Кристиан Биник - Суперсыщик Освальд
Я перехожу с третьей сразу на шестую скорость и несусь в направлении дерева.
— Он ее нашел! — кричит Изабель. — Вперед! За ним!
Пока я бежал, я страшно запыхался. И вот, из последних сил подняв правую ногу и прицельно брызнув на дерево, я вдруг слышу прямо над собой жалобное мяуканье.
— Ура! Вон она! — кричит вне себя от радости Маруша.
Юсуф одобрительно треплет мой загривок:
— Молодец, Освальд! Ты, оказывается, не так глуп, как я думал.
Тоже мне — комплимент! Ррррр!..
Маруша и все остальные пытаются уговорить Кору спрыгнуть вниз, но она, похоже, боится. Юсуф решительно карабкается на дерево и срывает ее с ветки, как яблоко. Когда он спускается на землю, Маруша звонко чмокает его в щеку. Физиономия Юсуфа расплывается в улыбке.
И кто бы, вы думали, краснеет при этом как рак? Тим! Ну и дела! Боюсь, что все это неспроста…
— А теперь пора бы вручить Освальду его чизбургеры! — объявляет Свен.
— Конечно! — говорит Маруша, нежно прижимая Кору к груди. — А кроме того, Освальд назначается суперсыщиком нашего клуба! Согласны?
Никто не возражает.
Суперсыщик Освальд… Хм. Звучит недурно. Жаль только, что чувство голода от этого титула ничуть не уменьшается. А ну подать сюда чизбургеры!
ГЛАВА 6, в которой я не кусаю Акселя
Все, с чизбургерами покончено раз и навсегда!
Я не желаю больше видеть слона, глядя в зеркало. Я хочу видеть там тренированную, поджарую ищейку.
Да, с тех пор как меня неделю назад назначили суперсыщиком, в моей жизни кое-что изменилось. Каждое утро, еще до того как встанет Тим, я совершаю небольшой кросс — пару кругов по саду.
Ем я теперь в два раза меньше. А от сластей и вовсе отказался (если, конечно, не считать тех сластей, от которых я при всем желании отказаться не в силах). Во всяком случае, я уже совсем в другой форме. И когда я понадоблюсь для следующего расследования, я вообще буду как огурчик.
Да, ребята, я вошел во вкус. Суперсыщик Освальд уже с нетерпением ждет следующей операции. Игра в сыщиков с Тимом и его друзьями мне безумно понравилась.
Вот только непонятно, существует ли еще его клуб. С того дня, когда мы искали Кору, мой хозяин ни разу не виделся с другими сыщиками (не считая, разумеется, Изабель, которая учится с ним в одном классе).
Все этот проклятый компьютер!
Я уже не могу слышать это пиканье и пуканье. Самые лучшие — летние послеобеденные — часы он бездарно растрачивает, сидя перед этим дурацким ящиком и нажимая на какие-то кнопки!
А помогает ему в этом полезном занятии его новый друг Аксель, который два месяца назад переехал в дом напротив. Чем-то мне этот тип не нравится. Хотя Аксель все время отпускает разные идиотские шуточки в мой адрес, я чувствую, что у него от страха передо мной поджилки трясутся. Он еще ни разу не решился погладить меня. Вот чего я не могу терпеть, так это трусов, которые корчат из себя суперменов.
Сегодня Аксель опять торчит у Тима, и оба, конечно, опять прилипли к своему дурацкому монитору. На улице светит солнце, а они убивают время совершенно дебильной игрой.
Какой-то робот загоняет стадо буйволов на гору. На вершине горы он сбрасывает их одного за другим в пропасть. Кто приземлится на четыре ноги, может нестись дальше, и робот гонится за ним теперь уже с лазерным пистолетом. А буйволы, упавшие на спину, ревут как резаные и исчезают с экрана.
Аксель вдруг смотрит на меня и ухмыляется. Потом толкает Тима в бок.
— Чего тебе? — спрашивает Тим.
— Может, попробуем выкинуть Освальда в окно?
Потрясающая идея! От счастья я бы с удовольствием впился Акселю зубами в глотку.
Тим качает головой:
— Зачем это?
— Просто интересно — он тоже взревет, как буйвол, или нет?
— He болтай ерунду! Давай играй дальше!
В этот момент раздается звонок в дверь.
Тим идет открывать. Я остаюсь один с Акселем, который со злостью пялится на меня.
— Не подходи ко мне! — рычит он. — Меня уже однажды кусала собака!
Вот оно что! Вот почему он меня не любит.
На его лице появляется противная, подлая усмешечка. Он шипит:
— Спорим, что я уговорю Тима вышвырнуть тебя в окошко?
Тут меня охватывает ярость. Я бросаюсь на правую кроссовку Акселя и разрываю шнурок на мелкие кусочки. Этот придурок орет так, как будто на него напали сразу три тигра.
— Что у вас тут происходит? — слышу я голос хозяина, который входит в комнату вместе со Свеном. На всякий случай я ретируюсь под стол.
