Геннадий Филимонов - Ледяная ловушка
— Тоника нашли? — спросил Профи слабым от усталости голосом.
— Ищут, — сел около него Солдатов. — Раз его сразу не нашли, значит, все в порядке, закопался где-нибудь в сугроб. В такой темноте на него наткнуться сложно. Как рассветет, мы продолжим — люди вымотались, промокли.
— А где дядя Витя?
— Он со спасателями выше пошел. С ними Андрей Степин, Гоша, ваш Борис. Больше никого с собой не взяли. Они же в связке идут. Отставать никому нельзя.
— Понятно, — еле выговорил Профи заплетающимся языком. Он уже засыпал и не заметил, как его уложили на спальник, подложили под голову телогрейку. До утра оставалось несколько часов.
Глава ХХХIII
Лучшее средство от холода
Тоник уже не пытался ложиться спать. Он прыгал по дворику, хлопая себя руками по бокам и пытаясь таким образом согреться. Но все-таки в пещерке было теплее и снег не валился все время на голову. Только там не попрыгаешь, потолок низкий. А если его сделать выше? Снегу насыпало достаточно, не провалится.
Он пробрался в пещеру, переложил лыжи поближе к выходу и начал расширять свое временное пристанище. Теперь он решил приблизиться вплотную к скале, чтобы обезопасить себя от схода лавины. Снега набралось так много, что она могла стронуться и с этой стороны.
Копать пришлось вслепую, лыжной палкой. Хорошо, что снег еще не слежался. Он крутил палкой в рыхлом снегу, пока не удавалось продвинуться вперед, потом утаптывал освободившееся пространство и начинал все сначала.
Скала была рядом. От нее тянуло холодом. Он даже пожалел, что приблизился вплотную. Но все же, пока работал, он согрелся, и теперь нужно было не останавливаться.
Он решил продолжать копать дальше. Вдоль скалы, чтобы не свалиться ненароком в пропасть. Лучше всего было работать в определенном ритме. Под песню или под стихи. Сами собой в голову приходили строчки любимого папиного поэта — Арсения Тарковского.
Пускай меня простит Винсент Ван ГогЗа то, что я помочь ему не мог,За то, что я травы ему под ногиНе постелил на выжженной дороге,За то, что в зной не дал ему напиться,Не помешал в больнице застрелиться.
Дальше Тоник помнил плохо и поэтому повторял эти строки снова и снова, как молитву, как заклинание. Ему нравились картины Ван Гога. Он частенько открывал дома альбом непризнанного при жизни художника и словно заряжался невероятной энергией этого человека.
Как ни странно, он стал чувствовать его по-настоящему только после того, как научился проникать в картины Гогена. Отец как-то посадил его в музее перед картиной «Сбор плодов» и сказал, что желтые пятна внизу — это свет солнца, и пока он не почувствует, какой жаркий день вокруг собирающих плоды людей, дальше они не пойдут.
Он сидел тогда перед картиной минут сорок. А потом каким-то чудом словно оказался внутри изображения. Это потрясло его. Он увидел мир таким, каким его видел художник. А это был невероятный мир. После этого для него открылся Ван Гог и много других художников. Любимыми становились те из них, в чьем мире ему было хорошо. У Николая Рериха на полотнах горы словно дышали, у каждой был свой характер, свое отношение к миру, а сейчас Тоник сам был частью жизни таких же гор.
Он чувствовал себя червячком, вгрызающимся в яблоко. Правда, червячок свое яблоко заодно поедает, а он может есть только снег. Скорее он крот, но и крот находит в земле что-то съедобное. А у него есть половинка шоколадки. Она принадлежит Алисе. Но ведь Алисе он сможет потом купить десяток таких шоколадок. Если, конечно, отсюда выберется. А если не выберется, то она все равно не получит свою шоколадку. Надо ее съесть.
Тоник выбрался на свежий воздух для ужина. Или для обеда, это теперь было неважно. Главное — меню. Оно у него состояло из двух блюд. На первое шоколадка, на второе — снег. Можно попробовать поменять блюда местами. Можно есть вперемешку: кусочек шоколадки — горсточка снега, шоколадка — снег, шоколадка — снег.
Он старался ее тщательно пережевывать, хотя она и так таяла во рту. Йоги советуют на одно глотательное движение делать сорок жевательных. Жидкое есть, а твердое пить.
Только зажевав шоколадку изрядным количеством снега, он заметил, что стало светлее. Видимо, на небе появилась луна. До утра еще, судя по морозу, было не близко.
Нужно лезть обратно в нору. Так он прозвал свое укрытие. Оно теперь состояло из спальной комнаты и кладовки. Только в эту кладовку нечего было складывать. И шоколадок у него больше не осталось.
