Уроки без правил - Антон Давидович Иванов
— Бабушка! Котенок! Вот этого хотим!
Из коридора до нас с Тимкой донеслись топот и истошный кошачий ор. Мы осторожно высунулись в люк. Тут как раз в мастерскую влетела взъерошенная и обезумевшая бело-рыже-черная кошка. За ней ворвались близнецы.
— Киса, киса! Не уходи, — орали они. — Мы тебя домой к себе возьмем!
Дядя Гоча застыл с бабкиной туфлей в руке. Киса, которая, судя по ее размерам, уже очень давно перестала быть котенком, вихрем пронеслась мимо него и взлетела сперва на станок для обточки каблуков и подметок, а с него сиганула на стеллажи с инструментами и разной утварью.
— Осторожно! — неизвестно кому прокричал дядя Гоча.
Впрочем, ни киса, ни близнецы не обратили на его слова ровным счетом никакого внимания. Мишка с Гришкой, тут же сориентировавшись на местности, схватили мои учебники и начали пулять ими в кошку. Та в ужасе заметалась.
— Не уходи! — продолжали пулять в нее учебниками Мишка и Гришка. — Тебе у нас хорошо будет!
Кошка, видимо, придерживалась иного мнения. Спасаясь от моих младших братьев, она носилась по стеллажу, сметая все на своем пути. На стол со звоном свалилась большая стеклянная бутыль.
— Кранты. Там клей, — схватился за голову Тимка.
Дядя Гоча впал в полный ступор. Бабушки тоже почему-то не было слышно. Я посмотрел в сторону коридора и обнаружил ее в согнутом состоянии под доской прилавка. Видимо, бабушка в панике не сообразила, что эту доску можно просто-напросто поднять и пройти, и полезла под нее. И, как это уже случалось неоднократно, ей прихватило поясницу.
— Мишка, Гришка, перестаньте! — жалобно прокричала она. — Никакой кошки вы теперь не получите.
— И не надо, — с возмущением произнес Гришка.
А Мишка добавил:
— Она плохая! Ба, пошли отсюда. Нам тут скучно.
Бабушка наконец с трудом распрямилась. Мои замечательные младшие братья, чавкая подметками по резиновому клею, с чувством выполненного долга удалились в коридор.
— Вы уж, пожалуйста, нас извините, — виновато проговорила бабушка.
— Бывает, — наконец немного пришел в себя дядя Гоча.
— Может, мы лучше сейчас пойдем, а за туфлями я попозже без них зайду? — посмотрела на близнецов она. — Другие внуки из школы придут, я Мишу и Гришу им оставлю, а сама — к вам.
— Да, наверное, так будет лучше, — согласился дядя Гоча.
— Пошли домой, варвары! — крикнула бабушка, и все трое удалились.
Дверь в конце коридора громко хлопнула. Мы с Тимкой мигом ссыпались вниз и первым делом начали выуживать из лужи с клеем мои еще недавно новенькие учебники. Вид у них был сейчас тот еще. Все в резиновом клею, а у некоторых даже обложки оторваны.
— Не повезло тебе, парень, — посочувствовал дядя Гоча.
— Вам, по-моему, тоже, — обозрел я разгром в мастерской.
— Я один раз с ними встретился, — возразил дядя Гоча. — А тебе каждый день приходится.
— Ничего, он уже привык, — выудил из клея мой последний учебник Тимур.
— Ой, а сумка-то где? — забеспокоился я.
— С сумкой порядок. — И дядя Гоча указал на стул перед швейной машинкой.
Этот уголок каким-то чудом избежал близнецовского цунами, и «Босс» остался целым и невредимым.
В мастерскую влетела какая-то женщина.
— Гоча, — едва глянув на бедлам вокруг, всплеснула руками она. — Что тут случилось?
— Рэкет, Марина, наехал, — усмехнулся тот.
— Ка-ак? — не на шутку перепугалась женщина.
