Эмили Родда - Дело о черных жемчужинах
Но они не отражали того, что творилось в его душе. Да и могли ли они что-то выразить, если я сам этого не знал. Такие, как Ник, всегда были загадкой для меня. Такой же тайной, как люди типа Брайена.
В конце одного из альбомов я нашел несколько моих автопортретов, которые я сделал, глядя в зеркало. Я никогда и никому их не показывал. Мне было стыдно. Может, потому, что они как раз отражали то, что творилось в моей душе.
Смешное лицо — худое и острое. Торчащие волосы, нервный рот. Клоун, страдающий от одиночества. Таким людям очень нужны друзья, подумал я о себе, глядя на портрет. Мне повезло, что у меня они есть.
— Даже если, — сказал я вслух, — я никогда больше не увижу их.
Если это было сказано в надежде, что мама услышит меня, то я просчитался. Тогда я вздохнул и вновь принялся за уборку.
Радио было включено на полную громкость, поэтому я не услышал звонка в дверь.
Я как раз подбирал книги с пола и ставил на полку, когда в дверь моей комнаты постучали.
Это была мама, и она вела за собой Лиз и Элмо. К счастью, Брайен ушел на гольф. Он-то скорее всего выставил бы их. Мама никогда бы так не поступила. Она слишком вежливая. Кроме того, ей очень нравится Лиз.
— Какая чудесная брошь, — сказала мама, касаясь какой-то штучки, которую Лиз приколола на блузку. Букетик искусственных цветов в «вазочке» из бисера.
— Я сама ее сделала, — просияла Лиз.
— Это ее новая мания, — сообщил я маме. — Она переводит кучи застежек от брошей и клей на своих монстров. И не поощряй ее.
— Он просто поддразнивает тебя, — объяснила мама.
И оглядела мою комнату.
— Уже лучше, — неуверенно заметила она. — Но у тебя еще много работы, Том. Помни об этом.
— Интересно, как я могу забыть? — простонал я. — Это разбивает мне жизнь!
Мама взглянула на Лиз и Элмо и с нервным смешком удалилась.
Лиз села на кровать и приступила к делу.
— Мы все идем в кино, — сообщила она. — Хочешь пойти?
— А кто платит? — поинтересовался я.
Элмо и Лиз переглянулись.
— Не думаю, что у кого-нибудь найдутся лишние деньги, чтобы заплатить за кого-то еще, — сказала Лиз. — Конечно, за исключением Ника.
Она знала, что я не стану занимать у Контеллиса. Он всегда ведет себя так, словно оказывает величайшую услугу. И записывает все на твой счет.
— Да ладно, все равно, — я попытался обратить все в шутку. — У меня есть занятие получше.
— Например? — поинтересовался Элмо.
— Убирать комнату.
Они молча огляделись.
— По-моему, тут порядок, — наконец проговорил Элмо.
— По-моему, тоже, — сказал я. — Но Брайену так не кажется, и я буду торчать здесь, пока не разгребу все.
Лиз сделала сочувствующее лицо. Элмо изумленно посмотрел на меня. Наверное, ему трудно было представить, что родители могут обращать внимание на такие мелочи, тем более отчим.
— Слушай, Том, а что ты думаешь об этих листовках? — вдруг спросила Лиз. Она пыталась сменить тему.
— Каких листовках?
— Ты что, не видел их? — завопила она, преисполнившись восторга от того, что может сообщить новости. — Но она же висит прямо у твоего дома. На телеграфном столбе. Ой, да! Покажи ему, Элмо. Ну, Том, сейчас ты кое-что увидишь!
Я улыбнулся ей. Старушка Лиз. Пытается развеселить меня.
Элмо залез в карман и вытащил сложенный лист бумаги, расправил его и положил на кровать.
— Это было на двери редакции «Пера» сегодня утром, — сказал он.
— Да они повсюду, — вставила Лиз. — Везде в Рейвен-Хилле. Их подбросили прошлой ночью.
Я взглянул на листовку. Большими, черными буквами на бумаге было написано:
ГОТОВЬСЯ, РЕЙВЕН-ХИЛЛ
Под надписью была нарисована черная птица.
— Что, по-твоему, это значит? — спросила Лиз. — Готовиться к чему?
— Наверное, к концу света, — мрачно сказал я.
Так оно и должно было случиться, подумал я. Только я убрался в своей комнате, как мир должен закончить свое существование с минуты на минуту.
Мне, как всегда, везет.
Глава III
Птички пока в клетке
Лиз и Элмо уселись на мою кровать и стали наблюдать за ходом уборки.
— Что-то не вижу здесь особенного беспорядка, — сказал Элмо, все еще удивляясь.
— Просто похоже на коллаж под названием «Том», — вставила Лиз. — Куча любимых вещей Тома — еда, рисунки, комиксы, мусор таинственного происхождения.
