Ирина Щеглова - Пьедестал для принцессы
– Я догадалась! Это Катя! – Определенно, мне нравилась эта игра.
– Но в имени Катя нет «эс», – напомнил Коля.
– Да, действительно. – Я изобразила напряженное раздумье.
– Ксюша, это же ты, – сдался он. Мне стало стыдно.
– Знаешь, Коля, ты мне тоже очень нравишься, больше всех в нашем классе! – призналась я. Я сказала правду. И Колька воспрянул духом.
Итак, с ребятами я более или менее разобралась.
С Полинкой и Аней мы еще худо-бедно общались, остальные же перестали со мной разговаривать. Класс разбился на три группы. В одной – девчонки. В другой – парни. В третьей – я, Полинка, Аня, Коля и Влад. Марта держала стойкий нейтралитет.
Старшеклассницы вели себя довольно агрессивно. Несколько раз ко мне подходили здоровенные девицы и угрожали. Угрозы не подействовали, тогда стали звонить домой и говорить гадости.
Помню один такой разговор. Едва я взяла трубку, как неизвестная девушка резко спросила:
– Думаешь, ты самая умная, да?
– Простите, вы куда звоните? – растерялась я.
– Хватит притворяться! Ты же Ксения, да?
– Ну да...
– Так вот, Ксения, ты слишком много себе позволяешь, – наступал голос. – Смотри, как бы плакать не пришлось!
Я вспомнила предостережения Полинки.
– С кем я говорю? – спросила.
– Не твое дело!
– В таком случае, до свидания. – Я нажала отбой.
Но девица оказалась настойчивой. Телефон зазвонил снова. На этот раз она сразу же заорала, чтоб я не смела даже близко подходить к Артему, иначе она мне ноги повыдергивает. После своего выступления она сама бросила трубку.
Звонили часто.
Я перестала брать трубку после того, как какая-то девица пообещала облить меня кислотой.
Она обозвала меня «рыжей лохудрой» и потребовала, чтоб я забыла Артема. Я сказала, что Артем сам должен решить, с кем ему встречаться. Лучше бы я этого не говорила, потому что девица зашипела и красочно описала, как будет выглядеть мое лицо после того, как она обольет меня кислотой.
Честно говоря, было страшновато. Несколько дней с опаской выходила из дома. Мало ли, стоит отвергнутая девчонка с банкой кислоты за дверью и ждет... Но открыто на меня не нападали. Просто не было возможности. Утром меня сопровождали девчонки и Сева, после занятий к нам чаще всего присоединялся Артем, а если он по какой-то причине отсутствовал, его место занимали Влад или Коля.
Чувство опасности подстегивало меня, было ужасно весело. Все время в окружении поклонников, все время в центре внимания. Я повелевала своими ухажерами как настоящая принцесса подданными. Успех вскружил мне голову. Я кокетничала с Севой, переписывалась с Колей, крутила Владом. Ну, и, конечно же, успевала общаться с Артемом.
Я стала настолько популярной, что однажды случилась довольно забавная история. Парень из параллельного класса стал выпрашивать у Коли номер моего телефона. Сначала Колька его послал, но тот не отставал. Тогда Коля предложил ему купить номер. Думал, что парень отступит. Но он согласился. Колька продавал номер по одной цифре. В итоге у него набралась какая-то сумма, а парень стал счастливым обладателем моего номера. Колька купил конфет, и мы их весело слопали на перемене. Парень потом звонил пару раз, но скоро отстал, не выдержал конкуренции.
В какой-то момент Аня, не говоря ни слова, перестала с нами ходить. Кажется, она обиделась на меня за то, что я не отчитала Кольку за дурацкую телефонную торговлю. Накануне мы все вместе гуляли, ходили в кино. Потом я и Артем сбежали, не предупредив никого. А на следующий день Колька со смехом рассказал нам о незадачливом влюбленном. Влад даже присвистнул восхищенно. На его взгляд, Коля устроил классный розыгрыш. Полинка тоже развеселилась. А мне что? Я всегда считала и считаю: нравится девчонка, подойди и скажи. Нечего выслеживать ее, выпрашивать у друзей телефон и страдать издалека. Если Колька сморозил глупость, предложив парню заплатить за номер, то парень, согласившись, показал себя круглым идиотом. Так чего же его жалеть? И за что ругать Колю?
Но Аня, по-видимому, была другого мнения. Она отстранилась от нас. Я даже не знаю, как это произошло. К Полинкиным закидонам я привыкла, но Аня никогда ничего подобного не делала.
Каюсь, мне в то время просто не хватало времени на то, чтоб разобраться во всем. Утром подъем и гимназия. Там уроки, друзья, поклонники, недоброжелатели, учителя, одноклассники... И так несколько часов, потом мы толпой или вдвоем с Артемом гуляли по городу, домой возвращалась уже в сумерках, а надо было еще приготовить домашнее задание, хоть что-то сделать по дому, да мало ли.
