Томас Брецина - Ночь белых вампиров
Репортерша в испуге даже отпрянула.
— Банда «Василиск» передвинула срок публикации. На завтра или послезавтра, — пыталась объяснить она. — И кроме того, от профессора Моновича пока нет окончательного результата.
— Ну так давите на него! — требовал главный редактор. — Да посильнее. Сегодня вечером я должен знать, действительно ли эта жидкость способна превращать камень в пыль. Хотя у нас уже есть одно достаточно убедительное доказательство.
— К вечеру я, по всей вероятности, получу текст, который хочет опубликовать «Василиск», — сказала Петра Штокер.
— Где вы собираетесь получить его на сей раз?
— В дворцовой сокровищнице. Там, где выставлены золотые короны династий. Мне назначено явиться туда, чтобы получить сообщение.
— Ну тогда к делу, к делу! — воскликнул главный редактор, потирая руки. Настроение у него было приподнятое: благодаря сенсации он рассчитывал поднять тираж своего издания — это было ох как кстати…
Несколько капель желтоватой жидкости растеклись по стеклянной пластинке. Потом господин Монович набрал в шприц немного маслянистой жидкости из того флакона, что передала ему репортерша. Он капнул капельку на стекло рядом и смешал оба вещества.
Тонкий дымок поднялся вверх. Ученый принюхался и удовлетворенно кивнул. Именно этого запаха он и ожидал.
Профессор Монович как раз собирался позвонить госпоже Штокер, но тут кто-то позвонил ему самому. Он снял трубку и назвался.
— Слушай сюда, профессорок! — прошелестел фистульный голос. — Мы знаем, что твоя дочка сейчас в Вене. И мы знаем, где она там находится. А теперь и ты знай, что мы ее, лапочку, в порошок сотрем, если ты не будешь нас слушаться.
Голос на другом конце провода зачитал профессору короткий текст. Ученый побледнел как мел. Капли пота выступили у него на лбу.
— Это… на это я никогда не пойду, — пролепетал он.
— Говорю тебе, в порошок сотрем, — перебил его звонивший. — И не вздумай появиться в Вене. Мы будем держать твой дом в Граце под наблюдением. Так что будь умничкой, тогда и детке твоей ничего не будет. А иначе… Из трубки послышался хруст, будто раздавили спелое яблоко…
К обеду команда кникербокеров вернулась домой. Четыре юных сыщика были огорчены и разочарованы. В комнате, которую занимали граф и графиня с Марко, им не удалось обнаружить никаких следов.
Где теперь Марко, что с ним? Мать Доминика уже спрашивала про маленького итальянца. Пришлось детям сочинить очередную небылицу. А не лучше ли было рассказать все как есть? Вдруг жизнь мальчика под угрозой? И кто он сам вообще-то?
— Только-только напали на след и тут же его снова потеряли! — сокрушалась Лизелотта.
Когда четверка пообедала, зазвонил телефон. Доминик снял трубку.
— Алло! Это я, Люси!
— О, Люси! — удивленно воскликнул мальчик. — Что случилось?
— Много… тут кассета… металлическая кассета. Я нашла ее под матрацем в комнате графини. Это могло бы вас заинтересовать!
Не прошло и получаса после звонка, как четверка сыщиков снова вошла в гостиницу «Эстергази». Портье, похоже, управился со своим предобеденным сном и теперь был полностью погружен в послеполуденный. Нажав на кнопку звонка, Аксель снова разлучил беднягу с его сновидениями.
— Где Люси? — спросила Лило.
Бенно зло посмотрел на нее своими покрасневшими глазами и большим пальцем молча показал наверх.
Четверо кникербокеров бросились на третий этаж в семнадцатый номер. Аксель постучался. Внутри было тихо. Аксель постучался еще раз.
— Да… войдите! — послышался голос Люси.
Волнуясь, они вбежали в комнату. Девушка стояла спиной к окну, вцепившись руками в подоконник.
— Что с вами? — тревожно спросила Лило.
Лицо Люси было перекошено. От страха. Она глядела на детей расширенными от ужаса глазами. Доминику показалось, что она хочет что-то сказать, но она не произнесла ни слова.
Тут — бац! — от пинка распахнулась дверь. Все испуганно обернулись.
— Ах! — в ужасе вскрикнула Поппи.
— Молчать! — приказал визгливый голос.
Лысый с татуированной каракатицей на черепе прислонился к косяку. Он скрестил на груди руки и победно оглядел своих пленников. Правый уголок его рта приподнялся вверх, придавая лицу выражение дьявольской усмешки.
«Василиск» наносит удар
— Он заставил меня позвонить вам, — жалобно сказала Люси. — Я должна была вас обмануть, чтобы заманить сюда.