— Вообще-то я не очень люблю беспорядок, — сообщил я. — Просто он заводится сам собой, когда перестаешь обращать внимание на порядок.
Они оба понимающе закивали.
Мне почему-то стало легче убираться при друзьях. Наверное, это оттого, что я больше не скучал. Пока мы болтали, я быстро расставил вещи по местам. Так, чтобы найти их потом.
Уже через пятнадцать минут меня можно было поздравить с успехом. По крайней мере, местами стал виден ковер.
Может, мне даже удастся уговорить маму отпустить меня в кино. Я и правда хорошо поработал.
Если бы у меня были деньги.
Я только начал разбирать стол, и вдруг — вот они!
Старый почтовый конверт, который упал за стол. А внутри — двадцатидолларовая бумажка. Бабушкин подарок на день рождения! А я-то думал, что давно их потратил.
— Впервые Брайен все же оказался прав, — весело сказал я Лиз и Элмо и помахал купюрой. — Он сказал, я почувствую себя лучше, убравшись в комнате. Так и есть!
Правда, немного иначе, чем он думал.
В тот день в кино все только и говорили о таинственных листовках.
И неудивительно. Не обратить на них внимания было просто невозможно. Они были расклеены повсюду. На автобусных остановках, стенах, телеграфных столбах, деревьях. Наверное, все делалось наспех, потому что по крайней мере половина листовок висела как-то криво. Одна даже приклеена вверх ногами.
Элмо и Ник считали, что это начало рекламной кампании по открытию нового магазина. И Санни так думала. Лиз надеялась, что будет что-то поинтереснее. Может, какое-нибудь событие — рок-концерт, например.
Я по-прежнему ждал конца света.
Но тут появилась Ришель, как всегда, позже всех и все испортила. Отец сказал ей, что «Зиппеди-Ду-Да», огромный магазин игрушек и всяких мелочей, который находится в окрестностях Мэлла, организовал эту кампанию по расклеиванию листовок.
— И откуда он знает? — разочарованно спросила Лиз.
— Папе сказал один парень, который печатает рекламные проспекты для папиной лесопилки, — сообщила Ришель. — Он печатал эти листовки. Жутко срочная работа. И появится еще больше новых. Папа сказал, что он делал все это тайно, под большим секретом. Правда, здорово?
— Да, грандиозное событие, — презрительно усмехнулся Ник. — Не иначе, как скоро появится новая кукла Барби и очарует нас. Предлагаю ждать с нетерпением.
— Это лучше, чем конец света, — сказал я. — Только и всего.
Брайен не испытал особого восторга, когда вечером зашел проверить мою комнату. И был недоволен, что мама отпустила меня в кино. Не то, чтобы он кричал на нее. Просто поджал губы и насупился.
— Том хорошо поработал, ты же видишь, Брайен, — оправдывалась моя бедная мама. — И в его комнате стало гораздо лучше. Я подумала, что он заслужил небольшую прогулку. Ведь сегодня первый день каникул.
— Дорогая, Том только немного разгреб завал, чтобы можно было войти в комнату, — строго сказал Брайен. — Но этого вовсе недостаточно. Если он так будет идти по жизни, он никогда ничего не добьется, как и…
Как и его отец. Нет, он не сказал этого. Но он имел в виду именно это.
Мама покраснела и сникла. Брайен заметил это и тут же смягчился. Он, конечно, зануда, но о маме заботится. По-своему, занудно.
— Кто-то снял с нашего телеграфного столба эту листовку «Готовься», — сказал, чтобы нарушить неловкое молчание, Джонатан, мой младший сводный брат.
— Ага, — вмешался пятилетний Адам. — Какой-то негодяй ее спер.
— Это я снял, — сказал Брайен.
— Ой, па-а! — разочарованно протянули мальчики.
Брайен опять начал вскипать.
— Мы не должны позволять каким-то людям использовать частную собственность для рекламных целей! — набросился он на Адама и Джонатана. — Почему, интересно, они работают ночью, когда никто не видит?
Я решил ничего не говорить о «Зиппеди-Ду-Да». Мне нравился этот магазин. Там можно было найти кучу интересных вещей. И, кроме того, зачем давать повод Брайену поносить еще кого-то!
Я улизнул в свою комнату, пока он продолжал разглагольствовать.
Мой стол был по-прежнему завален вещами. Я стал задумчиво их перебирать.
Мне жаль маму. Она всегда расстраивается, когда я огрызаюсь в ответ на поучения Брайена. Если они иногда и ссорятся, то только из-за меня.
Если бы только мама не так сильно переживала из-за этого, думал я, раскладывая вещи по ящикам стола. Нам с Брайеном вовсе не обязательно обожать друг друга. И, кроме того, я ведь не собираюсь жить с ним вечно — просто могу уехать из дома, как только закончу школу.
