Р. Стайн - Ночь гигантских вещей

В кухне было жарко натоплено из-за духовки. Нос мой наполнился сладким запахом шоколада.

Мистер Пинкер склонил голову, целиком сосредоточившись на печенье. В свете потолочной лампы его очки таинственно блестели. Одет он был в свой повседневный серый костюм с красным галстуком. Он не снимал пиджак даже во время готовки!

Классическая музыка звучала из радиоточки возле буфета. Мистер Пинкер мурлыкал мелодию себе под нос.

По другую сторону буфета я заметил голубую лесенку-табурет. У нее было две ступеньки. Я с трудом залез на первую.

— Мистер Пинкер! — гаркнул я. — Это я, Стивен!

Он продолжал мурлыкать, шлепая на противень все новые и новые шарики из теста.

— Мистер Пинкер! Мистер Пинкер! — вопил я во всю мощь своих легких. Я отчаянно размахивал руками над головой. Я прыгал на табуретке. — Мистер Пинкер! Мне нужна помощь! Вы меня слышите? Мистер Пинкер!

Нет. Какое там. Он не мог услышать меня из-за музыки, которой, вдобавок, довольно громко подпевал.

Я перебрался на верхнюю ступеньку. Я размахивал руками, кричал и скакал на месте.

Зазвонил телефон.

Пинкер вытер руки салфеткой. Для меня она была больше простыни!

Он взял телефон со стойки и заговорил, зажимая его между ухом и плечом. И даже при этом продолжал выкладывать печенье на противень.

— Мистер Пинкер! — прокричал я, сложив ладони рупором.

Я привстал на цыпочки, подпрыгнул и ухватился за край стойки. Собрав все силы, подтянулся. И вылез на стойку.

Он стоял спиною ко мне.

Нужно привлечь его внимание. Но как?

Я набрал в грудь побольше воздуха и снова закричал:

— Мистер Пинкер! Эй, мистер Пинкер! — И опять я прыгал, кричал и размахивал руками над головой.

— Мистер Пинкер! Пожалуйста, мистер Пинкер!

Нет. Он не слышал меня, потому что мой голос по-прежнему заглушала проклятая радиоточка. Он крепко прижимал телефон к плечу подбородком. Похоже, у них с собеседником разгорался нешуточный спор.

Как мне попасться ему на глаза? У меня возникла идея.

Я запрыгнул на противень.

И начал осторожно пробираться между шарами сырого теста.

— Мистер Пинкер! Теперь видите меня? Мистер Пинкер!

Я споткнулся о край одного из печений и упал лицом вниз. Два или три комка сырого теста остановили мое падение.

Я встал. Весь мой костюм спереди был заляпан пятнами шоколадного теста. Я стер шоколадные кляксы со лба.

— Мистер Пинкер? Мистер Пинкер?

Стараясь двигаться осторожнее, я добрался до переднего края металлического противня.

Пинкер не поворачивался. Он что-то кричал в телефон. Похоже, никак не мог сторговаться с каким-то жмотом насчет покупки пианино.

Я кричал и махал руками. Уж здесь-то, на противне, он должен меня заметить!

Я сделал еще один шаг к нему… и вдруг остановился.

Я уставился на печенье, разложенное вокруг меня. Я не мог отвести от него глаз.

От крепкого шоколадного духа закружилась голова.

Волна леденящего ужаса обрушилась вдруг на меня.

Я не мог пошевелиться. Не мог дышать.

Почему до меня только сейчас дошло?

Как мог я быть таким идиотом?

27

Печенье.

Большие куски шоколадного печенья. Печенья, среди которого я прямо сейчас стоял…

Я съел целых две штуки во время последнего урока музыки. А он смотрел на меня с эдакой странной улыбочкой на губах.

Он с таким волнением наблюдал, как я ем его печенье. И не сводил с меня глаз, пока я не съел все до последней крошки.

Я вспомнил, каким оно было тяжелым. Каким плотным.

Я съел целых два — и на следующий же день уменьшился.

Что он подложил в свое печенье?

Какой-то «уменьшительный» ингредиент?

Внезапно все встало на свои места. И как я раньше не догадался?

Кукольный городок мистера Пинкера. Маленькие домики, магазинчики и служебные здания, собранные в его комнате.

Он не хотел, чтобы я их видел.

Еще бы.

Потому что именно там он намерен был держать ребят, которых собирался уменьшать. Ребят, уменьшенных при помощи его печенья.

Ребят вроде меня.

Он собирался держать нас в этих кукольных домишках.

У меня заклацали зубы. Меня всего затрясло. Колени начали подгибаться, и я чуть не свалился с противня.

Мистер Пинкер казался таким хорошим, таким добрым дядечкой!

А на самом деле все это было одно сплошное притворство. Притворство, чтобы заманивать в ловушку ребят вроде меня.

