Роберт Стайн - Джекилл и Хейди

Я, потрясенная, молча смотрела на все это, а чудовище сжималось, становилось все меньше и меньше…

И когда я снова подняла голову, то увидела, что оно превратилось… в Марианну!

Пряди влажных темных волос скрывали ее лицо. Плечи тяжело поднимались и опускались. Она прижалась лицом к груди отца и тихо заплакала.

Дядя Джекилл поднял на меня покрасневшие от слез глаза.

— Хейди, я запер тебя в твоей комнате, чтобы спасти тебя, — тихо, почти шепотом сказал он. — Я просил тебя не выходить из дома. Не хотел, чтобы ты вмешивалась во все это.

— Я… я хотела помочь, — заикаясь, проговорила я, все еще в удивлении и ужасе глядя на Марианну, Марианну-чудовище. — Дядя Джекилл, я не знала… — Слова застряли у меня в горле.

Марианна подняла голову. По ее впалым щекам катились слезы.

— Папа, — прошептала она, — что же мне делать?

Дядя Джекилл ласково погладил ее по волосам.

— Не знаю, Марианна. Я провожу все свое время в лаборатории, пытаюсь найти лекарство для тебя. Ты же знаешь, я работаю день и ночь.

Из горла Марианны вырвалось рыдание.

— Я больше так не могу, папа. Быть человеческим существом днем… и диким зверем по ночам…

— Знаю, знаю, — мягко сказал дядя Джекилл. — Настанет день, когда я найду нужное средство. Каждый раз я пробую его на себе, чтобы узнать, как оно действует. Ты знаешь, я делаю все, чтобы составить такую смесь, которая избавила бы тебя от превращений.

Я тяжело сглотнула.

— Дядя Джекилл, но как это получилось? То, что происходит с Марианной?

Он снова вздохнул.

— Я помню как сейчас, — сказал он, продолжая обнимать Марианну. — У меня сломался автомобиль. И пока я чинил его, она заблудилась в лесу. А когда наконец я нашел ее…

Он подавил рыдание.

— …когда я нашел Марианну, она рассказала мне о каком-то лесном существе. Оно напало на нее и укусило. Я не знал, верить этому или нет. Она вечно выдумывала разные истории.

Он нежно потрепал Марианну по голове.

— И всего один укус того существа разрушил всю жизнь Марианны. Через несколько недель она преобразилась в первый раз. И теперь, почти каждую ночь, она превращается в дикое, рычащее чудовище. С тех пор я пытаюсь найти противоядие. Думаю, что уже близок к этому, но…

Он остановился.

Марианна, насторожившись, подняла голову.

Мы услышали сердитые выкрики и топот ног по склону холма.

— Нет! — вскричал дядя Джекилл, когда в окно влетел булыжник.

А потом мы услышали гул голосов:

— Убить чудовище… убить чудовище… убить чудовище!

25

Убить чудовище… убить чудовище… Эти зловещие слова доносились через разбитое окно.

— Сжечь его! — закричал кто-то. — Сжечь этот дом!

Мы услышали, как люди начали ломиться во входную дверь. И снова послышались злобные выкрики:

— Сжечь дом!

— Но сперва убить чудовище!

— Убить его!

В лабораторию влетел еще один камень. Он попал в стенной шкаф с пробирками. Осколки стекла разлетелись по всей комнате.

Дядя Джекилл побледнел. Марианна в страхе отстранилась от отца и бросилась к двери.

— Папа, что же нам делать? — с тревогой спросила она.

Дядя Джекилл испустил печальный вздох и посмотрел на разбитое стекло.

— Убить чудовище… убить чудовище… — Сердитые крики приближались.

Удары во входную дверь прозвучали для нас, будто раскат грома.

— Мы в западне! — крикнула я, стараясь перекричать гул голосов. — Они потеряли над собой контроль. Они убьют всех нас!

Дядя Джекилл схватил меня за руку и потянул к двери, где стояла Марианна.

— Я предвидел это. Мы можем спастись. Но надо спешить.

Мы выбежали в коридор и услышали громкий треск.

— Входная дверь! — выдохнула я. — Они сломали ее!

— Сюда! — закричал дядя Джекилл.

Он повел нас по заднему коридору. Потом мы свернули в узкий проход, которого я никогда не видела.

Я услышала злобные крики. Топот тяжелых шагов. И я почувствовала запах дыма.

— Они подожгли дом! — закричала я. Дядя Джекилл открыл узкую дверь.

— Сюда! — приказал он и отошел в сторону.

Мы с Марианной прошли вперед. Дядя Джекилл закрыл за нами дверь. Вниз, в подвал, вела крутая лестница.

Мы осторожно начали спускаться по скрипучим щелястым ступенькам.

— Они найдут нас и здесь, — прошептала Марианна. — Если сожгут дом, мы окажемся в ловушке.

