Лошадь, которая потеряла очки - Мякеля Ханну
– А зачем нам здесь оставаться? – спросил он. – А вдруг кто-нибудь придёт? А что мы тут будем делать?
– Ты-то в любой момент можешь выставить свои иглы! – сказала Ворона, покосившись на Ёжика. – Говорят, их даже медведи боятся!
– Меня немножко знобит, – вдруг пожаловалась упавшим голосом Собака, – и кушать очень хочется.
Лошадь что есть сил закрутила всеми шариками в голове – хорошо ещё, что не слышно было, как они стукаются друг о друга. В самом деле, зачем они здесь?
Она решила ответить на этот вопрос:
– Я здесь потому, что потеряла мои очки… да! А Ёжик здесь потому, что мне нужен был штурман. К тому же Ёжик умеет разводить костры. Ворона прилетела, потому что думала, что нам без неё не справиться. Собака отправилась с нами, потому что мы нуждались в провожатом. А теперь, когда мы тут, – начнём что-нибудь делать!
Лошадь замолкла. Что-нибудь делать, конечно… только что? Она посмотрела в окошко. Печальное поле расстилалось там, как колючее одеяло.
– Давайте, например, обрабатывать землю! – воскликнула Лошадь. – Посадим кукурузу и рожь. Засеем луг фиалками. Будем выращивать огурцы и бруснику. У нас будет черничная ферма, – всё больше увлекалась Лошадь, и её фантазия пустилась галопом. – Засадим поле консервами в банках и сушёным черносливом! Будем ухаживать за ними всю зиму. А весной соберём урожай! – Лошадь в полном восторге смотрела на спутников. – Пусть это место станет нашим новым домом! Где уютно жить!
– Мне немножко хочется есть, – сказала Собака, пытаясь вернуть Лошадь к действительности: слишком уж та размечталась.
Лошадь улыбалась до ушей. Всё казалось ей необыкновенно простым и лёгким.
– Ну что ж, давайте искать съестное! – обрадовалась она. – Давайте принесём дрова, разожжём огонь, поищем воду. Поглядим сначала, что здесь найдётся, а потом снова поразмыслим. И после того как мы обследуем всё хорошенько – поймём, что к чему. Я могу притащить дрова. Кто пойдёт за водой?
Ёжик кашлянул.
– Кто осмотрит комнаты? – спросила Лошадь.
Собака согласно тявкнула.
– А ты что будешь делать? – спросила Лошадь у Вороны.
Ворона не отвечала и казалась недовольной.
– Я бы лучше отправилась на улицу, полетать. Хотя бы ненадолго, – уклончиво промолвила она. – А то комнатный воздух для меня душноват.
– Ну конечно, лети! – согласилась Лошадь. – И вовсе не требуется спрашивать разрешения. А если найдёшь что-нибудь полезное, прилетай сообщить нам. Ты нам здорово поможешь.
Ворона повеселела и тут же выпорхнула в открытую дверь. А Лошадь, довольная, огляделась по сторонам, закрыла глаза и пробормотала:
– Только не дай всему этому исчезнуть!
И когда она вновь открыла глаза – всё было на месте (не считая, конечно, Вороны). Лошадь ухмыльнулась, не сказав ни слова, и отправилась в лес. Потихоньку всё уладится. Лошадь была в этом уверена.
Она уже видела, как на грядках всходят ряды консервных банок, как кланяются ветру кустики, сизые от черники.
И как все они сидят вечерами у костра, и, может быть, даже поют… и рассказывают друг другу разные байки.
«У меня осталось полно нерассказанных историй, – думала Лошадь, – по крайней мере, они их ещё не слыхали».
И она стала припоминать самые интересные.
Лошадь шагала к лесу, а Ворона наблюдала за ней с верхушки трубы. Как только Лошадь скрылась в тени деревьев, Ворона поднялась в воздух и устремилась ввысь – под ближайшее облако. Она расправила крылья – так широко, как только могла, – и, подражая ястребу, парила в небе; стремительный ветер и сырой, обволакивающий воздух мыли и чистили её оперение.
«Нет в мире ничего прекраснее, чем свобода и воздух!» – размышляла Ворона, закрыв глаза и качаясь в объятиях ветра.
И она твёрдо решила построить собственный дом где-нибудь на крыше молокозавода. Строительный материал наверняка отыщется неподалёку. Под крышей она жить ни за что не станет. Дома строятся не для ворон – это уж точно.