— Заткнись! — рявкнул на нее лысый. Горничная мгновенно прикусила язык.
Детина нажал себе на правое запястье, послышалось легкое «цак!», и из рукава блеснуло острие ножа.
Четверо кникербокеров в ужасе попятились.
Детина осторожно провел по лезвию пальцами и с ухмылкой оглядел всю команду. Потом выпрямился и медленно пошел на них.
Шаг за шагом дети отступали назад. При этом детина ни на миг не спускал с них глаз.
У Поппи нервы сдали раньше всех. Она упала на пол и разрыдалась.
— Ты, рева! — прикрикнул детина и провел острием ножа по ее волосам.
— Прекратите! Вы с ума сошли! Вы же можете ее порезать! — закричала Лизелотта.
Тотчас громила приставил нож к ее горлу.
— Ни звука больше, маленькая дрянь! — пригрозил он.
Между тем Аксель, Доминик и Лило были уже приперты к стене и к окну. Преступник остановился перед ними и стал помахивать ножом у самых лиц.
— Слушайте, пока у вас еще целы уши, — просипел он. — Если вы не хотите остаться без носа, без глаза, без руки, а то и без головы, делайте только то, что я вам скажу.
Трое молча кивнули.
— И впредь не суйте ваши носы дальше стаканчика с мороженым! Понятно?
В ответ дружно закивали.
— И забудьте все, что видели и слышали. Иначе за это поплатится Марко. Понятно?
И снова кникербокеры закивали головами.
— Ладно! — Лысый удовлетворенно осклабился и убрал нож. Потом повернулся и вышел из комнаты. Дети и Люси слышали, как он повернул снаружи ключ в двери.
— Он… он нас запер. А мне надо выйти! Притом сейчас же! — жалобно воскликнула Поппи и снова расплакалась.
Горничная склонилась над ней, обняла и утешающе стала гладить ее по голове.
— У меня есть запасной ключ. Мы только подождем, когда этот бандит уйдет, и тогда выберемся отсюда. Успокойся, успокойся! — нашептывала она Поппи на ухо.
Вся команда перепугалась не на шутку. Даже Лизелотта, которая не так-то легко теряет самообладание, до вечера не проронила ни слова.
Мрачные мысли переполняли ее голову. С бандой мошенников, как оказалось, дело серьезное. Это ясно. Но что же теперь действительно прикусить язык и помалкивать? Или, может, рассказать обо всем взрослым?
После долгих размышлений Лило все же решила держать это при себе.
— Что случилось, Доминик? Уж не сдох ли твой хомячок? — спросил господин Каша, войдя вечером в гостиную.
Серьезные и бледные лица детей встревожили его. Такими он их еще никогда не видел.
— Не беспокойся, папа, — тихо сказал Доминик и попытался улыбнуться. Но это у него плохо получилось, хотя он приложил к этому весь свой актерский талант.
Господин Каша понял, что лучше не докучать ребятам расспросами. Придет время — сами все расскажут.
— Нет, не может быть! — вдруг воскликнула Лило, указывая на газету, которую принес с собой отец Доминика. Это был вечерний выпуск «Большой газеты».
«БАНДА ТЕРРОРИСТОВ «ВАСИЛИСК» ТРЕБУЕТ ОТ ГОРОДА 100 МИЛЛИОНОВ!» — было напечатано большими буквами на первой странице.
«В случае, если их требования не будут выполнены, банда грозит опрыскать Вену кислотой, которая превратит все памятники в пыль и грязь. Специальное сообщение Петры Штокер», — с волнением прочитали четверо кникербокеров.
Все остальное они знали и так. Они растерянно переглянулись.
Так, значит, это был «Василиск». А они-то даже не попытались выйти на след этих преступников. Увлекшись поисками Марко, они совсем забыли про то загадочное дело.
Как только господин Каша вышел из комнаты, Лизелотта знаком подозвала остальных к себе поближе.
— Только не подумайте, что я совсем спятила, но, у меня такое чувство… — начала она шепотом.
— Что, болит живот? — обеспокоенно спросил Доминик.
— Да нет же! — сердито оборвала она, но тут же взяла себя в руки. — Ой, извини, я не хотела тебе грубить. Но вот что я подумала: может, эта банда как-нибудь пронюхала, что мы вышли на ее след. И они решили нас запутать и пустить по ложному следу, для того и устроили похищение Марко. Ведь мы действительно из-за него обо всем позабыли. И этот лысый с татуировкой… может, он тоже из этого «Василиска»?
Доминик горячо закивал:
— Точно! По крайней мере на вид он настоящий василиск!