Та-ак, интересно! Что это Аксель задумал? Он вдруг хватается за свою грязнобелую левую ляжку и скулит:
— Твоя придурошная шавка меня укусила!
Чего?..
— Освальд не кусается, — решительно возражает Свен и, наклонившись под стол, гладит меня.
— А я тебе говорю, что он меня укусил, идиот! — огрызается Аксель. — Вот, посмотрите сами!
Он показывает красное пятно на своей ляжке. Это же с какой силищей нужно было себя ущипнуть!
— Ты что, обалдел, Освальд? — возмущается Тим. — Какого черта ты укусил Акселя?
У моего хозяина, похоже, не все дома! Неужели он совсем ослеп и не видит, что это никакой не укус? Если бы я и в самом деле укусил Акселя, они могли бы уже разглядывать его открытую кость.
Свен качает головой и повторяет:
— Освальд не кусается.
— Что ты говоришь? — ехидно шипит Аксель. — А откуда у меня, по-твоему, рана на ноге?
— Рана? — спокойно возражает Свен. — Я вижу только красное пятно.
Аксель впивается в него сузившимися от злости глазами, словно собирается просверлить в нем дырку. Потом, повернувшись к Тиму, спрашивает:
— Кто это вообще такой?
— Это Свен, — отвечает Тим. — Мы с ним вместе в… э… — Тим медлит, почесывая подбородок.
— Клубе сыщиков, — договаривает за него Свен.
Аксель выпучивает глаза.
— В каком клубе?.. — переспрашивает он изумленно и вдруг начинает хохотать как сумасшедший и никак не может остановиться. — «В Клубе сыщиков»!.. — повторяет он ехидно. — Детский сад! Неужели ты и вправду занимаешься такой ерундой, Тим?
— Да это, в общем-то, ненастоящий клуб, — уклончиво отвечает Тим. — И я, собственно, в него и не вступал…
— Значит, я могу тебя не спрашивать, придешь ли ты завтра к Маруше? — говорит Свен. — Мы встречаемся у нее, чтобы наконец придумать название клуба.
— «Название клуба»!.. — Аксель покрутил пальцем у виска. — Послушай, Тим, сколько тебе лет?
Мой хозяин садится за компьютер и продолжает эту дурацкую охоту на ревущих буйволов. Аксель, бросив паскудную улыбочку в сторону Свена, тоже включается в игру.
А Свен? Этот телеграфный столб растерянно стоит посреди комнаты с вытянутым лицом, и это вытянутое лицо подходит к его фигуре, в которой все чересчур длинное: руки, ноги, шея. Если он в таком же темпе будет расти и дальше, то лет через десять сможет работать уборщиком Эйфелевой башни — без лестницы!
Наконец Свен, которому эта ситуация давно уже действует на нервы, не выдерживает и спрашивает Тима:
— Так ты придешь завтра к Маруше или нет?
— Еще чего! — бурчит Тим, не отрывая глаз от компьютера.
— Придурок! — бормочет Свен, разворачивается на сто восемьдесят градусов и уходит на своих ходулях, с треском захлопнув за собой дверь.
Через некоторое время Аксель говорит:
— А я уже думал, ты и вправду член этого придурошного Клуба сыщиков.
Тим промолчал и даже бровью не повел. Фу, стыдоба! Я забираюсь под кровать и закрываю голову лапами. Сказать вам честно? Бывают дни, когда я готов десять раз подряд описать своему хозяину ногу. Например, сегодня…
ГЛАВА 7, в которой похититель седел наносит свой первый удар
На ужин сегодня — косые взгляды. Тим со своими хозяевами… Стоп! Я же, по-моему, еще ни словом не обмолвился о хозяине и хозяйке Тима, то есть о его родителях!
Отец Тима — маленький, худенький и работает консультантом по налоговым делам. У него густая рыжая шерсть, но не на голове, а на подбородке. Я каждый вечер выгуливаю его, и он всегда смирно идет на поводке.
Хозяйка, то есть мать Тима, — маленькая, не такая худенькая, как отец, но тоже работает консультантом по налоговым делам. (Отгадайте с трех раз, на какую тему родители Тима беседуют чаще всего?)
У матери Тима есть птичка — страшно избалованный волнистый попугай по имени Ронни, с которым она разговаривает чаще, чем со мной. К сожалению, Ронни не решается вылезать из своей клетки, когда я рядом. Иначе я уже давно выяснил бы, отличается ли вкус волнистых попугайчиков от вкуса «Педигри-пала».
Тим в самом начале ужина врет как сивый мерин:
— Освальд укусил Акселя!
А родители, конечно, ему верят. С этой минуты меня бомбят косыми взглядами. И конечно же, мне не дают ни кусочка гуляша, этой вкуснятины, удивительный аромат которого сводит меня с ума. Свинство! В конце концов я не выдерживаю этой пытки и выкатываюсь из столовой с пустым желудком, злой как черт! С какой стати меня наказывают за то, чего я не делал? У этого Тима и его родителей — ну ни капли доверия ко мне!..
