Тимур Ибатулин - Возьми, он твой... навсегда!

А в ответ тишина, и только ветер тоненько так посвистывает. Я присмотрелся, а мужика–то качает на ветру, — папа сделал театральную паузу и даже закачался, изображая хозяина собаки. Тут я испугался окончательно «…пьяный! — Решил я, — и с собакой! Полный комплект!» Тут, на мое счастье, сильный порыв ветра мигом превратил мужика в кипарис, собаку в пластмассовый столик, а мой страх в смех.

— Па-а, а разве такое возможно не только в сказке?! Ну… мужика — в дерево, собаку в стол превратить?

Папа рассмеялся.

— Я еще до кухни не дошел, а ты уже сказки видишь! Мужик, собака… нет, Митька, все это мне привиделось. В темноте любой маленький столик с сидящей собакой спутать можно!

Рассказываю дальше, теперь уже самое страшное. Поворачиваю я за угол дома, сам еще смеюсь, а на сердце холодок почему–то и напряжение по всей спине дрожью бегает. Открываю дверь. Столовая еще чернее чем темная ночь. Я шагнул, и прямо в паутину лицом, и что–то прямо по лицу побежало. Я сразу понял, что это паук паутину навел ведь вечером в столовую никто не заходит. Но мне от этого не легче — бр-р, мерзость какая. Я рукой лицо очистил, а другой шарю по стене в поисках выключателя. Помню что днем видел его где–то здесь. Сам думаю «…главное правильный выключатель найти, второй с оголенными проводами торчит»

— Дернуло током?! — перебила мама папин рассказ. Я тоже с испугу чуть вилку с котлетой не уронил, а котлеты у мамы вку–у–усные получились, жалко даже крупицу потерять. Я покрепче перехватил вилку и навострил уши на папу.

— Нет, не дернуло. Как оказалось, там и электричества нет.

— На кухне? — испугалась мама, — без электричества? А как же завтра… плита?!

— Все по порядку любимая, ладно? — сказал папа и продолжил, — выключатель я нашел быстро. Щелкаю. Туда, сюда, туда, сю… ноль реакции — одни эмоции. Тут я ощутил под пальцами второй выключатель и сразу дернулся, тока испугался. Подумал и решил. Что проводов–то на выключателе не почувствовал, а чего дергаюсь тогда? Я осмелел и нажал клавишу. Ничего не случилось. И света не прибавилось. Я пощелкал и заскучал. Пошел по стене выключатель дальше искать. Сам себе говорю: «Странно тут как–то все устроено» и наконец попадаю рукой еще на один выключатель «ура, — ликую я, — этот точно нужный мне!»

И с размаху вдавливаю клавишу. У меня даже в глазах радужные пятна появились!

— Ну вот, доигрался! — перебила мама, — к проводам тебя так и тянет!

— Да ничего подобного! И вообще там проводов уже нет — спрятали наверное, под выключатель. Э-э… на чем я остановился? Э-э… на радужных пятнах в глазах. Только не думайте, что это от включившегося света, просто меня эмоции захлестнули и еще я глаза зажмурил с испугу — вдруг нажму, а света опять нет.

Ну, зажмурился я, нажал и… тишина! Я осторожно так открываю один глаз. А света нет!!! Тут я выругался, и пошел в темноте наугад. Я много прошел, несколько шагов, а дальше зацепился за что–то и все стулья со столами посшибал падая.

Когда я закончил ма… ругаться вобщем, я встал, почувствовал коленом мокрые брюки, провел рукой и скривился. Пальцы стали мокрые и жирные, а еще на штанине оказалась лапша — кто–то позабыл на столе суп.

В общем, дорогие мои, умылся я во дворе, под краном и пошел за фонариком.

С фонариком дело пошло быстрее и уже не так страшно. Правда было ощущение глаз на затылке, но я уже не обращая на такие пустяки дошел до кухни, открыл шкаф, достал тарелку для микроволновки… Короче, ставлю тарелку с котлетами разогреваться и тут за спиной подозрительный шорох. Я как подскочу, ей–богу едва не заорал с испуга, подсвечиваю фонариком, а это… сторож. Он от моего резкого движения тоже испугался, взмахнул руками, и зацепил стеллаж с посудой. От грохота мы оба подскочили вновь и, таки, заорали.

— Что всю посуду перевернули? — охнула мама.

Да что ты, бог с тобой, — рассмеялся папа, просто я был в шоке от шума. Но у меня был фонарик. Я посветил вниз и увидел маленькую алюминиевую крышку на кафеле пола. А затем я увидел изумленные глаза сторожа.

— Валерий Михайлович?» — догадался он.

— Да, — пролепетал я, и мне захотелось срочно спрятать руки за спину, поковырять сандалеткой в песочке, и вообще сделать вид, что я здесь просто мимо проходил.

