Уникум - Тимур Шакиржанович Касымов
Спасибо, Кяльби. Ты отлично описал, не принижай себя. Тем более, я хотел услышать описание этого чувства именно от того, кто его испытал. Что касается Руслана, то он не только никогда его не испытывал, но и вряд ли когда-либо испытает. Каждому своё: кто-то кайфует от своего превосходства, кто-то от превосходства своего собрата по расе, наполняющего его чувством гордости за свой вид. Я бы сказал: счастлив тот, кто испытал оба эти чувства. Наш герой не в счёт - ему и с одним, первым, неплохо живётся.
Что-то, сродни тому, что описал Кяльби, испытывал сейчас и Алексей. Его сознание сопротивлялось - оно не могло допустить, чтобы существо, явно уступающее ему физически, стало выше него. Но древние помощники человека: инстинкт, предчувствие и интуиция, кричали, что это существо именно выше, что оно на том уровне высоты, до которого ему никогда не добраться. Животные инстинкты, развивавшиеся в нас десятки миллионов лет, вступили в борьбу с более молодым, но подающим большие надежды соперником. С сознанием. Первым результатом этой схватки стало то, что – хотя Лёха и не признал верховенство Руслана над собой, - он больше не мог разговаривать с ним грубо и свысока.
Это и никуда не исчезнувшая догадка про отца-бандита или спортсмена, заставили его кардинально поменять свою тактику.
- А ты малый не промах! Я люблю таких! – рассмеялся он, искоса поглядывая на Армана. Он не хотел, чтобы его слова были расценены как сдача и вынужденная уступка. – В пятом классе ещё никто смотрящим не становился. Ты всех обскакал. Красавчик! Присаживайся, поговорим по душам, - добавил он с добродушной улыбкой и вернулся на своё место за столиком.
Руслан тоже сел.
Арман, глаз которого замедлял своё дёрганье, победоносно смотрел на Лёху, всем своим видом говоря:
«Ну что? Испытал на себе? А я что говорил?»
- Армаша, ты свободен, - сказал старший. – Иди на урок.
Толстячку не нужно было повторять дважды. Он только хмыкнул в знак согласия и засверкал подошвами.
Дальнейшая беседа смотрящего школы со смотрящим второй смены началась с поздравления последнего с титулом, лёгкого журения его за то, что он не доложил о смене власти, и плавно перешла в просьбу собрать лавэ.
- Нет, об этом не может быть и речи, - ответил на эту просьбу Руслан и добавил, что, впредь, никаких сборов-поборов со второй смены не будет.
Попытки Алексея возразить на это не увенчались успехом, потому что вторым результатом той самой его внутренней борьбы, где инстинкты и интуиция - аналогично легендарному Антею, черпавшему силы от матушки-земли, - получали силы от дальнейшего разговора с Русланом, было именно то, что он не мог возражать своему новому, необычному знакомому в полной мере.
Закончил беседу младший. Он просто встал, сказал, что был рад знакомству, попросил не наказывать Армана за недонесение о смене власти и оставил ошарашенного старшого - только и успевшего пробормотать, что и он был рад знакомству, - в одиночестве и шоке от того, что его так обрубили и не дали того, что он хотел.
Помимо шока, Алексей испытывал волнение и возбуждение чувств от того, что у него состоялся контакт с кем-то необычным, странным и в тоже время уникальным, сильным и, вполне вероятно, великим.
«Шок, волнение - это хорошо… Иногда… Но что я теперь скажу Шухрату? – лихорадочно соображал он. - Что вторая смена отказалась собирать деньги? Хасану говорить? Блин… И надо и не хочется…»
Тщательно всё обдумав, он позвонил Шухрату и сказал, что решил не проводить дополнительные сборы.
- Почему? – удивился тот. – Сам же предложил.
- Да не хочется малышей напрягать ради гулянки.
Благо, Шухрат сам был того же мнения и даже подумывал поговорить с Алексеем об отмене несогласованных поборов. Войди последний в сговор с другим - не таким добрым и мягким к младшим, - членом «пятёрочки», отделаться подобным тривиальным объяснением у него бы уже не получилось.
Глава 16
Как-то перед уроками к Руслану подбежали семиклассницы Зарина и Катя.
- Привет, Руслан! - весело крикнула Зарина - бойкая, живая и красивая ученица. – Как дела?
Катя поздоровалась более сдержанно. Она не уступала своей подруге в красоте, но была не такой бойкой и живой.
- Привет, девчонки! – улыбнулся наш герой. – У меня, как всегда: чудесно. Как сами? Как успехи в учёбе?
- У нас всё хорошо, - ответила более бойкая за двоих. - Хотели у тебя кое-что спросить… Спор у нас возник небольшой. Думаем, ты сможешь его разрешить.
- Я буду последней инстанцией, или после меня вы побежите к другому судье? – продолжал улыбаться Руслан.
- Ты будешь последней, ты поставишь в нашем споре большую жирную точку, - проговорила Зарина, искоса поглядывая на свою спутницу. – Да, ведь? – спросила она у неё.
- Да, да, - ответила та. - Давай спрашивай.
- Вот смотри, - начала объяснять суть спора бойкая. - Люди повторяют множество вещей друг за другом. Мы, как инкубаторные, ходим в школу, в институт, выходим замуж, рожаем детей. Получается, большинство из нас - подавляющее большинство, - живёт одинаковую жизнь. Я говорю, что это не есть хорошо, а Катя со мной спорит.
- Я просто говорю, - взяла слово оппонентка, - что раз так заведено, раз наши родители, бабушки-дедушки и более дальние предки так делали, значит, в этом есть смысл. Те, кто отклоняются от этой – как назвала её Зарина, - одинаковой жизни, становятся изгоями - они не могут найти себя.