Дядя Джекилл поднял палец к губам. В его взгляде появилась решимость. Пригнув голову, он вел нас по низкому, захламленному подвалу. Мимо громадных пыхтящих печей.

Мимо большущих деревянных ящиков, мимо старых труб парового отопления.

Он зажег фонарик, взятый им со своего рабочего стола. И вслед за лучом фонарика мы прошли по двум большим пустынным помещениям, где наши шаги по бетонному полу отзывались громком эхом. Наконец мы остановились у высокой деревянной рамы, вделанной, как мне показалось, в стену.

— Помогите мне, — попросил дядя Джекилл. Он плечом уперся в раму и начал давить на нее. Мы с Марианной стали тянуть ее с другой стороны.

Над нашими головами слышались тяжелые шаги. Раздавались злые выкрики. Жители поселка обыскивали дом.

Рама поддавалась плохо, но в конце концов мы сдвинули ее настолько, что открылось узкое отверстие в стене.

— Это вход в тоннель, — сказал дядя Джекилл, вытирая со лба пот. — На случай, если придется бежать.

Я заглянула в темное отверстие:

— Куда ведет этот тоннель?

— К подножию холма, минуя поселок, — ответил дядя Джекилл. — Он заканчивается примерно в одной миле от шоссе. Мы спасемся. И может быть, успеем уехать отсюда подальше.

Сильный грохот наверху заставил меня подпрыгнуть. Запах дыма проникал уже и в тоннель.

— Надо спешить, — сказал дядя Джекилл. — Мы должны выйти из тоннеля до того, как они спустятся в подвал.

Я пригнула голову и вошла в узкое отверстие. Мои глаза медленно привыкали к темноте. Дядя Джекилл светил фонариком нам под ноги.

Бетонный тоннель, пробитый в холме, был низкий, с округлыми стенами. Я слышала перед собой шорох быстрых ножек. Полевые мыши? Еноты? Крысы? Но задумываться было некогда.

Низко пригнувшись, мы шли по тоннелю. Он сделал небольшой поворот, а потом начал спускаться вниз. Кружок света от фонарика плясал перед нами.

Все молчали. Лишь шорох сапог по бетонному полу и учащенное дыхание нарушали глубокую тишину.

Я боялась услышать шаги за нами. Но жители поселка, по-видимому, еще не успели обнаружить тоннель.

Через пару минут я остановилась. Мне пришла в голову одна мысль.

— Подождите!

Мой голос эхом отразился от низкого потолка.

— Что случилось? — резко спросил дядя Джекилл. — Хейди, нам еще идти и идти.

— Знаю, — ответила я. — Но мне надо вернуться. Я забыла кое-что.

— Это невозможно! — вскричала Марианна дрожащим голосом. — Они схватят тебя! Они схватят и убьют тебя!

— Что ты там забыла? — спросил дядя Джекилл. — В любом случае это не настолько важно, чтобы…

— Это дневник, — перебила я дядю. — Очень старый дневник.

— Но, Хейди… — начал он.

Я не дала ему договорить, повернулась и побежала обратно к подвалу.

Я понимала, что возвращение в дом — чистое безумие. Но старинный дневник слишком ценная вещь, чтобы позволить ему сгореть вместе с домом. Это же часть истории. И кроме того, я чувствовала, что он еще может оказаться полезным.

Я должна спасти его.

— Хейди, вернись! — услышала я голос дяди Джекилла, но не остановилась. Сразу после поворота я увидела входное отверстие и, пригнувшись, вышла в подвал.

Густой дым душил меня. Я слышала крики и топот бегущих ног.

Я набрала в легкие побольше воздуха и задержала дыхание. Потом, зажав руками нос и рот, побежала к лестнице, ведущей из подвала.

Смогу ли я подняться в свою комнату? Удастся ли мне вытащить старый дневник из тайника и снова убежать?

Я должна попытаться.

26

Вокруг меня клубился едкий густой дым. Задерживая дыхание, со слезящимися глазами, я побежала вверх по лестнице.

Оказавшись у выхода из подвала, я заколебалась и стала прислушиваться. Может быть, эти люди уже по другую сторону двери?

Мои легкие разрывались. Мне бы вдохнуть свежего воздуха.

Я открыла подвальную дверь и вышла в задний коридор. Вздохнув свободно, я посмотрела в обе стороны по коридору.

По соседнему коридору с шумом пробежала группа людей. Я вжалась в стенку, затаив дыхание, подождала, пока они скроются из виду. Потом, держась поближе к стене, начала пробираться к передней лестнице.

Проходя мимо кухни, я заметила там двух мужчин с топорами, которые яростно крушили все вокруг.

Отовсюду неслись крики:

— Ломай все!

— Он получит то, что сделал с нашим поселком!