Дети страха и другие ужасные истории - Елена Александровна Усачева
От Димкиного крика Петька покачнулся, грустно посмотрел на лужицу, которая натекла с его мокрых штанов и ботинок, и поплелся на первый этаж.
Происходящее было до того странным, что он даже сам себе не мог ничего объяснить. Не то чтобы он боялся этих детских страшилок – он уже был не в том возрасте, чтобы пугаться глупых рассказов. Но одно дело слышать это от приятелей поздно ночью в лагере и совсем другое – из шкафа, когда там никто не сидит.
В раздевалке Петька долго не мог найти свою куртку.
«Это из-за аквариума, голова совсем не соображает», – решил он и пошел по раздевалке второй раз. Куртка нашлась. Он ее натянул, сунул руки в карманы и вздрогнул.
Среди гвоздей и болтов, камешков и деталей от часов, подобранных по случаю, лежала бумажка. Первым Петькиным желанием было выбросить эту бумажку, не читая. Он уже вынул руку и похрустел листочком… Но любопытство взяло верх.
На листочке в клеточку был нарисован букет заметно подвядших цветов (головки у всех были склоненные, а у одной ромашки уже облетели лепестки), а снизу все тем же корявым почерком было написано: «Всегда твоя до гробовой доски. И после. Вера». Снизу снова был нарисован маленький крест и могильный холмик.
– Что за черт!
В задумчивости Петька повертел в руках листочек, словно на обороте мог быть написан адрес отправителя. Но на другой стороне было только начало какой-то задачки – написано «Дано» и «Найти».
– Черт, черт, черт! – выругался Петька, комкая странное письмо.
– А ну, иди ругаться на улицу!
Голос уборщицы вывел Петьку из задумчивости. Он сунул листок в карман и побежал на школьный двор.
О случившемся нужно было срочно кому-нибудь рассказать. Единственным человеком, который бы его понял, был Гришка Полухин. Но он сейчас болел, лежал дома с таким сильным кашлем, что к нему никого даже на порог не пускали.
Петька прибавил ходу. Его ждал телефон!
Он так обрадовался пришедшей в голову идее, что перестал смотреть под ноги и провалился в яму.
– Ах, убился! – взвизгнул голос доброхотной старушки.
Петька лежал на спине и смотрел в мрачное серое небо, испещренное яркими звездочками.
– Насмерть расшибся, – причитала старушенция. – Понарыли ям, людям ходить негде!
Петька медленно перевел на нее взгляд, но увидел не склонившуюся над ним обыкновенную бабку в теплом синем платке. Он увидел конопатое улыбающееся лицо девчонки. Ее рыжие волосы свисали вниз.
– Здравствуй, любимый, – прошептала девчонка и медленно растаяла, оставив после себя яркие искорки. Или это у Петьки из глаз искры посыпались от такого падения?
– Ой, а молоденький-то какой… И уже мертвый, – качала головой старушенция, готовая вот-вот пустить слезу.
Петька понял, что пора подавать признаки жизни, и с трудом сел.
– Не дождетесь, – хрипло произнес он, наблюдая, как бабкина физиономия кружится вокруг его несчастной стукнутой головы.
Дождавшись, когда все вокруг перестанет скакать, он встал, и, не обращая внимание на причитания бабки, снова пошел к дому.
У него уже не было сомнений – все эти падения были не случайны. На лифте он подниматься на свой пятый этаж не стал, пошел пешком. По дороге ему встретилась только кожура от банана, которая могла быть диверсией, а могла быть просто кожурой от банана.
Дома Петька первым делом схватил телефонную трубку и побежал к себе в комнату. Ему срочно нужен был Гришка Полухин. Номер он помнил наизусть. Гудки настойчиво вызывали Полухина.
«Только бы он не спал, и дома у него никого не было бы!» – мысленно взмолился Петька, и в телефонной трубке тут же послышался щелчок соединения.
– Значит так, – быстро заговорил знакомый хриплый голос. – Ты внимательно случаешь и не перебиваешь, а то у меня времени мало. – Послышалось шелестение страниц. – Ага, вот это. Тут и галочка стоит. Ага… В одной семье было три маленьких девочки. Им купили куклу. Ночью кукла подошла к одной девочке и говорит: «Топ, топ, через мосток. Смотри, смерть твоя пришла». И убила девочку.
Петька покосился на шкаф. Стул стоял в стороне, дверцы слегка приоткрыты. Голос в трубке продолжал бормотать про очередное злодейство загадочной куклы.
– На следующую ночь кукла подошла к другой девочке и говорит: «Топ, топ, через мосток. Смотри, смерть твоя пришла». И убила вторую девочку.
Петька медленно пошел к шкафу. После ночи он к нему не подходил, все нужные вещи валялись у него в комнате. А значит, стул должен был подпирать дверцы. Но он этого не делал, а преспокойно стоял рядом. Петька обошел вокруг предательского стула, волшебным образом сменившего свое местопребывание, и коснулся дверной ручки.
Дверца с готовностью распахнулась. До этого довольно узкий и забитый вещами до отказа шкаф теперь был похож на бездонную пещеру. Вглубь убегала цепочка низких свечей. Их пламя дрожало от ледяного сквозняка.
– Отец решил проследить, что происходит в детской, – Петька все еще прижимал телефонную трубку к уху. – На третью ночь кукла подошла к третьей девочке, только подняла руку, чтобы убить ее, как отец выскочил из-за шторы, схватил куклу и сломал ее. М-да… Или вот еще. Жила мать с дочкой. Дочка захотела куклу…
Свечи были выложены огромной стрелкой, указывающей вглубь пещеры. Петька пошел вперед, словно под гипнозом. Он понимал, что идти туда ни в коем случае нельзя, что это опасно, но ноги сами несли его вперед. Ставший за последний день уже родным, голос рассказывал ему новые приключения фарфоровой куклы. И не было никаких сил нажать на отбой или хотя бы опустить руку.
Свечи закончились. Еще два шага, и Петька уперся в небольшое каменное возвышение. На нем стоял…
Это было больше похоже на кровать, только без ножек. Матрас, подушка и легкая простыня. Под простыней лежала девчонка. На рыжих волосах пристроился крошечный венок. Руки были сложены на животе. Губы сжаты в ехидную усмешку.
Петька сделал последний шаг и остановился. Девчонка лежала неестественно прямо и не подавала признаков жизни.
Так нормальные люди не лежат, никогда не лежат…
Петька попятился.
Да ведь это не просто кровать, это…
– И убил ее, – многозначительно закончил голос в телефоне.
– Убирайтесь отсюда! – пробормотал Петька, продолжая отступать назад. – Это мой шкаф!
Пламя свечей дрогнуло. Девочка шевельнулась. На Петьку посмотрели пронзительные зеленые глаза. Девочка легко села на своем смертном ложе, сдвинув венок набок.
– Здравствуй, милый, – нежно пропела она. – Вот мы и встретились.
За секунду в Петькиной голове пронеслась сотня видений. Гроб, кладбище, покойники,