Наверное, я слишком увлеклась. Уж не знаю, что на меня нашло, только я действительно стала считать себя неотразимой. Нет, я не возгордилась, ничего из себя не строила, а просто принимала отношение ко мне окружающих как должное.
Да любая девчонка на моем месте поступала бы так же. Когда тебе твердят постоянно: ты красивая! Прекрасная! Необыкновенная! Поневоле начинаешь верить. И, естественно, другие девчонки, оказавшись в тени, недоумевают, раздражаются, завидуют. Они-то не считают тебя самой красивой. Наоборот, они воспринимают тебя как нахальную выскочку. Что самое смешное, ты вовсе не так уж виновата в том, что происходит. Это как без меня меня женили: парни сами возвели меня на пьедестал. Вот я и красовалась посреди всего честного народа. Кто-то царапал на пьедестале нецензурные слова, а кто-то возлагал цветы к подножию. Может, не совсем корректное сравнение, зато образное...
Каждый день приносил мне новые сюрпризы. Однажды вечером позвонили в дверь, мама открыла и обнаружила целую группу хмурых мальчишек. Попросили позвать меня. Мама решила, что явились одноклассники, пригласила их войти, но мальчишки отказались. Сказали, что подождут на лестничной площадке.
Я немного удивилась, но, не заподозрив ничего плохого, накинула куртку и вышла из квартиры.
На площадке сгрудились пятеро ребят мне почти незнакомых. То есть я их видела, конечно, в гимназии, но не общалась. Один, кажется, был из десятого, трое из параллельного девятого, еще один из одиннадцатого.
– Привет, – растерянно поздоровалась я.
Они нестройно пробубнили что-то невразумительное.
– Что-то случилось? – Я все еще ничего не понимала.
Парни молча переминались с ноги на ногу.
Один из них, самый старший, кашлянул и спросил:
– Ты Ксюша?
– Ну да...
– Из 9 «А»?
Он опять замолчал. Так мы и стояли, я разглядывала их, они – меня.
– Ребята, здесь прохладно, – напомнила я, – может, вы все-таки объясните?
Тут они негромко заспорили между собой, я расслышала только: «Я же говорил... это она... девчонка, как девчонка... может, она и не виновата...»
– Постойте, погодите, – вмешалась я, – кто, в чем виноват? Я кого-то обидела?
Десятиклассник посмотрел на меня довольно строго:
– Гхм... на тебя жалуются, ты знаешь?
– Да?! – совершенно искренне удивилась я. – И кто же? Я вроде маленьких не обижаю...
Парни улыбнулись.
– А больших? – переспросил десятиклассник.
Я удивилась еще сильнее:
– Ребята, а вы меня ни с кем не спутали?
Все пятеро были намного выше и сильнее меня.
Я стояла перед ними в домашнем халатике, тапочках на босу ногу, зябко куталась в куртку и пыталась понять.
Они переглянулись, и старший сказал:
– Ксюша, иди домой, а то замерзнешь.
– И все? – опешила я. – А зачем вы приходили-то?
– Познакомиться хотели, – усмехнулся старшеклассник, – поближе.
– Так давайте познакомимся, – спохватилась я, – куда же вы уходите?
Но они уже спускались по лестнице, все так же негромко переговариваясь. Я перегнулась через перила и смотрела на них. Они сгрудились внизу, подняли головы, улыбнулись, помахали руками:
– Пока... увидимся...
– Пока, – попрощалась я.
Когда я зашла домой, мама спросила:
– Что за ребята? Одноклассники?
– Не совсем, – задумчиво ответила я.
– Опять поклонники?
– Знаешь, у меня такое ощущение, что мне хотели набить морду, но увидев, почему-то передумали, – призналась я.
Мама испугалась:
– Ну, это уже переходит всякие границы! Сначала по телефону угрожали, а теперь сами приходят! Послушай, надо принять какие-то меры. Может, мне сходить к директору гимназии? Или еще лучше, давай переведем тебя в другую школу, а?
– Ни за что! – резко отказалась я. Мне стоило большого труда поступить в эту гимназию. Между прочим, лучшую в городе! И я не намерена из-за каких-то дураков уходить оттуда. К тому же ничего страшного не произошло. Все это только мои домыслы.
Итак, в гимназии я осталась. К директору мама не пошла. Но теперь по утрам папа лично отвозил меня на занятия и старался забрать в обед. Родительская забота ограничила мою свободу. Уж не знаю, как насчет безопасности. Поклонников явно прибавилось, те пятеро вошли в их число. Старший заявил: «Если кто-нибудь будет наезжать, только скажи!» С остальными мы довольно мирно здоровались и болтали на переменах.