— Ясно. Свои на кухне это не страшно, а иллюминацию во дворе зачем устроили? Я про включение и выключение света в сарае, пристройке, и просто во дворе.

— А… та–а–ак я… а вы… вот, я свет на кухне искал!

— Вот те раз! Здесь целых три выключателя!

— Я все и попробовал — не горит.

— А я смотрю, кто это по полкам лазает, — в глазах у сторожа засветились лукавые искры, — здесь включить не пробовали?

На этом месте папа очень натурально изобразил, как сторож бочком придвинулся к входному проему в кухне и театральным движением указательного пальца нажал все три выключателя.

— Это надо было видеть, — сказал папа, — вначале зажегся свет в столовой, затем в проходной, а потом и на кухне. Я совсем растерялся и съязвил: «А у нас обычно выключатели на входе стоят».

— А у нас тоже на входе. Обычно никому в голову не приходит заходить в кухню вечером со стороны столовой, если можно зайти с другого входа прямо в кухню — включая по дороге свет.

— Ну и что? Бывает, я вот… решил, сыну, котлетки подогреть.

— В два часа ночи?! — Сторож смотрел на меня изумленно долгую секунду и вдруг сказал обрадовано–дурацким голосом:

— Проголо–да–а-лись!

Первая рассмеялась мама, она на все лады повторяла это слово. Мы с папой тоже не отставали. Я даже про котлеты забыл. Все оказалось проще — я не заметил, как слопал котлеты во время папиного рассказа. Засыпая в своей кровати, я вдруг подумал, что все самое интересное в жизни случается с любым человеком, надо только замечать это, и по–доброму относиться к людям.

Через день мы поехали в аквапарк. Это такое место где все купаются в бассейнах с джакузи и катаются на водяных горках. Я сразу назвал это место «Ква–ква–парк». Весело! Мы как вошли на территорию Ква–ква–парка тут же схватили по коврику для катания и побежали на горки. Все вокруг кричали, смеялись, брызгались и катались. Мы с Вовкой сразу забрались на самую высокую горку. Посмотрели, подумали, и побежали на горку поменьше — самую маленькую (для начала). Поднялись, радостно подрагивающие от страха, переглянулись и подошли к спуску. Там дяди стояли желтые, точнее сказать, футболки у них были желтые, а сами дяди были очень даже черные. Только не подумайте будто они были неграми, просто солнце над дядями поработало! Дяди тоже были веселые, они когда видели девушек, переглядывались друг с другом, улыбались и подходили чтобы в последний момент посильней подтолкнуть зазевавшуюся девушку. Горка уносила прочь дикие вопли а на верхней площадке раздавался хохот в поддержку веселым желтым работникам, инструкторам аквапарка.

Мы тоже так хотели. Подошли, а нас не пустили «ростом, — говорят, — вы не вышли, приходите на следующий год, или идите к себе. Вон справа ваша детская площадка с горками».

Ну, что делать? Мы пошли куда указано. Родители на нас посмотрели, только плечами грустно пожали.

Детские горки нам скоро надоели. Что мы малышня что–ли, в «песочке» возиться? Посидели в джакузи, послонялись туда, сюда… стало совсем скучно. Мы уже собрались на пару ныть начать «…пойдё–о–омте домо–ой!», но тут нас заинтересовала девочка с необычным браслетом на руках (как у нас но с проплавленной дыркой на сером пластиковом циферблате. Браслеты раздавали всем на входе в парк, но до этого мы не видели на них ни одной дырки).

— Смотри! — сказал Вовка, — она взбирается на самую высокую горку!

— Точно! На черную!!

— Смелая!

— Глупая! Все равно не пустят, — объяснил я и почему–то смутился — обидно стало за девочку, она такая смелая, а я её назвал «глупая».

— Вот, вот — подходит к желтым! Садиться! Она едет!! Пустили?!!

Тут нас с места словно ветром сдуло.

Мы подбежали к съехавшей девочке, галантно подали руки с двух сторон и спросили, переведя дыхание и глотая слова в волнении:

— Ты… как?

— Почему смогла?

— Как пропустили?

— Ты… со взрослой горки…

Девочка посмотрела на меня, на Вовку и, вдруг, рассмеялась золотистым, пушистым смехом.

— А по очереди можете говорить? — сказала она, и я увидел, что у неё голубые глаза и красивый вздернутый носик.

— Можем, — сказали мы с Вовкой одновременно. Посмотрели друг на друга и смутились.

Девочка снова рассмеялась, тряхнула головой, и я увидел замечательные светлые кудри на плечах. Она еще раз нас оглядела и сказала:

— А вы прикольные! Срочно берите себе такие браслеты, как у меня и давайте кататься вместе!

— А как?.. — сказали мы с Вовкой в один голос. Переглянулись и засмеялись уже в троем.