Роберт Стайн - Пленник кривого зеркала
Мама вздрогнула и испуганно уронила трубку.
— Росс! Какого чёрта…
— Извини, мама, — мягко произнёс я.
— Что ты делаешь в такую рань? Ты до смерти меня напугал! — воскликнула она и, подняв трубку, вновь прижала её к уху.
— Прости, Стела. Это Росс. Так о чём мы говорили?
— Я хочу тебе кое–что сказать, — обратился я к маме. — Что–то очень важное, но странное. Пожалуйста, не сочти меня сумасшедшим и выслушай.
Мама пожала плечами и, показав на телефонную трубку, дала понять, что занята. С другого конца провода доносился резкий, как кряканье утки, голос Стеллы.
— Приготовь себе завтрак, — шёпотом распорядилась мама, отмахиваясь от меня рукой, как от назойливой мухи.
— Но мне нужно сказать тебе кое–что, — повторил я.
— Знаю, знаю, — произнесла мама в телефонную трубку. — Ты не единственная, Стелла. Такое случается сплошь и рядом.
Я подошёл к буфету и достал из него пакет кукурузных хлопьев.
— Мне нужно с тобой поговорить, — как заведённый твердил я одно и то же, глядя на маму умоляющим взглядом.
Она прикрыла ладонью трубку.
— Сейчас Стелла говорит по другому телефону, — сообщила мама. — Но она попросила, чтобы я оставалась на проводе.
— Дело вот в чём… — Я отодвинул от себя пакет с хлопьями и задумался. С чего же начать? Важно рассказать всё, как было. И заставить её поверить, что всё это истинная правда.
— У тебя какие–нибудь неприятности, Росс? — спросила мама, нахмурившись. Кажется, её лицо выражало искреннюю озабоченность.
— Как тебе сказать… И да, и нет, — пробормотал я. — Видишь ли мама, со мной произошла очень странная вещь.
— Насколько странная? — Она прижала трубку к уху, но при этом не сводила с меня глаз, словно изучая выражение моего лица.
— Необычайно странная, — ответил я. — Проблема в том, что на самом деле ты не моя мать. То есть я…
— Ах, Росс! Только избавь меня от своих безумных историй! — воскликнула она. — Ещё так рано! Лучше иди поспи, ладно? Ты можешь поваляться в постели ещё целый час.
— Пожалуйста, выслушай меня! — взмолился я. — Действительно, я насочинял в прошлом немало невероятных историй. Я это признаю. Но сейчас речь о другом. Сейчас я серьёзен, как никогда. И я действительно нуждаюсь в твоей помощи. Ведь ты мне поможешь, не так ли?
Я замолчал, чтобы перевести дух. При этом с не сводил взгляда с коробки с хлопьями. В силу некоторых причин я не смог смотреть маме прямо в глаза. Я слишком боялся увидеть на её лице выражение недоверия. Одна мысль об этом казалась мне теперь нестерпимой.
— Только позволь мне рассказать всё по порядку, мама. И, пожалуйста, поверь, — умолял я. — На этот раз я не стану ничего выдумывать. Когда открылся проход, я попал в параллельный мир. Ты, наверное, слышала о параллельных мирах. Росс… я имею в виду другого Росса, твоего сына… Так вот, он сказал, что изучал их в школе. Кажется, ещё в четвёртом классе. То, что со мной произошло, как раз и связано с параллельными мирами.
Я сделал глубокий вдох.
— Я тоже Росс, но не тот, которого знаешь ты. Я принадлежу другому миру. Я один из тех. кого вы называете пришельцами. Мне нужно как можно скорее вернуться назад. Для этого мне необходимо, чтобы ты мне поверила, мама. Только в этом случае я смогу вернуться в свой мир. Если ты поднимешься по лестнице, то я смогу доказать тебе, что всё, что я говорю, — истинная правда. Другой Росс — твой настоящий сын — до сих пор спит в своей постели. Когда ты увидишь сразу двух Россов, то всё поймёшь.
Уф! Кажется, я это выговорил.
Сделав ещё один глубокий вздох, я с волнением перевёл взгляд с коробки с хлопьями на мамино лицо.
— Ты веришь мне? — спросил я прерывистым шёпотом. — Веришь?!
Глава 25
Как трудно иметь дело с женщинами
Я затаил дыхание.
— Мама!
Она прижала к уху телефонную трубку.
— Что опять, Росс? — раздражённо спросила она.
— Ты мне поверила? — повторил я.
— Поверила? Насчёт чего? Мне надо бежать к Стелле. Она очень расстроена. Надо поддержать её в трудную минуту.
Итак, мама снова отмахнулась от меня. Значит, она не слышала ни слова и того, что я ей рассказал!
— Об одном тебя прошу, — взмолился я. — Только загляни в мою комнату, когда будешь проходить мимо. Ты ведь всё равно поднимешься наверх, чтобы переодеться. Я должен тебе кое–что показать. Это очень важно. И срочно.