Пробираясь по узкому ходу и ощупывая пространство впереди себя, Тоник заметил, что постепенно поднимается вверх. Это еще ни о чем не говорило, через пару шагов все могло измениться, но все же заметно прибавило оптимизма. А вдруг летом здесь проходила тропинка, ведущая наверх?
Если даже и так, она вполне может выходить на гору метров через двести или триста. Тогда он доберется до поверхности к лету, когда растает снег. Но сейчас и это было неважно. Главное — согреться.
Глава XXXIV
Смертельная тайна
Профи давно так хорошо не спал. Его разбудило шуршание веника, гоняющего по бетонному полу смятый бумажный стаканчик. Он приподнял голову и увидел девушку, подметающую пол. Больше никого в кафе не было.
— А где все? — спохватился он. — Мы ведь должны с восходом солнца идти на поиски.
— Ушли уже давно. Скоро и подъемник пустят, — ответила девушка, не прерывая своего занятия.
— Уже девять! — чуть не закричал Профи, вскакивая на ноги. — Я им этого никогда не прощу.
Сунув парик за пазуху, он выскочил на улицу. Снег еще шел, но совсем не так плотно, как вчера. Гора выглядела как новенькая. Если бы еще выглянуло солнце из-за туч.
— Попей чайку, — позвала девушка. — А то какой из тебя спасатель.
— А они пили?
— Еще как, два ведра кипятку выдули.
— Ничего себе! — восхитился Профи. — Я столько не выпью.
— А я тебе столько и не налью. Иди, твой чай на столике, а то остынет.
Профи прихлебывал сладкий горячий чай, о котором мечтал вчера, поднимаясь на гору, и думал. Если бы Тоника уже нашли, то все бы собрались в кафе. Значит, его еще ищут. В каких местах они уже были, он не знает. В каких не были — тоже. А отсюда все вокруг неплохо просматривается. Особенно если снег совсем перестанет. Он может первым увидеть того, кто найдет Тоника, и просигналить отсюда всем. Хорошо, что вчера Башилкин отдал ему половинку бинокля. Как знал, что она сегодня понадобится.
— Спасибо, — поблагодарил он девушку. — Было очень вкусно.
— Заходите еще, — засмеялась она в ответ. — Чаю у нас много.
Подъемник уже тащил на горку первых энтузиастов. Из-за них очень скоро весь его план может рухнуть. Попробуй отличи на большом расстоянии лыжника от пешехода. Пока не поздно, нужно найти точки, в которых находятся спасатели.
Сначала он смотрел в бинокль на второй уровень. В основном там попадались одинокие фигурки, бредущие на одинаковом расстоянии друг от друга. Потом перешел на другую сторону горы. А когда вернулся к кафе «Ай», там уже вовсю веселился народ. Все играли в снежки, валялись в сугробах. От мангалов шел дымок, обещая в скором будущем порадовать любителей шашлыка.
Все радовались свежему снегу. Людей легко было понять: теперь не меньше недели можно будет спокойно кататься сверху до самого низа, не опасаясь камней.
Профи отошел в сторонку, встал спиной к веселящейся толпе и стал внимательно разглядывать склон, ведущий в Баксанское ущелье. Вскоре у него за спиной скрипнул снег.
— Не оборачивайся, — раздался смутно знакомый голос. — Не советую здесь торчать, а то вчера один уже засветился.
— У нас человек пропал, мой друг. Мы его ищем, — сказал Профи, мучительно подавляя желание оглянуться.
— Неважно. У вас девчонка была. Пусть она не едет в Минводы вместе с Борисом.
— С чего это вдруг? — Профи наконец-то узнал по голосу человека, позавчера представился Александром Полкановым.
— Его на этой дороге должны грохнуть. Я узнал случайно по своим каналам. Девчонку жалко. Ему не говори. Он знал, на что шел. А то тебя тоже грохнут. Никому ничего не говори, только сделай так, чтобы она не с ним ехала. Понял меня?
— Понял.
— И не маячь здесь с биноклем. Или в кафе сиди, или вниз спускайся.
Человек ушел. Профи, не торопясь, провел биноклем по ближайшим склонам и отправился к подъемнику. Он справедливо рассудил, что, пока будет спускаться вниз, успеет рассмотреть все окрестности еще лучше.
Грохнуть — это значит убить. Борис наверняка поедет в Минеральные Воды на легковой машине. Если Алиса с мамой будут рядом, то станут невольными свидетелями, а с ними разговор известный.
Нужно что-то придумать, чтобы они не ехали с Борисом. Но что? Тоник бы сразу сообразил, он в таких ситуациях не теряется. Теперь его должны найти быстро. Вон сколько человек катается. Когда найдут, то внизу его встретить будет легче всего. С какой стати его поведут в кафе «Ай»?
