Вахтанг Ананян - Пленники Барсова ущелья

- Как - откуда? У каждого курда нож висит на поясе.

Нож Асо переходил из рук в руки, и ребята с интересом, как диковину, рассматривали его.

Да, теперь очень многое можно было сделать.

Ашот, снова приняв начальственный вид, подводил итоги дня.

- Ну, теперь у нас есть дом, хотя, может быть, и не очень удобный, - говорил он. - У нас есть огонь - а это важнее всего, и есть нож.

- Извините, а одежда? - сказал Гагик, внимательно оглядывая товарищей. - Одна курдская аба чего стоит!

Действительно, одежды у ребят оказалось более или менее достаточно. Когда они собрались на ферму, моросил мелкий дождь, и для каждой матери это было счастливым поводом поосновательнее укутать своего “ребенка”. Ашота уговорили поверх костюма надеть осеннее пальто. В таком же пальто была и Шушик. И только Гагик оделся легкомысленно: простая рубаха и летний пиджачок без подкладки.

Учтя все это имущество, или, как сказал Гагик, “подвергнув его инвентаризации”, Ашот поднялся и скомандовал:

- Ну, вставайте, идем искать еду!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Кто сказал, что Барсово ущелье бедно, что в нем нет пищи? Неверно! Там ее вдосталь. Но все то, что находили ребята, разрывая снег, переворачивая камни, обыскивая дупла, отнюдь не было пригодно для их питания. Ведь за многие тысячелетия кухня постепенно отдалила человека от того, что дарует ему сама природа.

Несмотря на то, что снег был глубок, все одушевленное население Барсова ущелья чем-то кормилось и жило. И козлы, и орлы, и куропатки… Даже зайцы, следы которых обнаружили ребята. И только сами они оставались голодными и чем дольше искали что-нибудь, что утолило бы их голод, тем больше охватывало их отчаяние.

Да и как же не прийти в отчаяние, если даже под дубами нельзя найти ни одного желудя! А ведь по всем признакам дубы в этом году дали богатый урожай. Об этом ясно говорили оставшиеся среди листьев пустые желудевые чашечки.

Под скалами, заключающими ущелье справа, ребята заметили старенькое ореховое дерево с раскинувшимися во все стороны ветвями. Уж не человек ли его тут посадил? Впрочем, плоды диких ореховых деревьев ничем не отличаются от культурных.

- Отгребите-ка снег, ребята. Орехи тоже неплохое питание, - то ли отчаявшись, то ли желая повысить настроение товарищей, сказал Ашот.

И, дуя на замерзшие пальцы, мальчики размели под деревом снег, осмотрели все изгибы и узлы корней. Нет, они не нашли ни одного ореха!

- Ну ладно. Допустим, что белки собрали и спрятали в своих складах все орехи. Но куда же девались желуди? Могут ли быть медведи в этой запертой крепости? - рассуждал Гагик.

Когда уставшие и голодные ребята снова собрались в своей пещере, Ашот сказал:

- Все животные оставляют на снегу следы. Судя по следам, здешние животные прячутся в пещерах. Завтра же пойдем, найдем какое-нибудь и…

- …надев ему на голову чью-либо шапку, вернемся, - закончил за Ашота Гагик.

Шутку все поняли - смешная, но никто даже не улыбнулся. Мысль о том, что они могут погибнуть от голода, да и сам голод не давали покоя.

- Не остри, - сказал Ашот. - Мы найдем способ. У нас есть нож. С его помощью попытаемся наделать и оружие и инструменты разные. Видели рисунки в учебнике - орудия первобытного человека? Вот такие…

Возражений не последовало, и Ашот обратился к Асо:

- Возьми нож и вырежь для каждого из нас по палке. Там, в молодом дубняке.

Асо вскочил с места и в знак послушания по-восточному приложил ладонь к правому глазу:

- Какие палки? Длинные или короткие?

- И длинные и короткие. Как ручку топора, как ручку лопаты, с оглоблю. Чтобы короткой можно было вблизи бить, а длинной - издали.

Ашот говорил таким деловым тоном, словно животное, сидя в пещере, только и ждало, когда он придет и начнет действовать своими дубинками, короткими и длинными.

- Гагик, иди за мной. Саркис, ты принеси несколько камней покрупнее. А Шушик будет следить за огнем. Вообще запомни, Шушик, что за огонь отвечаешь ты. Потухнет - опять волынка начнется.

- Огонь не потухнет! Я пойду с вами, - вскочила с места Шушик. - На что-нибудь пригожусь.

Единоначалие было нарушено. Ашот не сдержал досады.

- Но я ведь сказал, что ты должна остаться! - повысил он голос.

- Эх, Ашот-джан, - вмешался Гагик, - видно, не знаешь ты женщин. Пусть идет. Ведь они чуть что, такой рев поднимут - не обрадуешься.