— Я не собираюсь переодеваться, Росс. Просто забегу к подруге, живущей в соседнем доме. — С этими словами мама достала из шкафа непромокаемый плащ и накинула его поверх халата. — У Стеллы какое–то дело. Причём срочное. И она в отличие от некоторых не имеет обыкновение сочинять истории.
И мама заспешила к двери. Я видел в окно, как она направилась через лужайку к дому Стеллы. Мне оставалось только проводить её взглядом.
Я вздохнул и вышел из кухни. Следовало признать, что я потерпел поражение. Полное и безоговорочное.
Когда я вернулся в свою комнату, мой двойник всё ещё крепко спал. При этом он скинул одеяло на пол. Со мной такое тоже случается.
Внезапно меня охватила тоска по дому. Как хорошо вот так безмятежно спать или даже просто сидеть в своей комнате, чувствуя себя в полной безопасности! Интересно, что же сейчас делает моя настоящая мама? Проснулся ли уже мой настоящий брат Джейк?
Я склонился над кроватью, пытаясь получше разглядеть своего двойника. Возникло очень странное ощущение: как будто смотришь на самого себя со стороны, на то, как ты выглядишь, когда спишь. Мальчишка был точной копией моей.
Но надо смотреть правде в глаза: это не моя, а его комната. Я не принадлежу этому миру. И если мне не удастся найти кого–то, кто поверил бы в мою историю, то вообще долго не протяну.
— Проснись! — прошептал я и принялся трясти мальчишку за плечо. — Вставай.
Мой двойник приоткрыл один глаз.
— Что случилось? У тебя очередная проблема? — спросил он хрипловатым со сна голосом. — Который час?
— Ещё рано. Но у меня осталось не так много времени. Я хочу пойти с тобой в школу.
Он открыл второй глаз.
— Извини, не понял.
— Я должен найти кого–нибудь, способного поверить в мою историю. Поэтому я решил пойти с тобой в школу. Когда мои друзья… то есть, твои друзья, увидят нас обоих, они мне поверят. Им не останется ничего другого, как поверить.
Мой двойник резко сел в постели.
— Ни за что, — отрезал он.
— Но почему? Ты что, не позволяешь мне пойти в школу?! — воскликнул я.
— Разумеется, позволяю, — мой двойник лукаво усмехнулся. — Иди на здоровье. Но я с тобой не пойду. Я тебе в этом деле не помощник. Ты своими силами должен заставить кого–нибудь поверить себе. — И он громко зевнул.
— Ну ладно. Тогда я отправляюсь в школу один, — объявил я. — И я своего добьюсь!
Я вышел из дому и погрузился в атмосферу тёплого пасмурного дня. Воздух казался сырыми тяжёлым. Садовники разгружали машину с саженцами. Вдоль забора прогуливалась девушка с двумя белыми пуделями.
Всё было точно таким же, как в моём привычном мире. Но я понимал, что нахожусь от него гораздо дальше, чем это можно было себе вообразить.
Но времени жалеть себя и предаваться унынию у меня не было. Неожиданно я увидел перед собой Синди и стремглав помчался за ней.
— Эй, Синди! — заорал я. — Подожди!
Синди ехала на велосипеде, усердно нажимая на педали.
Наконец она остановилась и обернулась ко мне.
— Это ты, Росс? Что случилось? У тебя встревоженный вид.
Я подскочил к ней почти вплотную.
— Я должен тебе кое–что сказать, — с трудом проговорил я, стараясь восстановить дыхание.
Синди снова принялась нажимать на педали, и мне снова пришлось включить «четвёртую передачу», чтобы держаться с нею вровень.
— Извини, я опаздываю. В чём дело, Росс?
— На самом деле я не Росс, — произнёс я, тяжело дыша. — То есть, не тот Росс, которого знаешь ты. Я тоже Росс, но из другого мира. И мне нужно туда вернуться, причём срочно.
— Тебе нужно вернуться в психиатрическую лечебницу! — рассмеялась Синди. — Причём срочно. Там ты и расскажешь свои безумные истории.
— Синди, пожалуйста, — взмолился я. — Поверь, это не розыгрыш. Я не дурачусь. Никогда в жизни я не был так серьёзен.
Улыбка на её лице погасла.
— Извини, Росс, — с некоторым раздражением сказала она, — но я что–то не врубаюсь, в чём соль твоей шутки.
— В том–то и дело, что это не шутка. Я не принадлежу этому миру. Понимаешь, я не отсюда. И поэтому не могу здесь оставаться. Я должен вернуться домой, в свой мир. И если мне не удастся сделать это в ближайшее время, то… — От волнения я осёкся. — Мне нужно только одно — чтобы ты мне поверила. Только это может спасти меня, иначе мне крышка.