Неужели нам придется жить в этих крохотных кукольных домиках?

Нужно уносить ноги.

Нельзя позволить ему меня заметить.

Я должен добраться до дома. Я должен рассказать родителям всю правду о мистере Пинкере и его печенье. Я должен показать им, что он со мною сделал.

Я повернулся и засеменил к краю противня.

Моя пластмассовая туфля провалилась в шар из сырого теста.

Пока я пытался вытащить ногу, мистер Пинкер потянулся за противнем.

Затем, к моему великому ужасу, он снял противень с кухонной стойки.

Продолжая разговаривать по телефону, он высоко поднял его.

— Нет, мистер Пинкер! Пожалуйста, не надо! — заверещал я.

Он не слышал меня. Он не видел меня.

Он распахнул дверцу духовки.

На меня пахнуло жаром.

— Мистер Пинкер, не-е-е-е-ет!

Я отчаянно озирался. Смогу ли я спрыгнуть? Нет. Никак.

Жар накатывал на меня волна за волной. Опалял лицо.

Пинкер опустил противень и запихнул его прямо в печь.

28

Я закрыл глаза. Кожу обдало жаром. Лицо, казалось, горит.

Я пытался дышать, но воздух обжигал ноздри. Обжигал горло.

Духовка оглушительно загудела. Новая волна жара окатила меня, и я упал на колени.

— Н-не могу… дышать… жарко… жарко…

Позади меня раздался испуганный крик.

Мистер Пинкер?

Противень подо мною затрясся. Я с трудом удерживал равновесие, когда он снова пришел в движение.

Прочь от ослепляющего жара духовки. На прохладный воздух. Противень взмыл вверх. После чего был бережно опущен обратно на кухонную стойку.

Обеими руками я вытер заливающий лицо пот. Отбросил назад взмокшие волосы.

Когда же ко мне, наконец, вернулось зрение, я увидел склонившегося надо мною мистера Пинкера. Его глаза вылезли из орбит, а рот был широко открыт. Он таращился на меня сквозь очки, придававшие ему сходства с совой.

— Стивен… ты ли это? — пробормотал он.

— Я… я… — От адского пекла у меня пересохло во рту. — Воды… — только и смог просипеть я.

Он взял стакан и наполнил его водой из-под крана. Но стакан был для меня, конечно, слишком велик. Он покачал головой и напряженно задумался. Потом отошел и вернулся с пластиковой мерной ложечкой, полной воды.

Он протянул ее мне, и я тут же жадно, как собака, вылакал чудесную, прохладную воду.

Когда я закончил, он положил ложечку на стойку и приблизил ко мне лицо.

— Стивен, как это с тобою случилось?

— Вам ли не знать! — завопил я. — Все печенье ваше!

— Прошу прощения? — Он поскреб в затылке. — Мое печенье? А что с ним не так?

— Вы… вы что-то туда подложили! — крикнул я. — От вашего печенья я уменьшился. Вы хотели засунуть меня в этот ваш кукольный городишко!

Мистер Пинкер озадаченно прищурился:

— От моего печенья? Я ничего не клал в печенье, Стивен. Я его беру в супермаркете.

Я ахнул:

— Как?!

— Оно продается такими «колбасками». Я всегда покупаю его в торговом центре, — сказал он. — Нарезаешь такую «колбаску» кружочками, катаешь шарики и кладешь на противень — легче легкого.

Я несколько раз моргнул. Сердце отчаянно колотилось.

— Вы ничего в них не добавляли?

Он покачал головой.

— Нет. Там всего дел-то — нарезать, скатать и запечь.

— Но… но… — забормотал я. — Эти ваши кукольные домики…

— Просто хобби, — пояснил мистер Пинкер. — Я люблю мастерить различные вещицы.

Я сверлил его взглядом. Он говорил правду. Он не уменьшал меня.

Я снова вернулся к тому, откуда начал. И без единого ключа к разгадке.

Он еще ближе придвинул ко мне лицо.

— Когда это с тобой произошло, Стивен?

— Сегодня днем, — ответил я. — Я показывал в школе фокусы. А когда вернулся домой… Просто взял и уменьшился — так и вышел из одежды.

— Домой, — рассеянно повторил мистер Пинкер. — Домой… А что, родители твои дома? Они тебя уже видели? Ты им рассказал?

— Когда бы я, интересно, успел? — буркнул я.

Он взглянул на висящие на стене часы цвета меди в виде солнца.

— Половина девятого, — сказал он. — Они уже должны быть дома.

Я кивнул:

— Да. Возможно.

— Они, наверное, беспокоятся… — заметил мистер Пинкер.

— Они еще не так забеспокоятся, когда я покажусь им в таком виде, — мрачно ответил я.

— Мне… мне так жаль, — проговорил мистер Пинкер. — Никогда в жизни не видел ничего подобного… разве только в кино, конечно.