7
Уже начинало смеркаться, когда Лошадь втащила в зал последние поленья. Устроенный Ёжиком костёр пылал посредине. Дым поднимался к потолку и выбирался сквозь разбитый квадратик окна на волю. Сырые дрова Лошадь пододвинула поближе к огню, чтобы они быстрее подсохли. Собака тоже славно потрудилась: она разложила перед Лошадью план, на котором было видно расположение комнат в доме. Их было так много, что каждому можно было дать собственную комнату. «Или даже две, если кому-то мало», – подумала Лошадь.
Она пошла за Собакой, которой не терпелось показать, что и где. В одной комнате были бочки и трубы, в другой – молочные бидоны, а в третьей – ничего, кроме голого бетонного пола. Зато в стенке этой комнаты был кран, и, когда Лошадь просто так, для развлечения, покрутила его, оттуда полилась вода. Лошадь оторопела: это было просто невероятно! Она с опаской попробовала воду, приготовившись сразу выплюнуть, но вода была вкусная.
– Я могла бы занять эту комнату! – заявила Лошадь и отхлебнула ещё водички. Потом достала из кармана карандаш, на первом подвернувшемся листке бумаги нацарапала крупными буквами: ЛОШАДЬ – и прикрепила листок к дверям. Итак, она снова была дома.
Для Собаки нашлась поблизости уютная тесная комнатушка. Ёжика решено было поселить рядом с ней: Лошади казалось, что за ним необходимо присматривать. Ведь когда кто-то очень грустит неизвестно по какой причине – может случиться что угодно.
Хорошо бы найти Ёжику интересное занятие, решила Лошадь и принялась было обдумывать это. Но тут же и бросила. Единственное, что теперь занимало все её мысли, был ужасный голод. Необходимо было добыть еды. Но где?
На улице уже стоял чёрный как уголь вечер. Костёр шипел и трещал, заставляя Ёжика придвигаться всё ближе к Собаке.
Лошадь собралась хорошенько подумать, где отыскать что-нибудь съедобное.
«Неужели мне придётся пройти весь путь в обратном направлении, чтобы попасть в магазин?… Минуточку! Когда я повстречала Ёжика, я ела сено… Совершенно верно! Сеновал! Но Ёжик и Собака не станут есть сено, – сообразила она. – И до сеновала почти два дня пути».
Лошадь приподнялась и бешено закрутила хвостом, чтобы придать мыслям побольше скорости. Вдруг послышался лёгкий стук и вслед за тем тоненький гневный писк. Лошадь обернулась посмотреть и увидела на полу маленькую чёрную мышь. Очень сердитую и чем-то очень знакомую…
– Опять меня обижают! – раздражённо верещала Мышь. – Разве я для того дала тебе карту? Нет, я этого не вынесу!
– Извини, – сказала Лошадь миролюбиво. – Большое спасибо за карту, она была очень хорошо нарисована. Видишь – теперь я здесь. Со мной ещё и другие. Разрешите представить. Это Собака, которая вырезает из дерева скульптуры, это Ёжик, который разводит костры, а на дворе вдобавок Ворона, которая побеждает во всех играх, вот… и… она умеет вести разведку. А это я – Лошадь. А это Мышь, – пояснила Лошадь Собаке и Ёжику. – Хотя я, честно говоря, не понимаю, как она здесь очутилась.
И Мышь, прибывшая скорым поездом – как и всегда, когда она совершала зимнюю поездку на молокозавод, – решила сменить гнев на милость. Может быть, Лошадь и не такая дурёха, какой частенько кажется. Она всё-таки воспитанная. Мышь собралась было вежливо ответить, но внезапно передумала и юркнула в поисках убежища прямо под ноги Лошади. Потому что на стене выросла огромная тень Вороны. Совершенно верно – Ворона беззвучно появилась в дверях. Она таращила глаза и поводила головой, прислушиваясь.
– Вороны, между прочим, едят мышей, – бросила она небрежно, следя за каждым движением Мыши. И подскакивала всё ближе. Ворона тоже была голодна.
Лошадь пришла в ужас и решила во что бы то ни стало защитить Мышь.
– А эту Мышь вороны не едят! – объявила она запальчиво. – Эта Мышь спасла мою жизнь – кабы не она, я оказалась бы в плену. И я не дам её в обиду!
Ёжик одобрительно запыхтел. Собака же промолчала: она считала Мышь слишком маленькой, чтобы о ней вообще стоило говорить.
