньей.
— Нет, — возразил Джеймс.
— Я ее знаю? — поинтересовалась Керри.
— Да.
— Неужели Габриэль?
Джеймс рассмеялся.
— Нет.
— Дурак, — сказала Керри. — Не понимаю, почему я до сих пор с тобой разговариваю.
Когда она злилась, то перекатывалась с пятки на носок, как будто вставала на дыбы. Джеймсу нравилась эта ее манера.
— Ты правда хочешь знать, кто ? — спросил Джеймс.
— Мне все равно. — Керри скрестила руки на груди.
— Хорошо, тогда не скажу.
Но Джеймс раздразнил любопытство Керри, и она быстро переменила тактику.
— Ну ладно уж… говори.
Джеймс подумал, не назвать ли ей чье-нибудь другое имя или не отмочить ли какую-нибудь шутку, но потом понял, что вряд ли представится более удобный случай рассказать Керри о своих чувствах. Нельзя же таиться до конца жизни. Он набрал в грудь побольше воздуха.
— Мне…
Во рту пересохло. Перед глазами плыли круги.
Керри покачала головой.
— Наверняка соврешь.
— Нет, мне нравишься ты, — выпалил Джеймс.
И посмотрел Керри в лицо. Он не отводил взгляд чуть ли не миллион лет, стараясь прочитать по глазам ее реакцию.
— Издеваешься? — с подозрением спросила Керри.
— Ты мне нравилась еще с базового курса, — заплетающимся языком проговорил Джеймс. — С тех пор, как мы, перемазанные в грязи, упражнялись в боевых искусствах, и ты меня всегда побеждала, в тебе было что-то такое… Знаешь… Нам с тобой вместе всегда хорошо, потому что ты всегда делаешь, как положено, а я… я немного… Наверно, временами веду себя как дурак.
— Я тебе правда нравлюсь? — улыбнулась Керри.
Джеймс был готов провалиться сквозь землю.
— Да.
— Ты серьезно? — спросила Керри. — Потому что если ты меня разыгрываешь, я тебе все зубы повыбиваю.
— Честное слово, — поклялся Джеймс. — Знаешь… Я что, зря теряю время? Или…
Керри еле заметно улыбнулась.
— Все, кто нас знает, давно заметили, что между нами что-то есть. Правда, я никогда не думала, что по-настоящему нравлюсь тебе. Ты вечно болтаешь о девчоночьих грудях, а у меня их почти нет.
— Ничего, — успокоил ее Джеймс. — Я тоже не идеал. Но я тебе нравлюсь?
Керри кивнула.
— Когда не доводишь меня до бешенства, ты самый лучший мальчишка в лагере.
Джеймс потянулся поцеловать ее, но весь центр маленькой комнаты занимала сумка, и пришлось топтаться вокруг нее. Джеймс только слегка коснулся губ Керри, но все равно покраснел до ушей.
— Я бы хотел, чтобы ты поехала с нами в Майами, — сказал он.
— Мы расстаемся всего на неделю, — улыбнулась Керри. — Я согласна быть твоей подружкой при одном условии.
— Каком? — спросил Джеймс.
— Ты будешь надевать нижнее белье и носки только по одному разу.
27. МАЙАМИ
В субботу вечером Джеймс и Джуниор приземлились в Майами. Говард изменил свои планы и вылетел туда на пару дней раньше, взяв с собой помощника, Джорджа. Бывший тяжеловес встретил мальчиков у иммиграционной стойки в аэропорту и на «рейндж-ровере» отвез их в дом Говарда.
Всю поездку Джеймс, как пятилетний малыш, не отлипал от окна. Он любил подмечать мелкие подробности, напоминавшие о том, что ты находишься в другой стране: светофоры, подвешенные на проводах над дорогой, рекламные щиты с ценами в долларах, громадные трейлеры — кажется, они могут переехать твою легковушку, а водитель за рулем даже не почувствует толчка.
Машина подъехала к дому Говарда, и автоматические ворота послушно распахнулись. За пальмовой рощей виднелось двухэтажное светло-голубое здание. С балконов открывался вид на океан, в саду буйно разрослись пальмы и цветущие кактусы.
— Ну и богач у тебя папа! — ахнул Джеймс и покачал головой, словно не веря своим глазам.
— Пойди посмотри, какие у него тачки, — предложил Джуниор.
Рядом с домом располагался гараж величиной с пожарное депо. Пока Джордж возился с чемоданами, мальчишки зашли внутрь. Впереди выстроились повседневные «БМВ» и «мерседесы», но самое интересное стояло в глубине: под защитными чехлами угадывались очертания семи «порше». Джуниор откинул уголок одного из брезентовых пологов и продемонстрировал фару.
— Эта штучка участвовала в двадцатичетырехчасовой гонке в Ле-Мане, — похвастался он. — Отец возил ее на испытания в Дейтону-Бич*. На прямой разогнался до трехсот километров в час.
— Высший класс! — одобрил Джеймс.
— Ну что, Джеймс, нравятся мои машины? — послышался голос Говарда.
Джеймс обернулся — в дверях стоял Моррисон-старший. На нем были пляжные шлепанцы и гавайская рубашка нараспашку.
— У вас по одному «порше» на каждый день недели, — усмехнулся Джеймс.
— На одном из них я завтра вечером покатаю вас по южному побережью, — сказал Говард. — Там даже ночью светло от неоновых огней, на каждом шагу великолепные рестораны. Ты читал путеводители? Видел в них что-нибудь такое, что хотел бы посмотреть?