— Очень просто, — продолжал Гоча. — Сказали, если эту сумку сейчас не сделаешь, еще раз наедут.
— Вечно ты со своими шутками, — немного успокоилась Марина. — Сумка-то ваша? перевела она взгляд на нас.
Я кивнул.
— «Молнию» прострочи, — сказал Гоча. Видишь, у человека беда. Из школы идет. Учебники донести до дома не может.
— Сейчас сделаем, — улыбнулась Марина и села за машинку.
— А вы пока клей помогите собрать, — распорядился дядя Гоча.
Из-под верстака послышалось недовольное «мяу», и оттуда, брезгливо дрыгая всеми четырьмя лапами, вышла та самая киска. По сравнению с ней мои учебники, можно сказать, были в идеальном состоянии. Потому что к киске поверх клея налипли обрезки кожи, резины и всего остального, чем пользовался дядя Гоча, ремонтируя ботинки.
— Теперь стричь придется, — внимательно посмотрел на кошку Тимур. — И скорее всего, наверное, наголо.
— А-а, — махнул рукой дядя Гоча. — Она из «Медицинской газеты». Вот пусть сами теперь и стригут.
Кошка с таким видом на него посмотрела, что дядя Гоча, кажется, изменил решение и, повернувшись к Марине, осведомился:
— Как ты думаешь, что с животным делать?
— А чего тут думать, — вместо Марины ответил Тимур. — Резиновый клей, как известно, растворяется бензином. Вот им и ототрем.
Но кошке, видимо, предложенный способ совсем не понравился. Добежав до коридора, она сиганула в открытую форточку и устремилась к родной «Медицинской газете».
— Может, она и права, — проводил ее задумчивым взглядом дядя Гоча. — Там все-таки люди опытные, с медицинским образованием.
Мы с Тимкой, вооружившись дощечками, собрали клей. На полу стало гораздо менее липко. Дядя Гоча доделал бабушкины туфли. А Марина замечательно пристрочила «молнию». Теперь никто бы не догадался, что я утром ее оторвал.
Мои израненные учебники лежали стопкой на крышке дяди-Гочиного верстака. Я хотел переложить их в сумку, но Марина протестующе крикнула:
— Ты что? Прилипнут к подкладке. После не отдерешь. Давай я тебе пакетики дам.
— Сперва их вытереть надо. — И, вооружившись тряпкой, дядя Гоча провел ею по учебнику физики.
Лучше бы он этого не делал. Ворс от тряпки приклеился к обложке, и учебник стал почти таким же лохматым, как кошка из «Медицинской газеты».
— Ну, извини, — расстроился дядя Гоча.
Я начал его успокаивать:
— Ничего страшного. Приду домой, обложки надену, никто и не заметит.
Воспользовавшись Мариниными пакетиками, мы разложили в них учебники, затем я сгрузил все в сумку, но «молнию» застегивать поостерегся. Так посоветовал мне дядя Гоча. Иначе ювелирная работа Марины могла пойти насмарку.
Наконец, расплатившись, мы с Тимкой собрались уходить. В последний момент дядя Гоча окликнул нас:
— Подождите. Климентий, ты бабушкины туфли забыл.
— А у меня больше денег нету, — признался я.
— Денег не надо, — твердо проговорил дядя Гоча. — Ты, главное, отнеси. Нехорошо пожилому человеку лишний раз бегать.
И он решительным жестом вручил мне туфли, которые Марина положила еще в один пакет.
— Заходите, если чего, хорошим людям всегда рады, — сказал на прощание дядя Гоча.
Я, конечно, все понял. Дядя Гоча боялся, что бабушка случайно опять придет с Мишкой и Гришкой. Видимо, он считал, что второго их посещения его мастерская не выдержит.
Пройдя сквозь арку, мы оказались на шумном Садовом кольце.
— Ну, — с гордостью посмотрел на меня Тимка. — Что я