…В то время как невдалеке от пещеры Асо мастерил рукоятки для будущего оружия, Ашот осматривал росшие вокруг деревца и кусты.

“Надо найти молодую и гибкую кору, из которой мы могли бы наделать веревок”, - думал он.

Пещера, в которой ребята устроились, находилась в верхней части ущелья. От нее, казалось, оно и начиналось, сбегая вниз и все больше расширяясь.

Немного пониже когда-то, по-видимому, была впадина. Постепенно, в течение многих лет, потоки нанесли в нее песок и ил, сровняв с окружающей местностью. Образовалась небольшая ровная площадка, не больше гумна. На одном ее краю виднелась поросль тростника, а рядом стояли старая ива и два карагача - деревья, обычно растущие во влажных местах.

У молодого карагача кора гибкая и крепкая. Поэтому, когда Ашот подрезал ее, а затем подцепил и дернул, ветка сразу обнажилась. Вскоре таким же голым стал почти весь карагач, а около него на земле грудой лежали длинные полоски коры.

- Теперь у нас есть и веревки, - сказал Ашот. - Собирайте-ка их и несите к огню.

Вечером, при свете костра, Ашот привязывал к принесенным Асо палкам камни. Камни были разные - крупные и мелкие, острые, тупые, ребристые. Прикрепленные к палкам, они напоминали картинки из учебника истории. Словно со страниц книги сошли допотопные орудия - косые, кривые, но все же пригодные для удара.

- Этим, конечно, любого зверя можно стукнуть, но, жалко, - сразу ноги протянет, - осматривая большой “молот”, мрачно пошутил Гагик.

Товарищи засмеялись, хотя и невесело. И все же вид “оружия” внушал им некоторые надежды. Но Ашот не был доволен.

- Бить-то ими, конечно, можно, но резать… Ни один для этого не годится.

- Верно, совсем тупые, - разочарованно поддакнула Шушик.

Ашот вышел и вскоре, кряхтя и охая, вкатил в пещеру два больших камня. Ударив один о другой, он расколол их на несколько остроконечных кусков.

Пол в пещере был из базальта, да такой гладкий, словно кто нарочно отшлифовал его.

- А ну, Саркис, возьми-ка этот камень и как следует отточи его острый край о базальт. Это будет наш топор.

Трудно сказать, тон ли, которым это было приказано, не понравился Саркису или вспомнились ему старые обиды, но мальчик даже не шелохнулся, будто и не слышал. Он сидел, опершись о какой-то пенек, и продолжал молча смотреть на огонь.

Ашот не стал повторять. Он сам отточил камень и накрепко прикрутил его к одной из рукояток.

- Теперь у нас есть и что-то вроде топора, и каменный молот, - подытожил он. - Но этого мало. Если не удастся выйти отсюда в ближайшие же дни, придется подумать об орудиях посерьезнее этих.

- Ты только об орудиях и говорить! А постели? - рассердилась Шушик.

Действительно, “матрацы” из хвои пересохли, крошились и рассыпались. Из них вылезали и кололись жесткие ветки. Надо было освежить постели, подбавить в них и свежих веток и сухой листвы. Так, по крайней мере, думала Шушик.

- Он ведь известный охотник - зачем ему мягкая постель? - съязвил Саркис.

- Мягкая постель? Не о пружинных ли матрацах вы думаете? - насмешкой на насмешку ответил Ашот, хотя и почувствовал, что Шушик права.

Однако было поздно. Короткий день кончился, на дворе снова стало темно и холодно. Что можно найти в такое время?

- Ну, о еде и о постелях подумаем завтра. Поищем, - сказал Ашот. - А сейчас поговорим о том, как бы избавиться от этого проклятого дыма. - Он закашлялся и стал тереть слезящиеся от дыма глаза. - Совсем я от него ослеп. Гагик, не придумаешь ли ты чего?

- Отчего не придумать? Если лечь, дым не будет мучить, - хриплым голосом ответил Гагик и кивком головы показал на разлегшегося на полу Саркиса.

Сырые ветки шипели, дымились. Вход в пещеру был низкий, и клубы дыма скоплялись внутри нее, сгущались, поднимались к сводам. Действительно, только лежа можно было чувствовать себя сносно. И этот “рецепт” отлично усвоил Саркис.

Настроение у Ашота было скверное - самое подходящее для серьезного разговора с Саркисом.

И разговор получился неприятный.

- Саркис, - сказал Ашот, - мне не нравится, как ты себя ведешь. Все мы должны работать не щадя сил, чтобы не погибнуть. А двигаясь так, как ты…

- Я двигаюсь так, как привык! - резко прервал его Саркис.

- Я знаю, что ты так привык. Но тогда ты был дома и для тебя все было готово, а сейчас у нас нет ничего. Казалось бы, простая штука - огонь, но уже одна необходимость всегда его поддерживать требует от нас большого напряжения. Если все мы будем действовать, как ты, - даже хвороста для огня не сможем раздобыть, не говоря уже о еде.